Семь мармеладных поцелуев (СИ) - Зарецкая Рацлава
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сняв верхнюю одежду, мы с Катей подошли к столу с угощениями и набросились на еду как оголодавшая стала волков — кроме утренней каши и жалкого батончика мюсли я больше ничего не ела сегодня.
— О, боже, это пища богов! — воскликнула я, поедая одну закуску за другой.
— А то! — У Кати тоже был рот набит вкусняшками. — Угощения здесь отменные.
Пока мы ели, к Кате подошли девушки из ее отдела. Она представила нас друг другу, но разговор у меня с ними не клеился, поэтому я решила пойти и осмотреться.
Бродя по дому и рассматривая декор, я даже представить не могла, сколько стоит, например, вот эта нелепая картина с размазанными треугольниками, и в каком веке сделали вот эту китайскую вазу.
Помня о своей неуклюжести, я старалась не подходить близко ко всему, что я могла бы потенциально испортить. Даже картины рассматривала издалека, склонив голову и прищурившись.
Такой меня и заметила Галина Юрьевна. Подошла и удивленно произнесла:
— Сколько лет собираю гостей у себя дома, но еще ни один из них ни разу не интересовался произведениями искусства больше, чем закусками.
Это она еще не видела, как мы налетели с Катькой на ее угощения, когда только пришли…
Скромно улыбнувшись, я сказала:
— У вас потрясающая коллекция. Я, конечно, в этом мало разбираюсь, но мне нравится рассматривать вещи. Любые вещи, будь то ненужное барахло на чердаке какой-нибудь бабушки или произведения искусства Лувра.
Галина Юрьевна посмотрела на меня с нескрываемым уважением и улыбнулась.
— Очень хорошо сказано. Как вас зовут? Вы, наверно, недавно у нас работаете.
— Да, со вторника. Меня зовут Аня Соловей. Я младший секретарь Александра Сергеевича.
— Ох, я даже не знала, что Роза ушла… Какая неожиданность, я думала, что она проработает с моим племянником подольше.
— Все так думали.
Сделав глоток из своего бокала, Галина Юрьевна спросила:
— И чему из моей скромной коллекции вы отдаете предпочтение?
— Вазам, — ответила я без раздумий, потому что из всего декора они были самыми понятными. Сюрреалистические картины и непонятного вида статуэтки я вообще не могла воспринимать в трезвом виде.
— О, вазы! Я посвятила им почти половину своей жизни. Именно они больше всего радуют меня.
Вежливо улыбнувшись, я закрутила головой в поисках официанта с напитками — после закусок страшно хотелось пить.
— Я тут недавно приобрела один потрясающий экземпляр, но еще не решила, куда его поставить. Хотите взглянуть?
Подумав, что отказывать председателю совета директоров было бы невежливо, я кивнула и направилась вслед за женщиной. Миновав две комнаты, мы вышли в коридор, а из него попали в кабинет, чьи стены состояли из книжных полок.
Подойдя к журнальному столику, на котором стояла песочного цвета ваза, Галина Юрьевна с придыханием произнесла:
— Вот…
Э-э-э, ну ваза как ваза. Большая такая, вместительная. Больше даже похожа на цветочный горшок. В ней хорошо бы смотрелся наш домашний фикус, который близнецы прозвали Федей.
— Да, потрясающе, — стараясь вложить в свой голос как можно больше благоговения, произнесла я.
Глаза Галины Юрьевны загорелись.
— Я купила ее на аукционе в Италии. Обошлась мне в семь миллионов, но это того стоило. Как мне сказал оценщик, ее цена намного выше, так что я в выигрыше.
Топчась на ковре, который, наверно, тоже стоил кучу денег, я рассматривала вазу, а потом, услышав шум, перевела взгляд на окно.
— Ого, салют! — воскликнула я.
— Как быстро пролетело время, — ахнула Демидова. — Скорее, идемте смотреть эту красоту на балконе!
Воодушевленная предстоящим зрелищем я заторопилась и, запнувшись о ковер, потеряла равновесие и невольно начала размахивать руками, чтобы устоять на месте. В какой-то момент моя правая рука задела многомиллионную вазу и та, закачавшись на месте в точности, как я, не удержалась и рухнула на пол — как раз в то место, где заканчивался ковер.
Звук битой керамики на секунду заглушил звук салюта.
Галина Юрьевна словно приросла к месту. Она стояла спиной ко мне и вазе — вернее к тому, что от нее осталось, — и, кажется, даже боялась повернуться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Я и сама пошевелиться боялась, а еще несколько раз успела пожалеть, что все же сохранила равновесие. Уж луче бы я упала, чем эта ваза!
Наконец Галина Юрьевна обернулась и, увидев осколки, раскрыла рот в немом крике.
— Я все вам компенсирую! — выкрикнула я первое, что пришло мне в голову.
Глупо, да, но а что еще я могла сказать? Простите? Мне жаль?
— Компенсируешь? — горько усмехнулась хозяйка. — Да я умру, пока ты мне всю сумму выплатишь… В прочем, у тебя нет выхода. За свои поступки надо отвечать.
Она подошла к осколкам и принялась с грустным видом собирать их и складывать на столик. Я же, замерев на месте, лихорадочно высчитывала, сколько лет мне придется выплачивать компенсацию.
Если я буду работать в «Элли» и моя зарплата останется прежней, то в год я буду иметь доход около миллиона. Однако мне нужны деньги на жизнь. Грубо говоря, мне понадобится лет двенадцать, чтобы полностью расплатиться с Демидовой. Надеюсь, она согласится на рассрочку и мне не придется брать кредит в банке…
Черт, ну почему я решила оплатить заранее пансионат тети?! Интересно, деньги вернуть еще можно?
— Надеюсь, у тебя хорошая кредитная история? — словно читая мои мысли, спросила Демидова. — Не хочу ждать своих денег несколько лет.
Ха, несколько десятков лет, вы хотели сказать…
Матерь божья, ну как же так, а?! За что мне такие несчастья?!
***Поздно ночью Алексей Демидов спустился вниз, чтобы налить себе стакан воды. Он долго не мог уснуть после вечера, проведенного в клубе, и, выпив всю воду, что заботливая мама оставила ему на прикроватной тумбочке, пошел налить себе еще.
На обратном пути Алек заметил, что в кабинете матери горит свет. Тихо постучавшись, он приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
Мама сидела в кресле и читала какие-то документы. Услышав шорох, она вскинула голову и, увидев сына, с тревогой спросила:
— Почему не спишь?
— Ходил за водой. — Алек показал стакан. — А ты почему?
Мать, отложила в сторону документы, сняла очки и устало потерла переносицу. Алек подошел ближе и взглянул на бумаги.
— Зачем тебе досье нового секретаря Сашки? — удивился он, увидев фотографию Ани.
— Она сегодня разбила мою новую вазу.
— Оу, бедная. Надеюсь, ты не станешь торопить ее с выплатой. — Аня понравилась Алеку. Она показалась ему милой, открытой и доброй девушкой. А еще Аня была похожа на ту, что он когда-то любил…
— Я думаю сделать ей иное предложение и, если она согласится, то это будет куда выгоднее, чем деньги, — ухмыльнувшись, произнесла Демидова.
Глава 5
Чем хуже у девушки дела, тем лучше она должна выглядеть.
Коко ШанельВсе выходные я провела в раздумьях о том, где взять деньги. Боже, да лучше бы я сама покалечилась! Даже если бы и потребовались деньги на лечение, то уж точно не семь миллионов.
Катьке о произошедшем я пока не рассказывала. Во-первых, потому что домой я уехала без нее, сославшись на головную боль, а во-вторых, потому что не хотела втягивать ее в это. Она наверняка захочет помочь мне, и сама может влезть в долги. Уж лучше я одна увязну в этом болоте…
Блин, что же делать? Неужели придется брать кредит? А дадут ли мне такие деньги? А если Ларский меня уволит по статье? В нашей стране есть долговые тюрьмы? Интересно, близнецы приживутся в детском доме?
Куча мыслей крутилась в моем сознании, в особенности по ночам. В итоге я не только не отдохнула за эти два дня, но еще и не выспалась перед работой. Всю ночь я ворочалась с бока на бок и думала о том, что, может быть, смогу найти в интернете похожую вазу, отдать ее Демидовой и уехать из страны вместе с близнецами. Лишь под утро, совершенно вымотанная, я провалилась в забытье, но из него меня в скором времени вырвал звук входящего сообщения.