Чиновник для особых поручений - Юрий Каменский

— Не извольте беспокоиться, Вашбродь, — уважительно отозвался тот, — берите, сколько потребуется. Видать, важное у вас задание.

— Ваша правда, — кивнул Стас, возвращаясь на рубеж.

Он вынул пустой магазин и передал его унтеру. Вторая серия была более удачной. После пятого отстрела он, наконец, приобрёл необходимую уверенность. Пока Стас чистил оружие, Кошко о чём-то тихо разговаривал с начальником отделения. По довольному виду последнего легко можно было определить предмет беседы. Без сомнения, рекомендация опера упала на благодатную почву.

Без всякой помехи Стас прошёл в столярку. Хозяин помещения коротал время, шаркая рубанком досточку и отчаянно коверкая мелодию, ублажал свой слух очередной арией. Увидев его, дядя Вася, находящийся уже в изрядном подпитии, поднял открытую ладонь к плечу, как бы говоря: «Все как надо!» Тяжело поднявшись, он вышел в коридорчик и неверными руками отомкнул замок на второй двери. На недоумённый взгляд опера он плутовски подмигнул и, шагнув внутрь, одним движением, привычно отодвинул стоящий у стены шкаф.

— Вот ведь оно, как получается, — дохнул свежим перегаром, — дело то молодое, опять же, лишнего глазу не терпит.

За сдвинутой мебелью обнаружился аккуратный проём в стене.

— Подсобное помещение, — пояснил он, — выходит к «мужской комнате». Дальше, ваша милость, сами не теряйтесь, а дядя Вася своё дело сделал.

Выйдя в коридор, Стас убедился, что «внедрение» прошло удачно. Зайдя в курительную комнату, он спокойно выкурил папиросу и направился к буфету. Несмотря на то, что первое отделение уже началось, в буфете он оказался не единственным. Советская дисциплина ещё не пустила здесь корни — буфет работал без перерыва. Ты купил билет, а, уж, в буфете ты сидишь или в партере — это твоя трагедия. Да, и актёры, у которых выход не скоро, перекусить заглядывали или рюмашку пропустить для бодрости. Правда, из пятерых, как он определил, трое были его коллегами — видимо, их задачей было «перекрывать» входы в зрительный зал. Но, к счастью, его появление никакой реакции не вызвало — мало ли, захотел человек коньячку выпить.

«Мы артисты, наше место в буфете», — насмешливо подумал Стас и заказал кофе «по-варшавски» с эклером.

В перерыве между первым и вторым актом просторное фойе наполнилось людьми. Блистая украшениями и обмахиваясь веерами, дамы в годах неспешно обсуждали увиденное. Молодые демонстрировали свету наряды и высматривали претендентов на обязательный бал в честь высокого гостя. Мужчины были галантны и, как отметил Стас, успевали поговорить не только о музыке, но и решать, заодно, какие-то свои дела.

— Господь с вами, милейший князь, — благодушно улыбался собеседнику лощёный ротмистр-кавалерист, — эвон, сколько милых барышень из старинных родов в глубинке печалятся. Женитесь голубчик, а на приданое свои дела поправите.

— Помилуйте батенька, — гудел баском господин с окладистой бородкой, — да за такие деньги лошадку необъезженную брать больно накладно. Увольте меня от такого удовольствия, да и вам не советую! Зато на Орловских конюшнях есть, из чего выбрать и цена не кусается.

Высмотрев Кошко, он продефилировал перед ним, но подходить не стал — они заранее договорились, что не стоит обнаруживать знакомство. Когда началось второе отделение, Стас прогулялся в курительную комнату. Когда опер входил туда, он почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд и, обернувшись, увидел одного из тех, с кем коротал время в буфете.

«Видимо, два отделения в буфете — это немного слишком», — размышлял он, затягиваясь душистой папиросой.

Аккуратно потушив её в пепельнице, он вышел и снова направился в буфет.

— Простите, могу я взглянуть на ваши документы, — услышал он за спиной спокойный голос.

Стас неторопливо повернулся — перед ним стоял тот служивый, чей взгляд он поймал пять минут назад. Достав из кармана удостоверение полицейского, он раскрыл его перед глазами коллеги.

— По личному заданию господина Кошко, — негромко сказал он.

— Прощения просим, — извинился тот, — служба.

Кивнув, Стас продолжил свой путь. На счастье, он много раз перечитывал описание убийства Столыпина, данное губернатором Киева. Потому, едва закончилось второе отделение, опер быстро прошёл в первую дверь. Столыпина он увидел почти сразу. Тот стоял, как и описывал губернатор, примерно на уровне второго ряда, беседуя о чём-то с двумя господами весьма важного вида. Почти сразу он заметил ещё два знакомых лица — Аркадий Францевич в парадном мундире стоял в двух шагах от премьера. А рядом с ним — вот те на! — обретался высокий рыжеватый господин, которого он видел сегодня мирно беседующим возле театра. На сей раз, правда, он был затянут в шикарный смокинг.

«Богрова бы не прохлопать», — едва успел подумать Стас, как события вдруг резко перешли в иной временной режим. Взгляд Кошко вдруг метнулся куда-то за спину оперу. Рука сыщика быстро нырнула в карман и появилась уже с небольшим Браунингом. Однако, рыжий оказался быстрее. Прыгнув вперёд, он повис на руке статского советника, заставив его опустить оружие.

Едва Стас увидел взгляд Кошко, он понял, что террорист уже у него за спиной. Поэтому, когда он повернулся назад, Парабеллум уже был у него в руке. Богров, в нескольких шагах от него, поднимал руку с пистолетом. Увидев прямо перед собой человека с оружием, убийца, перекосив лицо, резко повернул ствол на Стаса. Поздно! Парабеллум в руке опера выплюнул пулю. Во лбу студента появилась аккуратная дырочка и он, не сводя со Стаса заполошного взгляда, завалился назад.

Истошный дамский визг, парочка сомлевших девиц, толпа бурлящей волной шарахнулась в разные стороны. Увидев, что Богров опасности уже не представляет, опер опустил руку с оружием.

— Что тут происходит? — прозвучал за спиной властный голос.

«Столыпин, — безошибочно определил Стас, но повернуться не успел — кто-то схватил его за руки, с силой выкручивая их назад, — чёрт с вами, ломайте. Главное, чтобы тут второй стрелок не появился».

Его развернули лицом к премьеру.

— Отпустите господина статского советника, — коротко бросил Столыпин.

Охранники выпустили Кошко. Тот, красный от гнева, дёрнул головой, словно ему жал воротничок мундира.

— Извольте объясниться, Аркадий Францевич, — премьер смотрел на сыщика спокойно, — что всё это означает?

— Пётр Аркадьевич, прикажите отпустить этого молодого человека. Это мой сотрудник и он только что спас вам жизнь.

— Отпустить, — приказал премьер и, в ту же секунду, Стас почувствовал, что свободен. Разминая кисти рук и подчиняясь знаку Кошко подошёл к «начальству».

— Вы, — Столыпин повернулся к двум охранникам, всё ещё стоявшим возле Кошко, — вынести труп, передать чинам полиции, чтобы поместили в покойницкую на сохранение.

Те, коротко кивнув, бросились выполнять поручение. Зал отмер, послышался приглушённый гул сотен голосов, шёпотом обсуждаюших произошедшее. В оркестровой яме музыканты, будучи ещё не в курсе событий, настраивали свои инструменты. Вот, только высунувшийся на выстрел дирижёр имел бледный вид, но рта предусмотрительно не открывал. Оно ему надо? Попробуйте после такой новости привести музыкантов в рабочее состояние.

— Что происходит, Пётр Аркадьевич? — послышался из ложи спокойный, чуть картавый голос.

Стас повернулся вправо — в ложе бенуар стоял во весь свой небольшой рост император Николай Второй, собственной персоной. В белом парадном мундире, в точности такой, каким он выглядел на фото и на портретах.

— Ваше Величество, я полагаю, что здесь имело место очередное покушение на вашего покорного слугу. Я разберусь и доложу вам.

— Хорошо, — кивнул Николай. — Никто из людей не пострадал?

— Слава Богу, нет. Предполагаемый террорист убит.

— Туда ему и дорога. Разберитесь, кто это допустил, Пётр Аркадьевич, и незамедлительно доложите.

— Слушаюсь, — кивнул премьер. — Прошу со мной, господа, — он показал рукой впереди себя.

— Ваше Высокопревосходительство, — вперёд выступил рыжеусый. — Я не могу отпустить вас без охраны.

— А куда смотрела ваша охрана, когда в меня стрелял террорист? — насмешливо поинтересовался Столыпин. — Охраняйте государя, Александр Иванович, и оставьте мне мои заботы.

Видно было, как побагровела шея полковника, но, сдержавшись, он коротко кивнул, отступив в сторону. Обернувшись, Стас мельком поймал его взгляд, полный ненависти. И понял, что не ошибался насчёт жандармов.

Глава 5. Между двух огней

Они прошли через фойе и вошли в кабинет администратора. Непременный портрет Самодержца и специфика заведения — яркие афиши и фотографии знатных особ и прославленных певцов, оказавших Опере честь своим присутствием. Трое служащих, сидевших за столами, при виде двух высоких чинов вскочили и вытянулись в струнку.