Доклад о вероятности А - Брайан Олдисс

Сделав пять — шесть шагов по комнате, С. остановился, затем медленно опустился на колени. Теперь он мог выглянуть из маленького круглого окошка, состоящего из девяти секций. Прижавшись к окну, С. потянулся правой рукой к нише в кирпичной кладке и извлек оттуда подзорную трубу. Это была очень старая вещь. С. купил ее месяцев пятнадцать до того, как мистер Мэри его уволил, в лавке у антиквара, старика с прыщавым носом. В сложенном виде подзорная труба была в длину всего лишь пятнадцать сантиметров. С. хранил ее в кожаном футляре. На меньшем колене трубы было выгравировано 22Х, что означало, что подзорная труба способна увеличить размер рассматриваемых объектов в двадцать два раза. На конце меньшей трубки был окуляр. С. поднял трубу и приложил ее к правому глазу. Направив трубу на объект перед домом, он закрыл левый глаз и посмотрел в подзорную трубу.

Теперь он обозревал мир через пять толстых стекол; четыре составляли оптическую систему, а пятым было оконное стекло. Лучи солнца, проходя сквозь стекла, как бы добавляли больше яркости этому миру.

С. не мог рассматривать все вокруг одновременно. Широта его взгляда была ограничена диаметром входной линзы телескопа.

С. немного подвинул трубу в сторону. Красное облако поплыло у него перед глазами. С. прикрыл телескоп рукой: облако приобрело форму пятен, расположенных вертикально и горизонтально. С. снова взглянул в трубу, перевел ее на заднюю стену дома. На мгновенье задержался над дверью взглядом, различив окошко из зеленого бутылочного стекла, затем направил трубу налево, рассматривая кирпичную кладку и, наконец, остановился на кухонном окне.

Это окно отличалось от других в доме. Все они имели деревянные рамы, а это — железную. Окно было очень длинным, разделенным на три части. Каждая часть состояла из шести секций. Секции по бокам могли открываться — центральная же оставалась неподвижной, роковые имели предохранительные металлические стойки, чтобы не разбиться. Правая секция в настоящий момент была открыта и опиралась на предохранительную стойку.

С. скользнул взглядом по окну, вернулся обратно и нашел то, что искал. Темнота теперь окружала все вокруг маленького участка каменной кладки, части металлической рамы открытого окна, казавшегося кривым сквозь трубку подзорной трубы, и маленького уголка кухни.

Внутри этого маленького уголка, видимого для С, виднелась небольшая фигура жены мистера Мэри. Слегка искаженная большим количеством стекол и расстоянием, ее фигура была полузакрыта голубой занавеской снизу от подоконника до правого запястья. Левое плечо и грудь были четко видны. На миссис Мэри была белая кофточка, сверху передник, завязки которого проходили через плечи. Может быть потому, что фартук весь выцвел от долгой носки, а может быть, по какой другой причине, цвет его казался очень странным и непонятным, по крайней мере, через стекло подзорной трубы.

Можно было разглядеть и ее левую руку; она двигалась то назад, то вперед, что-то доставая из кухонной раковины. Иногда появлялась в поле зрения и ее правая рука или другая часть тела — она поворачивалась, открывая то плечо, то локоть, то правую грудь. Рукава кофточки были закатаны по локти, С. мог видеть ее голые руки. Сквозь стекла они казались темно-розовыми.

Лицо женщины рассмотреть было очень трудно, взгляд ее был опущен. Она занималась предметами, которые, по всей видимости, находились в раковине. Вдруг она, как бы невзначай, подняла голову, посмотрев по сторонам, раза три обернулась, будто чувствуя чей-то взгляд и задумчиво посмотрела в сад, дав рукам возможность передохнуть. Тогда С. смог бегло рассмотреть черты ее лица. И хотя волосы ее были уложены небрежно, они все же разделялись прямым пробором посередине; где оканчивался этот пробор, определить было невозможно, так как волосы с затылка были зачесаны наверх и закреплены маленькими металлическими заколками на макушке. Несколько прядей выбились из прически; одна из них свисала на правое плечо, касаясь завязок фартука, слева несколько коротко остриженных кудряшек закрывали висок и, выбиваясь из-за уха, касались щеки. На макушке волосы казались каштановыми, но на концах прядей и особенно на концах выбившихся локонов приобретали золотистый оттенок. Поэтому невозможно было в целом понять, какого цвета были волосы женщины.

Брови казались гораздо темнее, они были очень прямыми и широкими. Веки выглядели очень тяжелыми. С такого большого расстояния, даже имея богатое воображение, определить, какого цвета были глаза, казалось невозможным. Иногда они были того же цвета, что и волосы, иногда — еще темнее. Движение зрачков было очень плавным, часто едва заметным из-под тяжелых век. Из-за большого расстояния было трудно разглядеть переносицу, но стало ясно, что она невысока. Нос казался едва заметным; он плавно переходил в маленькую пуговичку, создавая в целом приятное впечатление.

Ниже носа, под верхней губой, бледной и ненакрашенной, выступала пухлая нижняя губа; уголки рта мягко врезались в щеки. Подбородок был округлым, твердым, красивым и решительным; морщинки появлялись на щеках, когда женщина опускала голову вниз. Ее скулы были широкие и крепкие. Кожа лица казалась свежей и имела более привлекательный цвет, чем на руках, насколько это мог определить С. через подзорную трубу. Хотя в целом лицо можно было назвать обычным и даже скучным, оно обладало такой подвижностью, что иногда ускользало из поля зрения. Ее взгляд скользил повсюду — то по окну, то обращаясь к предметам, находящимся в раковине, а затем поворачивался к соседней полке. Голова тоже была очень подвижна; женщина поворачивала ее то вправо, то влево, а иногда и вверх, когда она устало выглядывала из окна в сад, когда ее внимание привлекал прилетевший с крыши старого каменного здания голубь, усевшийся на ветку яблони. Раза три она повернулась, чтобы убедиться, что на кухне никого, кроме нее, нет. Руки женщины находились в постоянном движении, занимаясь различными делами; вынимали предметы из мойки, ставили их на полку или на выступ стены рядом. Временами левая рука поднималась к левой щеке, которую женщина наклоняла навстречу, чтобы убрать волосы или почесать щеку. Волосы часто выбивались из-под заколок на макушке.

Когда все предметы были убраны на свои места, женщина отошла от раковины в глубь кухни, где из-за недостаточного освещения разглядеть ее было трудно даже через трубу.

Когда С. убрал телескоп, она появилась в нижнем левом окне дома, что напротив грядок спаржи. С. моргнул, потер закрытый глаз рукавом и снова приложил телескоп к правому глазу.

Теперь его взгляд бездумно бродил взад и вперед вдоль кухонного окна с металлической рамой, левая часть которого была открыта и опиралась на металлические стойки. С. внимательно разглядывал кухню в надежде снова увидеть женщину.