Рысюхин, налейте для храбрости! - Котус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Маша ойкнула, сказала:
— Подожди минутку, я сейчас папу предупрежу.
Она подошла к родителям, я в это время старательно поправлял галстук и запонки перед зеркалом. После минутного, не более, разговора тесть беззвучно ругнулся и ушёл в зал, кого-то (точнее, кое-кого) высматривая. Я взял жену под руку и повёл к нашему месту во главе стола.
— Папа сказал, что Бориса успокоит, проблем от него не будет.
— Хорошо бы. Кстати, а где его жена?
— Эта курица? Где поставил — там и стоит. Он себе под свой характер нашёл очень послушную, хоть и не особо умную девицу с имением в приданом, где никто ему не мешает изображать большого барина. У его клуши право голоса только в общении с прислугой.
— Сурово. Представляю, как они с Васькой цапались, у неё характер не такой, чтоб просто подчиняться.
Маша неожиданно развеселилась.
— О, нет, там всё было интереснее! Васька все его рассуждения выслушивала, со всем соглашалась, а потом выдала что-то типа: «Ты прав, братик, почти во всём, у тебя только одна ошибка. Главной в семье должна быть я, как последняя из наследниц, при рождении и воспитании которой родители учли все ошибки, сделанные на ранних, пробных наследниках». В восемь лет, на одном дыхании! Бориску так проняло это определение «пробного наследника», что больше он с Васькой на эту тему не разговаривал!
На этой ноте, с исправившимся настроением, мы с Муркой и заняли свои места во главе стола. Дальше была обычная свадьба, кто был на одной — был на всех. Гости по очереди по команде конферансье выступали с речами и безо всякой команды периодически жаловались на то, как им горько живётся. Разве что не было ничего похожего на транслируемые дедом сомнительные, если не сказать — пошловатые конкурсы и столь же пошлые «призы». Возможно, где-то на сельских свадьбах у нас такое практикуется, но с благородными лицами развлекаться подобным образом, который может легко быть расценен как насмешка над дворянами и оскорбление достоинства, никто в здравом уме не рискнул бы. И «похищения невесты» тоже не было. Тем не менее, никто не скучал, проводились и танцы, и конкурсы, и всё, что угодно ещё, кроме мордобоя.
Боря изредка мелькал в толпе, но к нам с Машей не приближался и явно не блистал новаторскими идеями касательно моего и Машиного будущего.
Наконец около девяти вечера мы в Машей встали, ритуально пожелали гостям «хорошо отпраздновать» и отправились в супружескую спальню, в роли каковой выступил номер «Люкс» в гостинице. Правда, туда надо было ещё добраться. Чай в бокале неплохо справлялся с ролью виски, пардон — «Рысюхи», а когда мне его замешали с солью и большим количеством лимона — я даже морщился более чем убедительно, но несколько тостов пришлось принять на не подготовленной территории. Из-за этого за руль фургона садиться не хотелось. Ладно, не только из-за этого на самом деле, но и просто — не хотелось. Для этого надо было ещё и Машу из рук выпустить, помимо прочего. Но, как оказалось, на выходе с ограждённой территории постоянно дежурили извозчики с различной грузоподъёмности, но неизменно приличными экипажами. Вот на одном таком мы и доехали до гостиницы. Причём первый в очереди затребовал пять рублей за поездку длиной около половины километра и был послан ездить с такими тарифами по труднодоступным местам, поехали на втором по счёту ландо, владелец которого запросил рубль. Тоже немало, мягко говоря, но деваться некуда, поехали.
В гостинице ушлый портье, увидев свадебное платье, попытался сдать нам «номер для новобрачных», который представлял собой, по сути гостиную от люкса, в центр которой вытащили четырёхспальную кровать, убрав всю остальную мебель, кроме туалетного столика и пуфика перед ним. Причём стоил такой недономер втрое дороже «люкса», в котором, на секундочку, три комнаты. Узнав, что у меня заранее снят и оплачен «Люкс» работник гостиницы только вздохнул и, сверившись с книгой учёта, выдал мне ключ. Ещё две минуты — и мы с моей уже полдня как женой наконец наедине! Только вдвоём, и никто не вправе и не посмеет помешать нам или разлучить!
[1] Младшее генеральское звание, изначально — командир бригады, подразделения, численно меньшего, чем дивизия, которой командовал генерал-майор. Сейчас в некоторых странах есть звание бригадного генерала, он же «однозвёздный» — вот это он и есть.
Глава 4
Второй день свадьбы для нас с Машенькой начался после одиннадцати утра. Мы бы, наверное, и вовсе не выходили из номера — но были обязанности. Пусть второй день дворянской свадьбы отличается от него же, но в свадьбе простолюдинской в целом и сельской в частности.
Кстати, на счёт сельских свадеб… Когда женился наш норвежец, это была именно она, во всей своей красе. Там, кстати, и сомнительных, а то и откровенно пошлых шуточек хватало, как и конкурсов того же плана. Например, когда руки участника связывали за спиной, в них давали тонкий конец дубинки, толстый пропускали между ног и этим концом нужно было собирать кольца, подвешенные не нитках к граблям, зажатым подмышкой у напарницы. Какие при этом звучали комментарии — это неописуемо, цензура не пропустит, но всем было очень весело. Правда, самые отвязные конкурсы припадали именно на второй день — когда разогретые накануне гости быстренько набирали тот же и даже больший градус веселья, на старые-то дрожжи.
Вообще, многодневные свадьбы были призваны показать состоятельность даже не самих новобрачных, а их родителей — мол, могут себе позволить кормить и поить «всё село» и день, и два. Особенно озабоченные тем, чтобы выпендриться сельские богатеи могли и по неделе гулять, нередко забывая в процессе о том, что, собственно, послужило изначальным поводом для гулянки. У дворян, пусть даже многие из них, включая подавляющее большинство однодворцев, жили не сильно богаче (мягко выражаясь) сельчан или горожан из простолюдинов, хвалиться возможностью прокормить семью было не принято. Но имелась своя, как выразился дед, ярмарка тщеславия, привязанная ко второму дню свадьбы. И без нас оно не начнётся, увы.
Наш приезд в тот же самый банкетный зал был встречен приветствиями и поздравлениями, немало которых были тоже на грани
