Я тебя (не) забыла - Татьяна Тэя

связей на одну ночь. Такие, как ты, Мелёхин, никогда не нагуляются.

– А кто уже нагулялся? Такие, как твой спутник? Ну да, ему уже… сколько? Шестьдесят? Он то точно нагулялся. Самой не противно с ним в постель ложиться?

Сергей даже не понял, как эти слова у него вырвались, но было уже поздно. Ещё и сказал он их с такой злостью, пренебрежением и неприятием, что самому противно сделалось.

Аня лишь стояла напротив и молча открывала-закрывала рот, словно задыхалась.

А потом сама не поняла, как замахнулась и залепила Мелёхину пощёчину. Громко так. Сильно. От всей души.

Чем он собирался ей ответить, так и осталось неизвестным, потому что в этот момент дверь открылась и на кухню заглянула Ника.

– У вас тут всё хорошо? – с каким-то подозрением уточнила она.

Мелёхин надеялся, что они с Аней не кричали, хотя слова, которыми отхлестали друг друга, были резкими и неприятными. Ещё и след от её руки оставил горящую отметину на щеке.

– Да. Всё замечательно, – заверил он и вышел из кухни первым, оставляя девушек наедине.

Когда за Мелёхиным закрылась дверь, плечи Ани поникли, всю воинственность, как ветром сдуло, и что самое ужасное – на глаза навернулись слёзы.

У неё не было сил держать лицо перед Никой, поэтому она просто накрыла ладонью глаза, чтобы коллега и подруга не видела, как они мигом наполнились слезами.

– Ань, Анют, что случилось? – всполошилась Ника

Заботливые руки подруги легли Ане на плечи, развернули и обняли.

– Всё хорошо, – приглушённо ответила Аня.

– Ты серьёзно думаешь, я куплюсь на твоё «всё хорошо»? – Ника чуть усмехнулась, а затем уже серьёзнее спросила: – Ты его знаешь? Да? Вы как-то странно переглядывались в гостиной.

Аня застыла. Вот это очень плохо. Если Ника заметила, то и кто-то другой мог обратить на это внимание. Ещё и ушли они из комнаты почти одновременно.

Ника тем временем погладила её по спине, желая успокоить и хоть чем-то помочь.

– Да, я его знаю, – сдалась Аня и прижалась лбом к плечу подруги. – Прости, он просто вывел меня из себя.

– Хочешь об этом поговорить?

– Не знаю, – честно ответила она.

Аня действительно не знала, стоило ли делиться своими переживаниями и всей ситуацией с Никой, но, может, если расскажет, станет легче?

Ника, заметив, что Аня колеблется, приняла решение за двоих.

– Так, пошли наверх. Бутылочку вина прихватить? Понадобится?

Уточнение было очень кстати, и Аня усмехнулась.

– А коньяка нет? Нужно что-то покрепче.

– Настолько всё серьёзно?

– Да.

Но ни за каким коньяком они, конечно, не пошли. Ника прихватила красное сухое и пару бокалов, и отправила Аню в спальню на второй этаж, а сама вернулась к Паше, чтобы шепнуть ему, что им с Аней надо посекретничать.

Варганов внимательно посмотрел на неё, взглядом спрашивая всё ли хорошо, и Ника кивнула. Она не знала, о чём ей собирается поведать Аня, но в любом случае, ни о чём таком, что стоило рассказывать Паше. Хотя это он притащил Сергея сюда. Но, видимо, Паша также понятия не имел, что между Аней и его приятелем была какая-то общая история. В противном случае, он бы проявил большую деликатность.

Ника прошлась взглядом по гостиной, а Сергея-то не было. Скрылся в неизвестном направлении. Навряд ли уехал, хотя, кто знает, что эти двое наговорили друг другу там, за закрытыми дверьми.

Когда Ника зашла в одну из спален этажом выше, где разместилась Аня, подруга уже утёрла слёзы и почти успокоилась. А ещё откупорила вино и разлила его по бокалам.

– Присядем? – Аня кивнула на широкую деревянную кровать.

– Если хочешь, даже приляжем, – в тон ей ответила Ника, и девушки с ногами забрались на постель.

Сначала они просто сидели, потягивая вино из бокалов в молчании. Ника никак не подталкивала подругу к разговору, давая Ане собраться с мыслями и начать первой.

Наконец, Аня залпом допила остатки красного сухого, будто это могло придать ей мужества и решительности, и пожала плечами, обращаясь в пустоту.

– Даже не знаю, о чём рассказать.

– Ну расскажи, например, чего ты расплакалась? Он тебя обидел? – выдала Ника парочку наводящих вопросов. – Нагрубил?

Её яркие синие глаза смотрели спокойно и серьёзно, без капли юмора, с безграничным принятием. Ещё Аня знала, что не в характере Ники разносить сплетни, поэтому, чтобы она ей не рассказала, всё останется здесь, в этой комнате, сугубо между ними двумя.

– Обидел, – кивнула Аня, – да так, что я в ответ съездила ему по лицу.

– Ох, – вскинула брови Ника, – и как после? Полегчало?

– Да не знаю, – протянула Аня, – вроде как… полегчало.

Девушки улыбнулись друг другу, только Аня коротко. Ей пришлось набираться решительности перед следующим признанием. Несмотря на несколько бокалов вина и то, что её потряхивало после «общения» с Серёжей на кухне, голова была ясной. Правда, внутри поселился какой-то непонятный испуг.

«Хотя почему это непонятный?» – поправила она себя.

Всё было предельно ясно в тот момент, когда Сергей схватил её, а тело отреагировало самым привычным извечным способом, как только может тело женщины реагировать на прикосновение привлекательного мужчины. Видимо, всё ещё небезразличного ей. Вот это Аню пугало. Если бы Мелёхин её поцеловал, она бы ответила? А он хотел. Она прочла это по его глазам. Может, три года назад и не заметила бы, но сейчас отлично понимала, что значил этот жадный мужской взгляд обладателя, устремлённый на её рот.

– Ты же знаешь, что у меня маленький ребёнок, – произнесла она прямо.

– Знаю.

Аня не особо распространялась на эту тему, и Ника заметила, что та совсем не сидела на больничных и даже никогда не отпрашивалась с работы по личным делам. Тему детей они не затрагивали, и за почти полгода работы в одной компании Ника не так уж много знала о личной жизни Ани. Там слово было наложено какое-то табу, Аня никогда не вдавалась в подробности, ничего важного не рассказывала ни про семью свою, ни про дочь.

Впрочем, Нике было достаточно того, что Аня хороший человек и прекрасный специалист, и очень поддержала её, когда Ника только перевелась в филиал с Дальнего Востока. Нике не нравилось, когда к ней лезли в душу, поэтому и себе она никогда не позволяла подобного. За откровенность, как правило, приходилось платить ответной откровенностью, а у неё самой в прошлом были тайны, которые хотелось в нём же и похоронить.

Аня отвернулась к тумбочке, чтобы отставить пустой бокал, а после, посмотрев на Нику, сказала:

– Так вот, Сергей – это Леркин отец.

Ника никак не отреагировала, ни сказала