Ненависть и прочие семейные радости - Кевин Уилсон

– Чего уж тут, не откладывать же, – произнес Джозеф, пальнул из своей картофельной пушки…

И промазал.

– Ну же, давай! – проорал Арден. – Прошла чуть не на милю стороной!

К Бастеру тем временем подошел Кенни с той самой банкой, которую покорежил своим выстрелом Джозеф. С рваными краями, облепленная еще теплыми ошметками картофеля, она больше походила на осколок, извлеченный из тела какого-нибудь бедолаги. У Кенни кровоточила на руке перепонка между большим и указательным пальцем, однако его это, похоже, ничуть не беспокоило.

– Жаль, у нас нет видеокамеры, – посетовал он. – Такое все же неплохо было бы иметь на память.

Джозеф перезарядил пушку, выстрелил – и снова промахнулся.

Потом еще раз.

– Наверное, я просто целюсь чуть выше, чем нужно, поскольку боюсь попасть ему в лицо, – объяснил стрелок.

– Хочешь попасть – страх по фигу, – посоветовал ему Кенни и принялся мочиться у всех на виду.

Джозеф в очередной раз запихнул картофелину в дуло. Лицо у него теперь сделалось бледным и сосредоточенным. Только теперь Бастер вдруг почему-то ощутил, что за последние полчаса температура вокруг упала градусов на двадцать по Фаренгейту.

Джозеф невыносимо долго вглядывался в глазок прицела и наконец выстрелил.

Хлопок взрыва сотряс холодный воздух, прокатившись реверберирующим эхом, – звук, который Бастер готов был слушать бесконечно. Банка на голове у Ардена взорвалась, выпустив пышный пивной гриб и отлетев на добрые двадцать ярдов тому за спину. Сам Арден, намокший и облепленный обрывками «снаряда», зашагал обратно, к остальной компании, издалека попахивая пивом и картошкой фри. Бастер отдал ему банку, из которой начал было пить сам, и Арден прикончил ее в один глоток.

Дэвид достал еще одну банку и протянул Бастеру, предложив:

– Ну что, продолжим испытывать удачу?

Бастер скептически посмотрел на пиво, потом перевел взгляд на Джозефа.

– Даже и не знаю.

– Статье твоей это по-любому пойдет лишь на пользу, – подначил Кенни.

И хотя Бастер не мог не согласиться с истинностью этого утверждения, ноги его вдруг отчего-то вросли в землю.

Джозеф между тем снял пушку с плеча и протянул Бастеру.

– Можно наоборот – ты в меня пальнешь, – предложил он. – Тоже выйдет неплохая история.

Бастер даже засмеялся, пока не понял, что Джозеф говорит это на полном серьезе.

– Не боись, – подбодрил тот, – я совершенно уверен, у тебя получится.

– Это ж нарезной ствол, – напомнил Арден, – стреляет с офигенной точностью.

Бастера внезапно осенило, что его новые друзья уже не просто заметно, а даже впечатляюще пьяны и тем не менее управляются с оружием с довольно-таки высоким уровнем мастерства и сноровки. Способность здраво мыслить у приятелей, конечно же, изрядно пошатнулась – и все же Бастер как-то подспудно верил, что все их действия подчинены определенной логике.

Он попытался оценить ситуацию рационально. Имелась вполне реальная возможность, что Бастер кого-нибудь ранит, – но самого-то его уж точно не могут подстрелить! Он же защищен от любой напасти, никакое несчастье к нему никогда не пристанет.

– Я неуязвимый, – сказал он, и все согласно закивали.

Схватив пиво, Бастер решительно двинулся в сторону от компании.

– Не промахнись, – бросил он через плечо.

– Ни за что, – ответил Джозеф.

Бастера так немилосердно трясло, что у него никак не получалось установить на голове банку.

– Дай мне пару секунд! – крикнул он Джозефу.

Он закрыл глаза, заставив себя дышать протяжными глубокими вдохами, и вскоре почувствовал, как тело постепенно мертвеет. Он представил, как доктора отключают его от аппарата жизнеобеспечения, и он медленно, шаг за шагом, отходит. Наконец полностью уйдя в небытие, Бастер сделал новый вдох – и враз оказался живым. Когда он открыл глаза, то был полностью готов к тому, что произойдет дальше.

Уже начинало темнеть, однако он отчетливо мог видеть, как Джозеф привел свое орудие в рабочее положение. Бастер закрыл глаза, задержал дыхание… И не успел он даже осознать, что пушка выстрелила, как над ним метнулось облако жара, дунул порывом ветер, смяв стоящую у него на голове пивную банку. Раздался звук, свидетельствующий о том, что нечто безвозвратно изменило свою форму, сделавшись в мгновение ока чем-то совершенно иным.

Бывшие вояки, вскинув руки, радостно завопили, хлопнули друг другу «пять», и, когда Бастер к ним вернулся, по очереди горячо потискали его в объятиях, как будто только что спасли его из завала или вытянули из темного глубокого колодца.

– Будь я более удачлив, – сказал Кенни, – обязательно бы тоже пальнул.

Бастер резко высвободился из их объятий и выхватил из кулера последнюю банку пива.

– Еще раз, – бросил он и, не дожидаясь ответа, без страха побежал в сгущающийся полумрак.

В этот момент каждой клеткой своего тела Бастер проникся целью непременно остаться в живых.

Придя в сознание, Бастер, хоть и с некоторым трудом, но все же разглядел нависшее над ним лицо Джозефа.

– Ой, господи, – запричитал тот, – а я уж был уверен, что ты помер.

Бастеру никак не удавалось повернуть голову, а зрение то и дело теряло четкость.

– Что происходит? – спросил он.

– Я в тебя попал, черт подери! – завыл Джозеф. – Угодил тебе в лицо, Бастер.

Тут он услышал, как кричит Кенни:

– Мы везем тебя в больницу, Бастер, понял?

– Чего? – слабо спросил тот. Он понимал, что вокруг него все орут, но почему-то едва мог их расслышать.

– Все очень плохо, – сказал ему Джозеф.

– Что с моим лицом? – спросил Бастер, еще путаясь в мыслях.

Он потянулся потрогать правую сторону лица, которая одновременно деревенела и горела огнем, но Джозеф тут же удержал его руку, сцапав за запястье:

– Наверно, не стоит это делать.

– А что, с ним что-то не так?

– Ну, там как бы все на месте, – попытался объяснить Джозеф, – только не все… как надо.

Сделав над собой усилие, чтобы сосредоточиться, Бастер счел за лучшее вновь вернуться ко сну, однако Джозеф явно не собирался ему это позволить.

– У тебя наверняка сотрясение мозга, – сказал он Бастеру. – Давай-ка слушай мой голос и постарайся не засыпать.

Ненадолго повисло неловкое молчание, после чего Джозеф произнес:

– Я такую историю как раз на прошлой неделе для курсов написал. О парне, который только что вернулся из Ирака. Но я там вовсе не подразумевал себя, это совершенно иная личность. Мой парень живет в Миссисипи. Так вот, он возвращается в родной городок после почти десятилетнего отсутствия и заходит выпить в местный бар. Потом решает поиграть в пинбол, там к нему подходит его давний, еще школьный, приятель, и у них завязывается разговор. – Джозеф сделал паузу и крепко сжал Бастеру руку: – Ты как там, не уснул?

Бастер попытался качнуть головой, но безуспешно, и тогда выдавил:

– Я не сплю. Я слушаю.

– Ну и славно. Так вот, – продолжил Джозеф, – в общем, они там на пару догоняются, надираясь в дым. Тут бар начинают закрывать, а главный герой рассказывает своему приятелю, как пытается найти работу и обзавестись достаточными деньгами, чтобы съехать от родителей и обосноваться отдельно. А тот мужик и предлагает герою, что даст ему пять сотен баксов, если тот кое-что для него сделает. Ну, и как тебе такое начало?

Бастеру подумалось: не умирает ли он, часом? И если так, то не испустит ли он дух к тому моменту, когда Джозеф завершит наконец свое повествование?

– Очень неплохо, – с трудом произнес он.

– У мужика, мол, есть собака, которую он очень любит, и есть бывшая жена, которая забрала пса к себе и не желает отдавать. Вот он и просит главного героя выкрасть собаку и привезти ему, и он за это даст ему пятьсот баксов. Так возникает коллизия моего рассказа. Главный герой начинает над этим думать, мечется туда-сюда и наконец, спустя два дня, звонит тому мужику и говорит, что согласен.

– Ой-ё! – подал голос Бастер.

– Да, знаю, – кивнул Джозеф, – это плохая идея. Так вот, однажды ночью он проникает в дом той самой бывшей жены и пытается выкрасть собаку – но все вдруг идет наперекосяк. Пес, решив, что это вор – кем он, собственно, и являлся, – начинает на него набрасываться и оттяпывает ему кусок руки. В общем, как-то парню удается совладать с собакой, вытащить ее из дома и запихать в машину, но когда герой добирается до дома, то вдруг обнаруживает, что собака мертва. Возможно, он перебил ей трахею или что-то вроде того – я не вдавался в конкретику. Как бы то ни было, собака оказалась мертва.

– Почти приехали! – крикнул Кенни.

– Так вот, главный герой берет лопату и закапывает пса на заднем дворике у своих родителей. Покончив с этим, он отправляется на автовокзал, покупает билет и садится в автобус, без малейшего понятия, куда тот отправится. И вот герой сидит в автобусе, рука у него дико кровоточит, но он старается, чтобы никто этого не заметил. И он надеется, что, куда бы теперь ни привела его судьба, его там ожидает прекрасное местечко. Конец.