Лихоморье. Viva Umbra - Полина Луговцова

их в лукоморском саду – сказочном месте, поверить в реальность которого было так же трудно, как и в то, что он ей просто почудился.

Так что же это было за место? И, главное, что скрывалось на волшебном острове? Птицы сказали, что там хранятся вещи, влияющие на устройство всего мира, и с тех пор Тильда сгорала от любопытства, желая узнать, что же там такое.

За завтраком Тильда с мамой беседовали полушепотом, стараясь не разбудить Женьку, хотя, скорее всего, ему не помешал бы даже пушечный выстрел. Мама поинтересовалась школьными делами Тильды и спросила, не передумала ли та поступать в Горный по окончании учебы, а потом, тяжело вздыхая, принялась ворчать о жизни на чемоданах, которая ждет Тильду, если она выберет профессию геофизика.

– Посмотри на отца, ну что хорошего? Вечно в командировках!

– Зато у него работа интересная, и к тому же хорошо оплачиваемая, – возразила Тильда, опасаясь, что мама снова начнет уговаривать ее остаться в родном городе и поступать в педагогический вуз. – А потом он столько же времени проводит дома, сколько перед тем отсутствовал. Неплохо в общем-то.

– Ну, для мужчины, может, и неплохо, – все-таки согласилась мама, но тут же привела убийственный довод: – А вот женщине никак нельзя надолго покидать дом. Кто будет управляться с хозяйством, присматривать за детьми? На нянек их оставишь? Послушай меня, подумай хорошенько, ведь пожалеешь потом.

Тильда не знала, как возразить, но и соглашаться не хотела, ведь жила мечтой о поступлении в Горный аж с пятого класса, поэтому решила просто сменить тему:

– Знаешь, мне тут реклама на глаза попалась, в цирке новое шоу идет, с белыми тиграми. Может, сходим все вместе – ты, я и Женька? На следующих выходных, например. А?

Мама мечтательно улыбнулась:

– А что, хорошая мысль! Я всегда любила цирк, особенно с тиграми. И с хорошими клоунами. Как думаешь, у этих гастролеров хорошие клоуны?

– Кажется, там даже какая-то мировая знаменитость среди клоунов есть.

– Ну, тогда купи три билета на следующую субботу. Хотя… – Мама задумчиво наморщила лоб. – Вообще-то у меня гора дел накопилась. Может, вы сходите с Женькой вдвоем?

Тильда вздохнула, пожимая плечами.

– Как скажешь.

На самом деле такое предложение ее совсем не обрадовало. Ей было страшно брать на себя ответственность за Женьку. Последний раз она не оправдала маминого доверия и оставила брата без присмотра. Конечно, в этот раз она такого не сделает, но мало ли, что еще может произойти.

Однако отступать было поздно, и Тильда пообещала маме, что сводит Женьку в цирк.

Правда, обещание тут же вылетело у нее из головы, потому что позвонила Алина и попросила помочь ей с шопингом – для выбора одежды подруге почему-то было недостаточно увидеть себя в зеркале, требовался еще и взгляд со стороны. А потом позвонил Якур и сообщил, что прилетит в город на осенние каникулы, чтобы провести неделю вместе с Тильдой. Они проболтали целый час, рассказывая друг другу последние новости.

Тильда вспомнила о цирковом шоу только в пятницу, и, конечно же, все билеты на ближайшие выходные оказались разобраны.

Не желая признаваться маме в своей безответственности, Тильда принялась искать, куда еще можно пойти с семилетним ребенком. Перебирая в смартфоне сайты музеев, выставок и киноцентров, она неожиданно наткнулась на рекламу, которую прежде не видела: «Театр теней «Viva umbra». Премьера спектакля «Лихоморье». Детям до восьми лет в сопровождении взрослых вход бесплатный. Действуют скидки для школьных групп».

Название спектакля мгновенно заворожило Тильду, и возникло чувство, что она слышала это слово раньше. Билетов было еще много, и она, не раздумывая, забронировала два места в центре первого ряда.

3. Сказочник из Лукомории

Из зеркала на Марка смотрела жуткая белая физиономия, покрытая сеткой мелких морщинок. Дряхлость была ни при чем: толстый слой белой акриловой массы высох и растрескался, разом добавив лицу пару десятков лет. Но без этого слоя было еще хуже. Гораздо хуже! Настолько, что Марк опасался распугать своим видом всех зрителей, собравшихся к началу спектакля. По словам Божены, зал заполнился до отказа, пришлось даже поставить дополнительные стулья в проходах для особенно настойчивых мамаш, не желавших, чтобы их чада ждали целую неделю до следующего сеанса. Кто бы мог подумать, что реклама вызовет такой ажиотаж! Бывший директор театра утверждал, что не видел ничего подобного за десять лет работы. Горожане как с ума сошли, всем хотелось сводить своих детей на эту премьеру. Поначалу, когда Божена велела Марку разместить рекламный пост в соцсетях, он думал, что из этого ничего не выйдет, а в итоге желающих набралось больше, чем мог вместить крошечный зал, принадлежавший арт-студии некоего Виктора Зарубина. На вывеске вместо названия так и значилось: «Арт-студия Зарубина», и, судя по запущенному виду, аншлагов этот пыльный балаган на своем веку не видывал. За внушительную плату Божена арендовала у Зарубина помещение (узнав размер суммы, тот согласился без раздумий и тотчас вывез весь реквизит), а затем взялась за оформление интерьера: закупила для зрителей удобные кресла – изящной формы, обтянутые черным велюром, с высокими спинками и мягкими подлокотниками, заказала зеркальные витрины для фойе, кукол ручной работы для их наполнения, нарисовала эскиз вывески с коммерчески удачным, по ее мнению, названием, провернула еще тысячу и одно дело, включая открытие кафетерия с мороженым, попкорном и сахарной ватой, и вот всего за неделю их крошечный театр был готов к первой премьере.

Зато Марк совершенно не был к ней готов. У него снова начали отмирать конечности, ноги подгибались на каждом шагу, а черные круги под глазами расползлись так, что он стал похож на отощавшую панду. И с каждой минутой его состояние ухудшалось, хотя еще утром он чувствовал себя просто отлично. Марк решил, что чудодейственный порошок Божены, так называемый «недожиток», воскресивший его в ночь равноденствия, отчего-то перестал действовать, и отправился к своей спасительнице за новой порцией.

Он отыскал Божену в фойе. К счастью, зрителей еще не запускали, но до представления оставалось всего два часа, и Козельский, завербованный в капельдинеры, ходил кругами возле входных дверей, то и дело поглядывая на часы, – готовился к открытию. Вид у него был недовольный, впрочем, как и всегда, но сейчас – особенно. Похоже, ему не очень нравилась его новая роль театрального лакея. Марк догадывался, что Божена поручила нотариусу проверять входные билеты и следить за порядком в зале вовсе не из экономии средств. Скорее, не хотела привлекать посторонних людей.

Заслышав шаги Марка, Козельский оторвал взгляд от циферблата наручных часов, поднял голову и тонко взвизгнул, а потом неожиданно захихикал и прогнусавил вместо приветствия:

– Какой хороший грим!

Но тогда никакого грима на лице Марка еще не было.

– Ага, – хрипло