Ясень - Ника Ракитина

Брезан нажал на головку посоха, сделанную в виде цветка красавки, и посох бесшумно распался вдоль, обнажив блистающий клинок:

— Вот твой меч, Золотоглазая. Все, что смогли для тебя сделать, не посетуй, коли что не так.

И поклонился. До земли. Как Сварогу.

Керин шагнула вперед, попыталась поднять его:

— Не надо, Брезан…

— Ну и меч! — Тума вынырнул из-за забора. — Не меч, а штопальная игла. В самый раз для девушки.

Подмастерья засмеялись было, но умолкли под грозными взглядами мастеров. Те, впрочем, тоже не смогли сдержать улыбки. Улыбнулась и Керин. Брезан выпрямился и, нахмурясь, поймал за шиворот ученика, который не очень и пытался удрать:

— Насмешки строить, бездельник? Вот я тебя…

Тут уж рассмеялись все. Тума, повиснув в воздухе, зыркал хитрыми глазами по сторонам. Брезан встряхнул его и поставил на землю.

— И не попадайся мне впредь…

Керин дрогнувшими пальцами взялась за рукоять меча, приподняла его и вскинула над головой, дивясь и радуясь его легкости. Клинок описал огненный полукруг и замер. Тогда Гарт вырвал из ножен свой старый меч, подставил его:

— Руби!

Керин с размаху опустила клинок, разрубив меч Гарта пополам. И изумленно заморгала.

— Добрый меч! — с гордостью сказал Брезан. — В самый раз по Легенде. Мы освятили его твоим именем, а нареки его сама.

Мастера и подмастерья согласно кивнули. Гарт поднял половинки посоха и показал Керин, как соединять их, скрывая клинок.

— Ну, доброго пути! — Брезан протянул Золотоглазой тяжелую ладонь. Тума, выглянув из-за спин, улыбаясь, вовсю замахал руками. Мелькнула в дверях дома Дубравка. Гарт от души хлопнул Керин по плечу и, как всегда, покраснел.

— Не подведи учителя, — оглянувшись на него, хмыкнул мастер.

Керин тряхнула головой. Поклонилась всем оружейникам разом, стиснула в кулаке узорчатый посох и вышла за ворота.

Мэннор ждал ее у дома Избранных и по тому, как он шагнул ей навстречу, по его сдвинутым бровям и хмуро блестящим глазам Керин поняла, что он задумал.

— Бежим, — сказал он твердо, уже не моля.

Керин покачала головой.

— Нас не найдут. Есть конные подставы. В три недели будем в Ситане.

— А здесь схватят другую. И она пойдет на смерть…

— Кто угодно, лишь бы не ты! Что мне до других! — с яростью бросил он.

Керин зажмурилась, точно ее ударили:

— Мэннор!..

— Дурочка! Святая дурочка! — Мэннор придвинулся, схватил ее за плечи, встряхнул так, что волосы упали Керин на глаза. — Не хочу, чтобы ты погибла, пойми, не хочу! Уйдешь со мной сейчас, слышишь?

— Мэннор, — с болью проговорила Керин, до белизны сжимая пальцы на посохе. — Мне надо идти, я должна… Я вернусь…

— Должна! Уж лучше скажи, что я просто не нужен тебе! Ты и помощи от меня принять не хочешь… Как ты вернешься, глупая? Посохом вот этим воевать будешь?

— Откуда ты… — Керин осеклась.

Из-за углового дома появилась Наири. Она шагала так быстро и крупно, что подол путался у нее в ногах. За девушкой спешил, спотыкаясь, одетый в бархатный кафтан с воротником из бобра простоволосый, сгорбленный старик. Мэннор выругался.

— Герсан! Скорей же, безумная! Заметит!

Керин вырвалась из его рук и громко крикнула:

— Наири! Наири, постой!

Та вздрогнула, остановилась так же стремительно, как двигалась, волосы метнулись крылом. Керин торопливо подошла. Старик замер в отдалении, и его тяжелое лицо перекосилось.

— Ты домой? Пойдем вместе.

В темно-серых глазах Наири мелькнула боль.

— Пой-дем, — выговорила она с трудом и сильно сжала руку Керин, будто цеплялась за ветку, выбираясь из трясины. — Пойдем скорее, ради Верпеи…

Керин оглянулась туда, где в тени ворот стоял Мэннор. Он не двинулся с места.

Глава 4

Возок трясся на колдобинах, заносясь то вправо, то влево, и сидевшие в нем то и дело валились друг на друга, но ни смеха, ни шуток не было. И сердце не сжималось сладко от запаха сена, настеленного на дно, и не кружил голову распахнутый простор. Может, потому, что возок оцепляли конные стражники, а может, черные браслеты на руках были чересчур тяжелы…

Керин сидела у края, положив на колени посох. К плечу ее прижалась Леська, щекотала шею пушистыми волосами и вздыхала; Керин, не поворачивая головы, погладила ее по руке и Леська задышала чаще, но смолчала. Молчали и другие…

Мирна все вытирала и вытирала ладонями мокрые щеки…

Флена уткнулась лицом в грудь Гента…

Наири, поджав ноги, безучастно смотрела перед собой…

Велем грыз травинку…

Гино, подперев руками подбородок, шептал что-то, не слышное никому…

Лаймон и Ратма обнялись по-братски, изредка взглядывая друг на друга и тут же отводя глаза…

И другие тоже старались не встречаться взглядами.

Керин вспоминала и не могла вспомнить лицо Мэннора: видела его почти неразличимым в тени чужих ворот в тот день, когда они с Наири, взявшись за руки, убегали каждая от своей беды… А нынче утром, когда возок с Избранными выезжал из Ясеня, ей почудилось, что в толпе мелькнуло его лицо, но вглядеться она не успела. И сейчас казнила себя за это. И за то, что так и не сумела передать ему свою веру, что задуманное кончится удачей. А как она могла передать, если сама не знала, откуда в ней эта вера…

Керин закрыла глаза. От жалости она готова была простить Мэннору все: и обидные слова, и небрежение к судьбам других Избранных — он не хотел, чтобы она погибла…

"А Леське погибать можно? А Наири? Велему? Мирне?" — Керин покачала головой, споря неведомо с кем… Погладила посох. От него, казалось, исходила уверенная сила, холодящей струей растворявшаяся в крови.

А возок катился все дальше под нежарким предзакатным солнцем… Было уже темно, и в руках конных запылали походни, когда дорога кончилась, открыв взору меловой холм, над которым в бледном небе чернели сосны. Под их корнями зияла дыра. Конные спешились, перебрасываясь негромкими словами, а старший подошел к возку и, пряча глаза, сказал:

— Вылезайте.

Керин сошла, не выпуская посоха, первой, за ней выскочила Леська и тут же ухватилась за ее руку. Стражник протянул руку Наири, но она слезла сама и обогнула его, будто боясь прикоснуться хоть краем одежды. Один за другим выбирались парни, медля, как могли. Мирна, спустившись, вдруг осела на траву. Флена громко всхлипнула и вцепилась в края возка.

Стражники хмуро переглянулись.

— Ну… побыстрее, что ли… — пробормотал один.

— Ничего, сожрать успеет! — огрызнулся Велем.

Гент, вздрогнув, погладил Флену по голове, мягко приподнял. Руки ее разжались. Гент взял ее на руки и, тяжело ступая, пошел к остальным…