Лаодамия - Иннокентий Анненский

Протесилай утвердительно кивает головой.

Лаодамия

Собери дыханьеПоследнее… Как ты убит и точно льЗасыпан ты землею?

Протесилай снимает шлем и делает жест удара. Вопли в хоре.

Протесилай (с усилием, глухо)

Да… землей…

(Губы его шевелятся без звука.) Лаодамия

О, если так мучительно… Не надо.Я буду на тебя глядеть… ГлазаТобою я насыщу… Нет, насытитьНельзя тобою глаз… Когда ж опятьУвидимся… Придешь ты?

Тень кивает отрицательно.

Лаодамия

Нет?.. О Гермий,Еще одну минуту… До негоКоснись и дай сказать ему… Покойно льЕму в чертогах новых?.. Кто с ним?

Гермес касается до Протесилая жезлом.

Протесилай

О…Не шевели ужасных теней… ВечноЯ с ними буду… Черви на ногахЛюдей… Как пауки, и медленны и серыВо всех углах. И серый дом… И ночь…И ночь вокруг, как день без солнца… ГубыБеззвучные… Шаги как шорох.

Лаодамия

ЗвукТвоих речей ласкает сердце… Там быМеня узнал, любимый, ты иль нет?Прийти к тебе?

Протесилай

Оплачь меня. Но рукИ уст моих не прикасайся больше…Не вижу я, чуть слышу… Сладкий дух…О дом… о мир… Побудь со мною, радость…Но день идет… Расходится составМоих костей.

(С усилием.)

Моя Лаодамия…

Гермес снова касается до Протесилая тростью — и он становится недвижим и беззвучен.

Лаодамия (тихо)

Похоронить не дашь его, о бог?

Гермес

Совсем дитя ты, кажется… Иль хочешь,Чтоб, не дойдя до дерева, как теньОт ветви, он растаял… Вестник утраУж прокричал…Идем, товарищ… Ты жПочти его слезой и возлияньем.Вам, женщинам, отрадна и печаль,Согретая любовью. До свиданья.

Протесилай и Гермес скрываются.

ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ

Лаодамия, Кормилица и хор.

Лаодамия

Ушли… они ушли… Вот и шаговНе слышно уж. И ты с улыбкой бледнойУходишь, ночь, за ними… День и жизньСейчас опять начнутся… О, покудаЕще обманы живы, мрак, обвейВ чертоге мне глаза и сердце.Дева,Помедли выходить… Пускай Тифон,Согрет тобой, еще отрадно дремлет.Счастливому любовью сладок сон.

Уходит. За ней Кормилица.

ТРЕТИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ

Медленные движения по орхестре.

Айлинон… Айлинон… Между колоннТени мешаются, тая.Черен смычок твой, о Феб-Аполлон,Скрипка зачем золотая?О, для чего же раздумьем, как сон,Черным и нежным свита я?Лучше б померкший вокруг небосклонМолнии рвали, блистая.Айлинон… Айлинон… между колоннТени мешаются, тая.

(С мимикой)

Развейтесь, косы.Падите, росы,Из тучи черной!Увит цветами!Стань лоскутами,Вуаль узорный!Ты ж, к изголовьюЗалитой кровьюПрильнув щекою,В тоске бесслезнойИ ночью звезднойНе знай покою.Дай ей забвенья, о Феб-Аполлон,Думами с нею в дому я…Айлинон… Айлинон! Между колоннДень или ночь, не пойму я…

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ

Из левых дверей дома выходит мальчик-раб, оживленный, трудно понять радостно или печально взволнованный, он обращается к хору.

Мальчик

О женщины!.. Беда у нас… и срамНеслыханный.

Корифей

Ты грустно начинаешь…

Мальчик

Я каждый день к царице по утрамНошу цветы и воду, как ты знаешь.Сегодня, роз нарвав, сперва червейЯ с листьев снял… Под осень лист узорный…Вхожу в чертог…Лицо себе обвей,Коль покраснеть боишься. О позорный,О горький вид… То и рабу тяжел…

Корифей

Или в покой без спросу ты вошел?

Мальчик

Вот то-то нет… Я о себе ударом,Как и всегда, царицу известил,Но до сих пор стоял бы, верно, даром,Когда б сам бог пути не осветил…Оттуда луч к дверной пробился щели,А я к лучу…

Корифей

И что ж ты увидал?

Мальчик

Увитый жезл и розовый фиалИ не одну царицу на постели.

Корифей

Гекатою клянусь: ты все солгал.

Мальчик

С царицею на ложе гость лежалКак шишке мне пускай висеть на ели…

Корифей

О, скольких змей лишил ты речью жал…

Мальчик

Иль я один… Рабыни подоспели:Спроси рабынь, весь дом перевидал:Увитый жезл и розовый фиал,И не одну царицу на постели…И город, чай, уж вести облетели.

(Скрывается) Корифей

О тяжкое сомненье! Что придумать?Безумия припадок? Может быть,Насилие? Но ризы Диониса?..Она кричать бы стала… Кто же в домПроникнуть мог? Иль мертвые воскресли?Просвет в тяжелой туче… Царь Акаст.

ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ

Те же и Акаст с небольшой свитой.

Он старик седой, но еще довольно бодрый. В трауре, волосы подрезаны. Вид желчный. Приходит со стороны города.

Акаст

О ранние непрошеные гостьи,Что привело вас к царскому жилью?Позор его иль горе?.. Как огонь,Расходится хула меж вас, но каплиПоследней из фиала добродетельВ устах у женщин медленней… Увы!..

Корифей

О царь Акаст!

Акаст

Я знаю все… Довольно!Печальным вы не верите вестям,И за богов своих любезных выдатьПорой не прочь… Кто в полночь разберет?

Корифей

О, как не прав ты, царь, и как ты… грешен!

Акаст

Моих грехов не замолить тебе,Потатчица… И не утешить сердцаАкастова сорочьим языком.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ

Те же и из левой двери дома Кормилица.

Акаст

Ты, старая рабыня… У отцаТы выросла в его высоком доме.Я доверял тебе. И молокомВспоила ты… Назвать не смею большеЯ дочерью ее… Ту, что теперьОтцовские седины осрамила…Как допустить могла ты?..

Кормилица

Господин,Таких чудес мы за ночь насмотрелись…

Акаст

Теперь не ночь, и, отвечая нам,Не спрячешь глаз за ласковым покровомПособницы луны, рабыня… Нет…А госпожа твоя еще в постели?Что ж пир ее? За полдень перейдет?И траур ваш? Где ж траур? Иль обритьЗа целый день рабынь вы не успели?Хоть солнца б постыдились, коль не глаз…Прочь эту ризу пеструю!

Рабыни поспешно убирают стан Лаодамии. Кормилица на цыпочках прокрадывается в дом.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ

Те же без Кормилицы.

Акаст

Вы, слуги,У алтаря из елей молодыхИ лиственниц смолистых и побеговЖасмина — мне устроите костер…Пусть отберут овец и крутобокихБыков да нож отточат…

(Простирая руки)

О герой,Вдали от дома павший, но егоПрославивший от моря и до моря…Прости мне, сын… коль пеною вина,И молоком, и медом в чаше меднойТы не почтен. Рука твоей вдовыВ чужой руке. И факел ГименеяПреступного, но сладкого, увы!Отрадней ей теперь раздранной ризыИ погребальных воплей… О, позор!..

Корифей

О злой старик… Твой царский суд поспешен,И речь твоя сурова. Но твоейГде ж правоты порука? Это солнце.

Показывается солнце, которое едва поднялось, большое и красное.