Холотропное дыхание. Новый подход к самоисследованию и терапии - Станислав Гроф

3. Природа, функция и архитектура эмоциональных и психосоматических расстройств

Для объяснения различных эмоциональных и психосоматических расстройств, не имеющих органической основы («психогенной психопатологии»), традиционные психиатры используют описанную выше поверхностную модель. Они полагают, что эти состояния зарождаются в младенчестве и детстве в результате различных психосексуальных травм и межличностной динамики в семье. В динамической психотерапии, по видимому, существует общее согласие в отношении того, что глубина и серьезность этих расстройств зависит от времени первоначального травмирования.

Так, согласно классическому психоанализу, истоки алкоголизма, наркомании и маниакально-депрессивных психозов можно найти в оральном периоде развития либидо, неврозы навязчивых состояний имеют корни в анальной стадии, фобии и истерия обращения происходят от травм, пережитых в «фаллической фазе» и в период комплекса Эдипа и Электры и так далее (Fenichel 1945). Более поздние версии психоанализа связывали некоторые очень глубокие расстройства – аутические и симбиотические инфантильные психозы, нарциссизм и пограничные расстройства личности – с нарушениями в раннем развитии объектных отношений (Blanck & Blanck 1974 и 1979).

Перечисленные выше выводы делались на основе наблюдений терапевтов, использовавших, в основном, словесные средства. Понимание психогенных расстройств радикально меняется, если мы используем методы, связанные с холотропными состояниями сознания. Эти подходы затрагивают уровни бессознательного, недостижимые для словесной терапии. Начальные стадии этой работы, как правило, вскрывают соответствующий травматический материал из раннего детства и младенчества, который значимо связан с эмоциональными и психосоматическими проблемами и кажется их источником. Однако при продолжении процесса раскрытия развертываются более глубокие уровни бессознательного, и мы обнаруживаем дополнительные корни тех же самых проблем на перинатальном и даже на трансперсональном уровнях психики.

Различные направления работы с холотропными состояниями – психоделическая терапия, Холотропное Дыхание или психотерапия с людьми, переживающими спонтанные психодуховные кризисы – показали, что эмоциональные и психосоматические проблемы невозможно адекватно объяснять как результаты исключительно психотравматических событий после рождения. Связанный с ними бессознательный материал, как правило, образует многоуровневые динамические констелляции – системы конденсированного опыта, или СКО (COEX) (Grof 1975, 2000). Типичная СКО состоит из многих уровней бессознательного материала, связанного со сходными эмоциями или физическими ощущениями; свой вклад в СКО вносят разные уровни психики. Более поверхностные и легче доступные уровни содержат память об эмоциональных или физических травмах в младенчестве, детстве и последующей жизни. На более глубоком уровне, каждая СКО обычно связана с определенным аспектом памяти о рождении, с той или иной БПМ; выбор матрицы зависит от природы соответствующих эмоциональных и физических чувств. Если тема СКО касается издевательства и мучения, это будет БПМ II, если это борьба против могущественного врага, связь будет с БПМ III и так далее.

Глубочайшие корни СКО, лежащие в основе эмоциональных и психосоматических расстройств, уходят в трансперсональную сферу психики. Они имеют форму родовой, расовой, коллективной и филогенетической памяти, переживаний, которые кажутся приходящими из других жизней («воспоминания прошлой жизни»[5]), и различных архетипических мотивов. Так, терапевтическая работа с гневом или склонностью к насилию может на определенном этапе принимать форму переживательного отождествления с тигром или черной пантерой; глубинной основой серьезного антиобщественного поведения может быть демонический архетип, окончательное освобождение от фобии может происходить в форме повторного проживания и интеграции опыта прошлой жизни и так далее.

Общую архитектуру СКО можно лучше всего показать на клиническом примере. Человек, страдающий от психогенной астмы, в ходе серии сеансов работы с дыханием мог бы обнаружить мощную СКО, лежащую в основе этого расстройства. Биографическая часть этой констелляции могла бы состоять из воспоминаний о том, как этот человек едва не утонул в возрасте семи лет, о том, как между тремя и четырьмя годами его неоднократно душил старший брат и о тяжелом коклюше или дифтерии в возрасте двух лет. Перинатальным вкладом в эту СКО было бы переживание удушья во время рождения из-за пуповины, обвившейся вокруг шеи. Типичным трансперсональным корнем этого расстройства дыхания было бы переживание повешения или удушения в том, что кажется прошлой жизнью. Подробное обсуждение СКО, включая добавочные примеры, содержится в нескольких предыдущих публикациях ^1^ 1975, 1987 и 2000).

4. Эффективные терапевтические механизмы

Традиционной психотерапии известны только механизмы, действующие на уровне биографического материала, как-то: ослабление психологических защитных механизмов, вспоминание забытых или подавленных травматических событий, реконструкция прошлого на основе сновидений или невротических симптомов, достижение интеллектуальных и эмоциональных инсайтов и анализ переноса. Как мы будем подробно обсуждать далее в этой книге, психотерапия, использующая холотропные состояния сознания, предлагает много дополнительных высокоэффективных механизмов исцеления и преобразования личности, которые становятся доступными, когда переживательная регрессия достигает перинатального и трансперсонального уровней. В числе этих механизмов можно назвать действительное повторное проживание травматических воспоминаний младенчества, детства, биологического рождения и дородового периода, воспоминания о прошлой жизни, выход на поверхность архетипического материала, переживания космического единства и другие.

5. Стратегия психотерапии и самоисследования

Самый удивительный аспект современной психотерапии – это количество соперничающих школ и отсутствие согласия между ними. Они в огромной степени расходятся во мнениях относительно самых фундаментальных вопросов: что представляют собой размерности человеческой психики и каковы самые важные мотивирующие силы; почему развиваются симптомы и что они означают; какие проблемы из тех, с которыми клиент приходит к терапевту, имеют центральное значение, а какие менее важны; и, наконец, какие стратегию и методы следует использовать для исправления или улучшения эмоционального, психосоматического и межличностного функционирования клиентов.

Задача традиционных психотерапий состоит в достижении интеллектуального понимания человеческой психики вообще, и психики конкретного клиента в частности, и затем в использовании этого знания для разработки эффективной терапевтической техники и стратегии. Во многих современных терапиях важным инструментом считается «интерпретация»: это тот способ, которым терапевт открывает клиенту «истинный» или «реальный» смысл его или ее мыслей, эмоций и поведения. Этот метод широко используется в анализе сновидений, невротических симптомов, поведения и даже, казалось бы, тривиальных повседневных действий, вроде оговорок или других небольших ошибок – «Fehlleistungen» Фрейда (Freud 1960a). Еще одна область, где обычно используются интерпретации – это межличностная динамика, включая перенос различных бессознательных чувств и отношений на терапевта.

Терапевты тратят массу усилий, стараясь определить, какая интерпретация больше всего подходит в данной ситуации, и какой момент подходит для этой интерпретации. Считается, что даже интерпретация, которая «правильна» с точки зрения содержания, может быть бесполезной или вредной для клиента, если предлагается преждевременно, до того, как клиент будет к ней готов. Серьезный недостаток этого подхода к психотерапии заключается в том, что отдельные терапевты, в особенности, принадлежащие к различным школам, будут приписывать очень разное значение одному и тому же психологическому проявлению или событию и предлагать для него неодинаковые и даже противоречащие друг другу интерпретации.

Это можно проиллюстрировать забавным примером из психоаналитического обучения одного из нас. Как начинающий психиатр, Стен проходил учебный анализ у старейшины чехословацкого психоанализа и президента Чехословацкой Психоаналитической Ассоциации д-ра Теодора Досужкова. Доктору Досужкову было под семьдесят, и все молодые психиатры, проходившие у него анализ знали, что у него есть склонность время от времени впадать в дремоту во время сеансов. Эта привычка д-ра Досужкова была мишенью шуток его студентов. Помимо индивидуальных сеансов учебного психоанализа, д-р Досужков также проводил семинары, на которых его студенты делились обзорами книг и статей, обсуждали истории болезни и могли задавать вопросы о теории и практике психоанализа. На одном из таких семинаров участник задал «чисто теоретический вопрос: «Что происходит, если во время анализа психоаналитик засыпает? Продолжается ли терапия, если клиент продолжает свободно ассоциировать, или процесс прерывается? Следует ли возвращать клиенту плату за это время, поскольку деньги играют такую важную роль в фрейдовском психоанализе?»