Дороги, которые... - Ольга Войлошникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почему-то желающих не нашлось.
КАРЬЕР
Карьер вблизи оказался очень большим. И очень каменным.
Антону, вместе с несколькими другими новичками, выдали тачки, лопаты и велели засыпа́ть из кучи мелкие мраморные камушки и грузить в специальные телеги, запряжённые парами лошадей с мохнатыми ногами.
Спустя какое-то время Лось, поставленный над ними бригадиром, зычно объявил, что если они будут ползать как мухи, пайку получат из хлеба с водой. Антон присмотрелся. И правда, у бригадира выходило почти в два раза быстрее, хотя тачку он грузил до предела, и как только ничего не выпадало… Антон постарался не отставать. Вышло не очень. Во-первых, такую тяжёлую тачку он еле катил. Во-вторых, она так начала вихлять в руках, что он чуть всё не развалил. Нет уж, лучше поменьше, но катать быстрее. Эта тактика оказалась удачнее.
Через два часа Лось объявил перерыв на десять минут, ткнув пальцем, где можно попить (из бака с тремя прикованными на цепочках кружками), и где — оправиться. Антону показалось, что десять минут кончились слишком быстро, и снова началась бесконечная беготня.
После перерыва стало ещё хуже. Непривычное к физической нагрузке тело налилось свинцовой тяжестью и не хотело шевелиться.
Лось время от времени подбадривал свою бригаду лозунгами:
— Веселей, залётные! — или: — Шевелись, доходяги! — и всё время, всё время он был быстрее всех!
Сигнал на обед прозвучал, когда Антон решил, что никакой Новой Земли на самом деле нет. Просто они с Сержем разбились, а потом он, Антон Денисов, попал в какой-то особенный ад. Как этот древний мужик, который камень в гору катал. Только здесь была тачка. И снова, и снова, и снова… И куча не уменьшалась совсем… Руки просто отваливались. Да и ноги, если честно, уже просили упасть. В горле першило от каменной пыли. И тут Лось скомандовал:
— Хорош, болезные! Обед!
Со всего карьера стягивались каторжные. Бригадиры о чём-то разговаривали со старостой.
Отряд не спеша подошёл к столовой и забренчал рукомойниками. Около входа Бендер объявил, тыкая пальцем:
— Ты, ты, ты и ты — сели здесь на лавку. Вход в столовую вам запрещаю.
Поротый киргиз молча сел с краю, но остальные возмутились:
— Это почему это⁈ — все трое оказались новичками.
— По кочану! Работники из вас, как из собачьего хвоста сито! Я с вами не шуточки шучу! Про норму выработки все слышали⁈ Вы что думаете — будете филонить, а за вас другие — впахивать, так что ли? Вторую смену нормально отработаете — пущу пожрать. Нет — так и будете тут сидеть. Дежурный, вынеси им! — дежурный, незнакомый ещё Антохе парень, живо вынес на подносе четыре кружки с четырьмя же кусками хлеба.
— Да вы ненормальные тут все! — один из проштрафившихся перешёл на истеричный визг.
— Чё ты орёшь, как белый медведь в тёплую погоду? Жалобы — к начальнику. И сразу всех предупреждаю, откроете хайло — получите воспитательные за нарушение порядка в поселении. Ждать отряд здесь. Остальные — заходим, время уже…
Допущенные в столовую расселись за столами. Миска, вчера со стороны показавшаяся Антону огромной, поразительно быстро опустела. Он удивился сам себе и так же быстро смёл и второе, и третье. Многие подходили к окну раздачи и просили добавки, но он, однако, постеснялся. Пирожок сегодня был с зелёным луком и варёным яйцом. Заметив, что почти все завернули пирожки в бумажные салфетки и попрятали по карманам, он поступил так же.
На улице сидели четыре нахохлившихся штрафника. Бендер стрельнул на них глазом, но те промолчали, и он ничего не сказал тоже. Вернувшись к своему корпусу, отряд расселся на лавочках. Антоха нашёл себе место в углу одной из беседок, привалился спиной к столбу и мгновенно заснул.
Вторая половина дня мало чем отличалась от первой. Разве что перерыв в середине был поболее — на целых двадцать минут. Каторжные собрались вокруг питьевой бочки. Запасливые разворачивали припасённые в столовой пирожки, прихлёбывая водой из кружек на цепочках. Антоха поколебался, но подошёл тоже. Мужики немного постеснились, впуская его в свой круг.
— Ну чё? — Бурый протянул ему кружку. — Не догадался пирожка прихватить?
— Догадался.
— Ну дак лопай скорей, долго сидеть не будем.
— Неудобно как-то, — Антон покосился на завистливо поглядывающих штрафников.
— Э-э-э, паря! Тебя что — в детстве по жопе не лупили?
— А… при чём тут это?
— А при том! Не понимают головой — будут понимать через жопу. Раз-два-три поголодуют — как миленькие забегают. Или ты за этих гавриков норму выработки хочешь ворочать? — Антоха испуганно помотал головой. — Ну и всё, жри давай бегом. Да смотри, сам как квёлая муха не ползай, а то так же будешь воду с пирогом вприглядку хлебать.
04. НОВЫЕ РЕАЛИИ
СПЛОШНАЯ ПОЛОСА НЕРАЗЛИЧИМЫХ ДНЕЙ
Напутствие Бурого засело у Антона в голове. Он старался изо всех сил, однако руки всё больше не хотели слушаться. Кончилось тем, что он едва не опрокинул нагруженную тачку. Точнее, уже опрокинул, да оказавшийся рядом Лось успел подхватить её за борт и не дал щебёнке рассыпаться. Он посмотрел на мокрого, хрипло дышащего Антона и велел:
— До конца смены половину грузи, понял?
Антоха тупо кивнул, говорить сил не было. Он подумал, что, должно быть, останется без ужина, но поделать всё равно ничего не мог.
Последняя часть смены и последующая душевая запомнились плохо.
На ужин его всё-таки пустили. Он не понял, что ел. Потом на автомате дошёл до корпуса, сел на свою кровать и тут же вырубился. В полвосьмого его с трудом растолкали на вечернюю поверку, которую он едва отстоял и тут же снова уснул.
Последующие дни слились для него в сплошную череду мучительно похожих друг на друга эпизодов. Всё свободное время он спал, а в столовой уже не стеснялся попросить добавки. Каждый день ближе к концу смены Лось командовал ему «теперь грузить половину тачки», Антон кивал и молча трясся, что его оставят без ужина, однако пока обходилось. Он не мог знать, что Бендер с бригадирами давно уже обсудили всех новичков и определили: кто тянет на норму, а кто старается хитрить и увиливать; и, соответственно, кому нужно дать время вработаться — и кого придётся воспитывать пустым брюхом.
В четверг вечером Синяк попытался растолкать Антоху и вручить ему письменные принадлежности — однако, это оказалось занятием вовсе безнадёжным. Бендер, наблюдавший эту сцену, велел оставить Антона в покое — толку всё равно не будет:
— Пускай уж спит. Всё равно путного ничего не сочинит. А в выходные напишет, день туда-сюда погоды не сделает.
СУББОТА
23.01 (мая).0055 Новая Земля, баронство Белый Ворон, Мраморная каменоломня
Антон
На Старой Земле прошло всего два с половиной дня
После обеда, по привычке завернув пирожок в салфетку, Антон собрался было пристроиться в излюбленном углу беседки и подремать, однако дежурный тронул его за плечо:
— Слышь, паря, долго сидеть — шея затекёт. Иди сполоснись да ляжь по-нормальному.
Антон удивился:
— А вторая смена как же?
— Так ить сёдни-то семерик, потерялся чё-ли? — засмеялся дежурный. — А то хошь — в парилку сходи, я уж подтопил.
Антон растерянно огляделся по сторонам. Вокруг бани и вправду намечалось некоторое движение, хлопала дверь, любители крутого пара сговаривались через часок (когда обед уляжется) подтопить «до сотенки», кто-то уже выходил намытый, с мокрыми, зачёсанными назад волосами…
— Спасибо! — запоздало поблагодарил он дежурного и побежал за чистым бельём. Ну, как побежал — поковылял скорее, спина ныла немилосердно.
