Ландспаут Лондон (СИ) - Никита Александрович Николаев

затягивается углеволоконный хомут.

— Группа браво двигаемся дальше, — шипение рации, — дельта два, дельта три охраняйте.

— Вы не имеете права!

— Я журналист международной компании, я требую связи с вашим администратором!

Тяжёлый ботинок придавливает лицо к железной переборке.

— Этот тихий, следи за ним! А вы двое заткнулись нахрен, пока я не продырявил ваши головы!

— Да пошли вы в жопу, уроды!

Удары ботинок. Ругань. Женский крик.

Руки за спиной. Они отвлекались. Дотянуться. Щелчок активирует механизм.

Они не сняли часы, значит не боятся, что руки пленника вдруг будут свободны. Стволы держат уверенно. Не безопасники, не копы. Наёмники?

Зонд разрывает путы.

Короткое движение, перекат. Захват ноги не вставая. Бросок. Тело сверху.

Женщина переходит на визг. Пистолет в чужой руке накрыт ладонью.

Маленький коридор заполняют выстрелы.

Сбросить тело. Подняться.

— Давайте, бегом уходим!

— Векс, что это было, как ты освободился?!

Шипение связи:

— Доложить! Что случилось?! А чёрт! Браво четыре три проверь!

Невесомое путы планируют к полу. Пистолет в руке добавляет уверенности. Тяжёлые шаги в коридоре.

— Валим!

Автоматная очередь разрывает барабанные перепонки.

— Ходу-ходу!

Топот. Лязги сзади за углом. Впереди шлюзовой хаб.

— Туда!

Два метра. Успеть.

Автоматная очередь. Красный росчерк на переборке.

— Ах чёрт!

— Джем?!

— Порядок! Царапина.

Некогда смотреть.

— Люк! Открой!

Высунуться. Он впереди. Рост два метра, чёрная пластиковая защита. Лицо скрыто шлемом. В руках автоматическая винтовка. Движения, отточенные алгоритмами машинного обучения. Припадает на колено.

Спустить курок. Выстрел на опережение.

Попадание в голову, из шлема вылетают куски пластика.

Чертов штурмовой киборг.

Автомат изрыгает струю стеклопластика на гиперзвуковой скорости. Откатился.

Лязги ботинок по стальному полу.

— Векс!

Махина врывается в хаб. Тяжёлый удар в руку. Пистолет летит в сторону. Удар в скулу.

Звёзды в глазах. Мимо мелькает тень.

Словно кошка. Тонкие руки пытаются разодрать лицо.

Ураган в сплетении конечностей вываливается в коридор.

Такой знакомый короткий звон. Мимо проскакивает чека.

— Лу! Нет!

Хлопок оглушает. Ветер заполняет всё. Невозможно сделать вдох.

В дыре черная бездна, сверкающая алмазами звёзд. Два тела выбрасывает в вакуумную смерть.

Лишь мгновение. Герметичная переборка падает, отрезая смерть от жизни.

Шипение. Давление выравнивается.

— Джем, давай братишка.

Номер 33. Люк не поддаётся, панель выдаёт ошибку.

— Векс, партнёр… я…

Удар в переборку. Писк оповещения панели. Люк отходит.

По лестнице вверх, затащить тело на себе.

— Джем, братишка. Эй, ты чего?!

Кровь на ладони.

— Векс, похоже меня нехило зацепило. Дышать трудно.

— Это из-за декомпрессии, братишка, давай полежим, немного отдышимся и дёрним нафиг обратно в колодец.

— Нет, послушай… вот.

На руке чёрный контейнер.

— Джем, не дури идём.

— Возьми. Его нужно доставить в Рио.

— Ладно.

Мокрая ладонь. Контейнер выскальзывает, падает.

— О чёрт, думаю этого ничего. Джем?

На лице застыла растерянность. Пустой взгляд.

— Джем, приятель?

Руки безвольно повисают. Грудь не движется. Одна ладонь в крови.

— Блядь.

Действие III

Станция «Орфей» — Космическое пространство — Профсоюзная республика Ангола, г. Кабинда, грузовой посадочный порт “Аппер-Кейбер“, площадка номер 25–01

Коридор. Технические ход освещен тусклыми светодиодами. Гулкие шаги отдаются в потолке. Погони нет.

Выйти через сервисный люк. Людской поток. Кварталы торговых центров.

Кепка глубоко на глаза. Слиться с толпой зевак. Думать.

Общественный туалет. Теплая вода розовеет от крови. Дешевое мыло не сразу справляется с подсохшей коркой.

— Дерьмо.

Карман пуст. Желание закурить сводит с ума. Что дальше?

Лента транспортира привозит к портовому терминалу. Очередь отсутствует, конференция в самом разгаре. Сенсорное табло просит выбрать пункт назначения.

Прага, ближайший рейс. Предложение с пересадкой в Санкт-Петербурге. Пойдёт. Если возьмут русские при пересадке, они не отдадут его корпам.

Оплата принята. Табло загорается красным.

— Внимание! Дамы и господа на станции “Орфей" внештатная ситуация. Просьба сохранять спокойствие. В течении ближайшего времени отправка рейсов и связь с поверхностью будут недоступны. Приносим свои изменения.

И дальше по кругу на девяти языках.

Думать. Оглянуться.

Через толпу на входе трое безопасников движутся к терминалу оплаты.

— Чёрт!

Они ещё не знают, как он выглядит. Но местный нейроалгоритм уже анализирует записи ища того, кто причастен к нарушению герметичности. Он уже дал первую наводку.

Не торопится. Идти спокойно. Кто-то должен помочь.

Обойти пункт досмотра. Сансет Драйв. Два безопасника пакуют какого-то бледного торчка. Прошмыгнуть мимо.

Неприметная вывеска в четвёртом квартале.

Тот же бармен трёт стаканы. К тому же столу в углу.

— Кой-Йо.

— Векс.

— Слушай парень, понимаю мы не друзья, но мне нужна помощь.

— Всё продаётся и покупается.

Не отрывается от читалки. Синий свет заостряет черты лица в полутьме.

— Такое дело, тут объявили какую-то поломку, а мне жуть как срочно нужно выбраться в колодец.

Взгляд отлипает от экрана. Смотрит в глаза, спокоен.

— У тебя ствол в куртке, Векс. Тебя ищет безопасность.

— Всё покупается, да? Сколько?

— Ты хотел сломать мой дом. Нарушение герметичности, — палец постучал по экрану, — отчёты.

— Чёрт, нет! Это долбаный киборг!

— Мне плевать, Векс. Гарри уже вызвал копов.

— Нахер тебя и твоего Гарри!

Стул падает на пол. Двое работяг поднимаются навстречу. Один получается локтем, второй бутылкой по голове.

— Стой! — выкрик от стойки.

Сейчас он заблокирует дверь. Выхватить пистолет. Полутьма разрывается вспышками и хлопками.

Не целится. Бьёт выше голов. Падают стулья и бутылки.

На улице бегом. Прохожие шарахаются. Кто-то замечает пистолет. Сзади кричат безопасники. У них нет боевого, только тазеры.

В проулок, обогнуть стенку. От удара ноги решётка вылетает. Ползком. Его скоро засекут. Рука с пистолетом гремит по металлическому покрытию.

Ход заканчивается на высоте трёх метров над улицей. Но можно прыгнуть на крышу впереди.

Декоративное окно. Это гостиница. Выходящая из ванны девушка замирает.

— Какого хрена?! — это здоровяк справа в одном только халате.

— Пистолет!

Мимо. К выходу. Девушка визжит.

Мягкий настил коридора глушит шаги. Свернуть на лестницу. Два этажа вверх. Снова коридор.

Какая-то соплячка пытается попасть в номер.

Перехватить карту. Быстро, но аккуратно — под локоть, чуть подтолкнуть.

— Вау, вот это сервис.

Пистолет в карман. Взгляд в глаза. Её белки красные, зрачки такого размера что не видно радужки. На бледном лице алым пылают губы.

Какие знакомые приметы.

— А сейчас будет ещё круче.

Отточенное движение. Распределить — ингалятор. Короткий писк. Разъединить.

— Держи, — рука не дрожит, — с доставкой.

— Охрененно.

Мягкое кресло принимает тщедушное тело.

— Ты это… ну будь как дома…

— Угу.

Быстрые шаги в ванну. Шум воды заглушит лязг металла. Перезарядка. Надо было прихватить ещё обойму.

Выдохнуть.

Отражение в зеркале кажется незнакомым. На секунду оттуда проступает кто-то другой. Другой, но с тем же лицом. На нем прекрасно сидит мундир и глаза не такие уставшие.

Незнакомец