Совпалыч - Виктор Солодчук

На окрашенных в цвет подгоревшего молока стенах висели несколько пейзажей известных мастеров, как мне показалось, подлинных. Пол был застелен дорогим ковром, на маленьком столике громоздились фрукты и сладости, а у стены возвышалась огромная кровать под полупрозрачным балдахином, из-под которого выглянула едва одетая очаровательная девушка, а вслед за ней — симпатичный молодой человек. Юноша соскочил с кровати, поздоровался с нами и пригласил выпить чаю. Судя по голосу, ему было не больше двадцати лет. Девушка сверкнула глазами в мою сторону и стала громко выставлять на стол дополнительные чашки. Видно было, что эта пара находится в состоянии полной эйфории.

Сославшись на неотложные дела, мы отказались от угощения и покинули этот райский уголок.

— Полковник Синичкин обнаружил их всего месяц назад, — объяснил профессор. — Парочка целовалась на скамейке перед Большим театром, совершенно не обращая внимания на воздушную тревогу. Оказалось, что они всего третий день как знакомы. Мы предложили им работу и предоставили все необходимое. Как видите, они совершенно счастливы и, кажется, вылезают из постели, только чтобы выпить чаю.

— А в чем заключается их работа?

— Быть вместе. Мы не в силах найти этому математическое обоснование, но «совпалычи» влюбленной пары — это нечто особенное. Стоит им оказаться в разных комнатах, как в их головы начинают приходить одинаковые мысли и образы. Они разговаривают, смеются и плачут одновременно. Они дышат в унисон даже когда спят. И, судя по их отчетам, им все чаще снятся одинаковые сны.

— Остается лишь позавидовать, — я вспомнил ослепительную щиколотку колено рыжей Кирхен и вздохнул. — Это рай на земле.

— Не спешите никому завидовать, — Краснов, кажется, угадал мое настроение. — Особенно здесь. Очень скоро начнется второй этап эксперимента. Им придется надолго расстаться. Вероятно, навсегда.

— Жалко.

— Эта пара на многое способна. Два юных любящих сердца стоят целой армии.

— ?

— Этот юноша окажется через месяц в одной из европейских столиц и сведения, которые он достанет, будут важными.

— А она?

— Останется здесь, чтобы принимать его информацию. После стадии одинаковых снов данные обычно поступают без помех. И пока они будут настроены друг на друга, они не встретятся. Даже после войны.

— Они знают о том, что их ждет?

— Конечно. Я ведь сказал — они не только смеются, но и плачут одновременно.

На следующий день меня вызвал Синичкин — как выяснилось, его кабинет находился на верхнем ярусе лаборатории. Дверь туда открывалась из главного входа с турникетом, где обычно в учреждениях размещаются вахтерские, которые раньше назывались швейцарскими комнатами. Там полковник угостил меня крепким чаем, и, не откладывая в долгий ящик, приступил к делу.

— Все, что я имею право вам сейчас сказать — ваша миссия может значительно приблизить конец войны и сбережет жизни миллионов человек. Есть еще вопросы?

— Что я должен делать?

— Пока что только вернуться в Бомбей. Завтра вы в одиннадцать-тридцать вылетаете в Ленинград. А из Кронштадта поплывете на подводной лодке. Перед тем, как сойдете на берег в Арамболе, капитан лодки Беспрозванный даст вам окончательные инструкции.

— Но не быстрее ли в Индию на самолете?

— Я тоже так считаю, — нахмурился полковник. — Но профессор Краснов настоял, чтобы вас доставили именно таким путем. Ему виднее.

— Сергей Александрович, — я все же позволил себе задать еще один вопрос. — Почему я?

— Стечение ряда обстоятельств. Во-первых, мы не выпускаем из вида никого из участников ранних экспериментов Краснова. Но главное — сам профессор вас рекомендовал, еще в школе. Поэтому вас и направили в университет, и распределили в Бомбей. Нам был необходим человек в Индии. Желаю удачи.

Прощаясь на аэродроме, Александр Романович крепко пожал мою руку.

— Привет капитану Беспрозванному. И вот еще, просили вам передать. Я разжал пальцы. На ладони поблескивали два серебряных ворона, соединившие концы крыльев.

— Это от девушки из отдела симпатической связи, — сказал он. — На счастье.

Глава 4

Варсонофьевский. Вера. Явление Иваныча

Ангел без рекомендации — хуже чорта.

В пятницу около полудня на колокольне Малинового монастыря ударил колокол. С полузакрытыми глазами, Арсений прошлепал сквозь огромную квартиру босиком в столовую, потоптался по холодному полу, щелкнул кнопкой электрочайника и угас в кресле. От вчерашней водки еще кружилась голова, но скоро организм ожил и захотел пить, есть и курить. Триста рублей, полученные у Клейна, лежали рядом с доверху забитой пепельницей и пустой пачкой от сигарет. Супермаркет «Шорты. Шторы. Шпроты» находился за углом и работал круглосуточно.

— Сахар, молоко и сигареты, — подсчитывал Арсений, выходя из квартиры. — Это сто пятьдесят. И еще сто пятьдесят — чай для Иваныча.

Возле дома, как жаба на бережок, выбрался на тротуар пухлый фиолетовый автомобиль с темными стеклами, рядом с которым стоял сам Алексей Николаевич Дамианский, один из трех доминирующих самцов «Царь-банка».

— Здравствуйте, Романов, — Дамианский протянул руку. — Вы разве в отпуске? Или больничный взяли?

— Я, собственно, уволился неделю назад, — удивился Романов. — Вы сами ведь сказали заявление писать.

— Вот и правильно, что уволились, — сказал Дамианский. — У нас к вам предложение. Готовы обсудить?

— Наверное, — ответил Арсений. Чувство голода исчезло. — «Чего он хочет, интересно?», — подумал, глядя на галстук доминирующего.

— Хочу предложить участвовать в проекте, который, возможно, вас заинтересует, — как бы подслушав его мысли, сказал Алексей Николаевич. — Садитесь в машину, поговорим по дороге, — добавил он тоном, не терпящим ни возражений, ни дальнейшего промедления.

Вопреки обещанию поговорить, ехали молча. За окном мелькнула Сталинградская арка проспекта Роммеля. Широкоплечий водитель ловко маневрировал, пока не вырулил на шоссе, где прибавил скорости. Доминирующий отдавал по телефону распоряжения, и Арсению показалось, что о нем, клюющем носом на кожаных подушках заднего сидения, забыли. Неожиданный хохот вывел его из рассеянного состояния и заставил прислушаться.

— Клейн и Алимов? Как они сами это объясняют? Как «еще не видел»? — голос Дамианского стал серьезным и угрожающим. — Так выясни и сообщи. Идиотизм! — последнее было обращено к сидящим в машине. — Представляете, сотрудники нашего банка Алимов и Клейн этой ночью задержаны по подозрению в совершении квартирной кражи. Как вам это нравится?

Между тем, проехали дачный поселок, свернули на грунтовую дорогу и долго пробирались вдоль леса. Скоро машина остановилась перед железобетонной стеной, окруженной обвисшей колючей проволокой. «Похоже на остатки завода», — подумал Арсений.

— Скажите, — обратился к нему доминирующий, — как вы отнесетесь, если мы предложим вам здесь поработать?

— Здесь? — поежился Арсений. — На этом заводе? Разве он еще действует?

— Вы же его видите, — сказал доминирующий. — Значит, действует. Смотри здесь, — строго приказал он водителю. — В случае чего — сам знаешь.

Водитель кивнул.

— Это не завод, — Дамианский быстро шел по едва заметной тропинке вдоль обвисших гирлянд колючей проволоки. — Когда-то здесь была военная часть. Совершенно секретный объект. Даже через шестьдесят лет стоило большого труда и невероятных денег, чтобы его купить. Ага, вот здесь… — он толкнул ногой покосившийся столбик с затертым номером. Один ржавый пролет рухнул, и доминирующий с неожиданной ловкостью пошел по лежащей проволоке, балансируя руками. — Кроме официально выплаченной балансовой стоимости, — ищущим сочувствия голосом продолжил он, пришлось потратить на взятки…

Арсений не вслушивался и тащился следом, чувствуя, как под резиновыми подошвами пружинит густая сетка. Вскоре показалась свежая щель в стене. Протиснувшись вслед за удивительно подвижным Дамианским, он оказался внутри поросшего травой бетонного периметра, над которым со всех сторон нависал густой лес. Небольшое здание в центре было единственным строением среди кустов и ржавеющих развалин. Прямо под ногами юркнула и скрылась в траве изумрудная ящерица.

— По поводу денег. Что скажете, если мы предложим… — доминирующий профессионально сделал паузу… — порядка пяти тысяч долларов в неделю.

Арсений молчал. Теперь голова кружилась не с похмелья, а от аромата трав, в разнообразии населявших территорию завода.

— Хорошо. Можете дать ответ, когда узнаете, что именно вам придется делать, — по-своему оценил его молчание Алексей Николаевич. — Что же, сейчас узнаете. Все, пришли.