Доклад о вероятности А - Брайан Олдисс

Он моргнул и потрогал переносицу большим и указательным пальцами левой руки. Обеими руками он сжал концы трубы так, что все три части вошли одна в другую, превратившись в отрезок трубы, длиной не более пятнадцати сантиметров. С. взял чехол и аккуратно вложил туда подзорную трубу.

Глава шестая

С. стоял наверху; он положил руки в карманы, вынул их оттуда, зачем-то отряхнул колени, снова положил руки в карманы. Зевнул и моргнул.

Пол в комнате был сделан из деревянных пластин, преимущественно двух цветов. В тех местах, где пол прогибался вниз, дощечки были темными, там, где они выгибались вверх, преобладал светло-желтый фон, отполированный к тому же подошвами ботинок; впечатление от пола было приблизительно таким же, как от волос жены мистера Мэри. С. прошелся по комнате, сделав приблизительно десять шагов, пока не остановился перед лестницей со старыми деревянными ступеньками, ведущей из комнаты на нижний этаж.

Квадратная крышка люка, тоже из дерева, лежала напротив дальней стены комнаты. С. ухватился за нее рукой и приподнял ее; затем, примерившись, опустил ее на место; ступеньки лестницы исчезли из виду.

Возле того места, где крышка лежала, когда люк был открыт, находилось маленькое квадратное окошко, расположенное в полуметре от пола. Хотя стекло его было пыльным и грязным и треснувшим, сквозь него кое-что можно было увидеть, если бы наблюдатель опустился к нему. Оно выходило на участок сада, заросший старыми кустами, которые тянулись до самой живой изгороди, отделявшей сад от другого участка. Из четырех сторон квадратного земельного надела, принадлежавшего мистеру Мэри, только эта сторона позади старого каменного здания не имела каменной стены. Живая изгородь поднималась на метр с четвертью от земли. По другую сторону располагались владения одинокого мужчины, чьи предки по материнской линии построили маяк где-то в Южном полушарии; говорили, что это достижение архитектуры было признано выдающимся. С. посмотрел сквозь окошко на улицу. Он выпрямился, зашагал взад и вперед по комнате.

Так ходить было возможно только посередине комнаты. Наверху проходили деревянные балки, поддерживающие крышу старого здания; между ними виднелись оранжевые квадратики черепицы. В тех местах, где черепица была уложена неровно, в комнату пробивались лучи дневного света. Вдоль двух длинных стен комнаты крыша спускалась к полу до расстояния полутора метров. Все стены комнаты были выбелены когда-то очень давно; во время последнего ремонта они были оклеены светло-оранжевыми обоями с нарисованными букетами цветов, огромными, как суповые тарелки, и как бы вставленными в специальные углубления в стене. Большая часть этих обоев отклеилась или была оторвана. В таких местах сквозь слой белил проступали очертания кирпичной кладки. Когда до побелки кто-нибудь дотрагивался, она отваливалась и распадалась на облачко пыли.

Задняя или юго-западная стена комнаты вверху пересекалась с несущей балкой крыши. Место пересечения стены и балки увидеть было невозможно, так как в этом месте была сооружена маленькая голубятня. Подобраться к ней можно было только с помощью восьми ступенек, сделанных специально для этой цели. Только один голубь по имени X. жил теперь в этой будке, задняя стенка которой была забрана решеткой, чтобы птицы не могли попасть в комнату. Центральная балка поддерживалась в трех местах наклонными вертикальными деревянными опорами; последние проходили в полутора метрах от пола. Расхаживая по комнате, С. с привычностью обходил их, нагибая голову или отступая в сторону, не останавливаясь и не вынимая руки из карманов.

Рядом с поперечной балкой, почти вплотную к черепице, стояла печь на металлическом листе, сверху донизу покрытая решетками, дверцами, крышками, рукоятками, набалдашниками, горном. Здесь же находились поддувало и кочерга; слюдяное окошко было размером не более окуляра телескопа. Верхняя крышка украшена орнаментом в виде монограммы из надписи «Сенториал 1888». Монограмма занимала всю поверхность крышки.

От задней стенки отходила труба толщиной в человеческую руку. Верхний конец ее был защищен от дождя специальной металлической крышкой, установленной сверху, и проходил через всю крышу — поэтому весь дым, образующийся в печи, выходил наружу.

Позади печи, на том же металлическом листе, лежали разносортные куски дерева; расколотые на щепу толстые чурбаны, сухие ветки груши, бамбука, ободранная кора, старый упаковочный ящик с двумя гвоздями, торчащими из него, и несколько обломков из дерева, в которых угадывались остатки старой мебели. Между ними валялся топорик.

Пройдясь по комнате, С. обошел вокруг печки около десяти раз, столько же раз избежал столкновения с балками, поддерживающими крышу, но ни разу не замедлил шаг и не вынул руки из карманов своих фланелевых штанов. Наконец он подошел к бревну возле окошка, из которого открывался вид на заднюю стену дома, и уселся на бревно. На нем имелось бесчисленное множество следов топора. Большинство рубцов было не более пяти сантиметров в длину. В тех местах, где надрезы пересекались, кора отходила, обнажая треугольники светлой древесины.

Кроме печки и бревна в комнате находилась еще кое-какая мебель.

Одним из предметов обстановки был подвешенный между первой и второй балками, которые находились под наклоном, плетеный гамак. На концах гамака переплетенные веревки сходились к металлическому кольцу; эти кольца цеплялись за гвозди, глубоко вбитые в первую и вторую балки. Из гамака свисали углы двух одеял и матрас, набитый смятыми газетами и связанный садовой веревкой.

Еще одним предметом обстановки была цепь полок и перегородок, стоявшая вдоль юго-восточной стены, по левую руку от С, сидевшего на бревне спиной к круглому окошку, из которого был виден дом. Эти полки использовались когда-то для различных приспособлений по уходу за голубями и голубятней — круглые черные шарики из хлебного мякиша, сменные насесты, маленькие пронумерованные колечки, сделанные из какого-то металла вроде олова.

Некоторые из приспособлений все еще хранились на полках, но большую часть полок занимали вещи, принадлежавшие С. Среди них были: старомодная подставка для ночника, цилиндр, две пустые банки из-под варенья, дыхательный ингалятор, статуэтка ломовой лошади, голова которой была отбита; пара ножниц, коллекция обстриженных ногтей, хранившаяся в пепельнице, мышеловка, часть скелета длинноухой летучей мыши, найденная во время экспедиции в нижнюю комнату, дорожный чемодан, купленный в день, когда мистер Мэри дал С. должность своего секретаря, правая ножка стула, изъеденная жучком, перьевая ручка, сделанная из разноцветного пластика, термос, латунная коробочка, катушки. Здесь же лежали: китайский фонарик, на котором была нарисована рожица чертика; завернутая в бумагу книга, на истрепанной обложке которой можно было прочесть: «Пингвин» — для путешественников»; три грецких ореха; боковое зеркало автомобиля с разбитым стеклом; еще одна пустая банка из-под варенья; зонтик, сверху которого лежала соломенная шляпка с разноцветными лентами; овальный металлический медальон с миниатюрой, изображающей сцену из «Жития человека божьего»; а также прокомпостированный автобусный билет; расческа со сломанными зубьями; замысловатый железный ключ; пачка из-под сигарет; талон на обед; еще одна банка, на этот раз с остатками варенья; жестяной шарнир; маленькая чашка с нарисованными цветами, в которой стояли бритва, помазок, ложечка и тряпка; кусок зеленого мыла тоже лежал рядом. Здесь же находилась и чашечка в сине-белую полоску и пакетик чая; эмалированная чашка без ручки, медный крокодил длиной восемь сантиметров; небольшой склад продуктов и домашней утвари и несколько книг: «Настольная книга машинистки»; «Нижняя точка»; «Отверженные» Виктора Гюго; «Посмертные записки Пиквикского клуба» без обложки; «Беременность — концепция деторождения»; первый том книги Шпенглера «Закат Европы»; «Игрушки и возраст»; «Жизнь для бога»; «Первые шаги в Библию»; «Введение в химию»; «Введение в философию»; «Понимание бога»; «Практика секса»; «Путеводитель по Англии»; «Мои Альпы» М. Мид и журнал «Для мальчиков» за август 19…