Царский пират - Иван Апраксин

– А второе? – спросил капитан. – Вторая трудность?

– Вторая трудность звучит не так страшно, как первая, – озадаченно улыбнулся Лаврентий. – Но она не менее огорчительна. Дело в том, что к тому моменту, когда мы найдем тот самый остров с камнем, деревом и девицей, мы с тобой оба должны оставаться девственниками. В противном случае, если мы не сохраним девство, камень не сможет нам помочь.

Степан недоуменно промолчал. Это была неожиданная новость…

– Вообще-то… – нерешительно сказал он. – Камень, как мы знаем, помогает и капитану Хагену. А уж он-то точно не похож на девственника. Достаточно спросить об этом Василия.

При этих словах друзья, не удержавшись, одновременно прыснули. Нехорошо смеяться, да уж больно смешно прозвучало.

– Хаген – не девственник, это точно, – подтвердил Лаврентий. – Но мы с тобой непременно должны ими быть – таково условие. А ведь мы не знаем, когда удастся найти этот остров с камнем-Алатырем. Может быть, через десять лет. Или через двадцать. Так что придется запастись терпением.

– Слушай, – с раздражением спросил Степан, – а откуда эти твои боги вообще знают, что я до сих пор девственник? Ну, с тобой понятнее – ты совсем молодой парень. Но я-то в свои двадцать пять уже мог бы и не быть девственником. Что, если так?

– Ты до сих пор не веришь в колдовство, – грустно покачал головой Лаврентий. – Казалось бы, столько видел, столько знаешь. А все-таки до конца не веришь. Конечно же, древним богам все про тебя известно. Стоило тебе появиться на этой опушке, и они все уже про тебя знали. Признайся, ведь они правы – ты девственник?

– Да, – мрачно кивнул Степан. – Хотя, надо признаться, это меня уже стало беспокоить. В ближайшем порту я как раз собирался избавиться от этого своего недостатка.

– Придется потерпеть, – кротко вздохнул колдун. – Что поделаешь? Воля богов…

– Я-то потерплю, если надо, – язвительно заметил Степан. – До двадцати пяти лет дожил, можно и еще двадцать потерпеть. А вот тебе придется несладко: Ингрид на тебя явно глаз положила. Ты это заметил?

– Заметил, – нехотя признался Лаврентий. – По правде сказать, только вчера заметил. А сегодня ночью – вот и на тебе! Нельзя!

– Ингрид ведь – не то что наши поморские девушки, – ехидно посочувствовал капитан. – Она не станет на тебя долго засматриваться да стыдиться. И лицо платком прикрывать не будет. А подойдет, да и потребует своего, желанного. Как выкручиваться будешь?

Лаврентий пристально взглянул на друга и ответил негромко:

– Знаешь, Степан, если будешь издеваться, то я маленько поворожу, и Ингрид влюбится в тебя. И у тебя сразу появятся лишние проблемы. Хочешь?

Они оба засмеялись, после чего колдун сказал:

– Поедем скорее на корабль. После вчерашнего дня и этой ночи у меня зверский аппетит.

И только уже сидя в лодке, направлявшейся к бригу, Лаврентий вдруг сказал:

– Да, кстати. То место, которое раньше было показано тебе, а сегодня ночью – мне. Остров, дерево, камень, девица… Это ведь не остров, я увидел. Это как бы полуостров. Он соединен с землей очень узким перешейком. Такая песчаная тропка между двух морей.

Глава 2

Морская удача

Пользуясь сильным попутным ветром, «Святая Дева» с развернутыми парусами шла в сторону Нарвы. Обогнув западный берег Сааремаа, бриг уже приближался к острову Муху, и Лембит с Каском оживились: они размахивали руками и показывали друг другу хорошие места для ловли салаки…

До Нарвы оставалось два дня пути, а если ветер не ослабеет, то даже полтора.

– Корабль! Корабль! – закричал сидевший на перекладине грот-мачты Демид. – Прямо впереди!

Очень скоро стало видно, что это – галера. Крупный и тяжелый корабль двигался медленно, несмотря на то что кроме парусов ходу способствовали весла: по двадцать с каждого борта. Кроме всего прочего, галера была мощно вооружена – бронзовые стволы пушек торчали над фальшбортом.

– Восемь, – сказал Степан, отнимая от глаз подзорную трубу, купленную в Сан-Мало. – Восемь с одного борта и, значит, восемь с другого. Шестнадцать пушек, немало.

– Откуда ты знаешь? – отозвался стоявший рядом Василий.

– Мы уже достаточно насмотрелись здешних кораблей. Может быть, пушек всего восемь, и они просто перекатываются по палубе, в какую сторону нужно.

После того, как «Святая Дева» покинула бухту на Готланде, боярский сын почти неотступно стоял на капитанском мостике, всматриваясь в морскую даль. Степан понимал, отчего это происходит – сотнику не терпелось поскорее найти вражеское судно и вступить в бой. По мере приближения к берегам Ливонии такая возможность становилась все больше осуществимой. Строго говоря, в этой части Варяжского моря почти каждый встреченный корабль мог быть вражеским.

Больше всего Степан не хотел идти на конфликт со своими товарищами. В бой рвался не только Василий Прончищев – все члены команды хотели иметь цель плавания, а такой целью могла быть только война с врагами. Врагами же России в Ливонской войне были почти все страны, расположенные по берегам Балтики.

– Мы ведь не будем нападать на шведские корабли? – с утвердительной интонацией в голосе спросила Ингрид несколько дней назад, едва бриг миновал датские острова и вошел в Варяжское море.

Ее лицо при этом было тревожным и выжидательным.

– Не будем? – переспросил Степан. – Но почему? Ведь Швеция воюет с нами.

– Но не со мной, – ответила Ингрид твердо. – Знаешь, этот корабль, на котором мы сейчас плывем, это ведь был корабль моего отца, а он был шведом. И я наполовину шведка, не забывай об этом. Пусть я лишилась этого корабля, и мы все вместе потом захватили его у Хагена, но все же…

Она покраснела от досады, что Степан делает вид, будто не понимает ее, и приходится словами объяснять очевидные вещи.

– Моему отцу не понравилось бы, что его дочь на его корабле воюет со Швецией. Подумай сам, если мы нападем на шведский корабль и завяжется бой, то я все время буду думать о том, что там находятся товарищи моего отца. Может быть, его старые друзья.

Что же делать? Степан оказался в сложном положении. Он понимал девушку и ее чувства, но попробуй объясни это Василию, который только и мечтал сразиться с врагами России. Он не делал разницы между этими врагами, как и вся команда брига. Разве что только Лембиту и Каску было безразлично, с кем воевать: они просто хотели вернуться домой.

Оставалось лишь надеяться на то, что первый встречный вражеский корабль окажется не шведским. И второй – тоже. И третий…

Сейчас корабли шли на сближение. На «Святой Деве» царило молчание – все столпились на носу судна, всматриваясь в галеру. Бриг шел наперерез под всеми парусами, и только высокая боковая волна мешала ему двигаться быстрее.