Давай никому не скажем - Агата Лель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никогда я так не ждала звонка с пары, как сегодня!
Эта группа АС-01 меня просто вымотала! Шум, гам, шуточки эти, несмолкающие разговоры...
Рыжий постоянно дерзил, высмеивая буквально каждое слово. Страшно подумать, что будет дальше. Моральные силы уже на исходе, ведь сегодня только второе сентября...
Набиев еще этот глаз не отводил, думала, дыру просверлит.
Просто сидит и смотрит. И ухмыляется. Имя у него еще такое интересное — Ян. Чуть не опозорилась сегодня из-за этого!
Прозвенел звонок, и даже отпускать никого не пришлось — все пулей подскочили и наутек из кабинета.
— Ник, ты чего зависла? — задержалась в дверях Лосева Вера, поторапливая сестру.
Милая девочка, по крайней мере, на фоне других отличалась. Хоть молчала, и на том спасибо. Облако пушистых волос, вздернутый носик, а кофточка почти точь-в-точь, как моя, даже неудобно стало. Я же преподаватель как-никак, а одеваюсь как студентка, получается.
— Ты иди, я сейчас, минутку, — отозвалась Ника, нарочито медленно собирая с парты россыпь разноцветных ручек.
Когда мы остались одни, Вероника быстро затянула шнурок кожзамовского рюкзака и, будто извиняясь, пожала худенькими плечами:
— Я тебя предупреждала, что они придурки.
— Но не говорила, что настолько! Я теперь понимаю, почему Тамара Ивановна раньше времени на пенсию по здоровью ушла. Вы же любого в гроб загоните. Или в психушку.
— Могла бы быть с ними построже, а то тоже мне, мялась стояла. — В голосе укор, глаза ехидно сузились.
— Ты издеваешься? Тут только расстрел поможет. Каждого лицом к стенке, и...
Ника хихикнула.
— Пупсу и автоматной очереди мало будет. На такую-то тушу!
— Пупсу?
— Ну, Круглову Сашке, толстяку рыжему. Мы его Пупсом называем, вот он психует! - Ника весело захохотала, и я вместе с ней.
Дверь открылась, и, запуская в тихий кабинет звуки шумной перемены, в проеме нарисовалась прилизанная голова Инны.
— Ян, ну ты как тут? Ой, — осеклась, увидев, что я не одна. Потом, разглядев, что это Ника, Инна заметно расслабилась и, войдя внутрь, торопливо захлопнула за собой дверь.
Инна все делала быстро, рывками: ходила, говорила, смеялась. Иногда я даже вздрагивала, когда она эмоционально охала или вдруг начинала на кого-то ругаться.
Казалось бы, учились столько лет вместе, дружили, пора бы давно привыкнуть к ее ураганной скорости и громкому голосу. Но нет, к такому, похоже, невозможно привыкнуть.
— Ну, как дела у тебя? Прошла боевое крещение у наших оторвышей?
Ника поздоровалась с Инной и быстро улизнула.
— Прошла. И на удивление неплохо. Из окна выпрыгнуть хотелось всего лишь дважды.
Инна, запрокинув голову назад, задорно расхохоталась.
— А я тебе говорила, что эта группа тот еще подарочек, все как на подбор! Один Круглов десятерых стоит. Сколько он мне крови попил!
Селиванова Инна — Инна Михайловна, молодой педагог, преподаватель живописи — моя бывшая одноклассница и подруга. За одной партой сидели, списывали друг у друга, делились сокровенным. Еще и через дорогу друг от друга жили. Шустрая, бойкая, громкая, хотя по внешности так сразу и не скажешь: светло-русые зализанные в тугой хвост волосы, круглые очки, серенькие однотипные пиджачки. Обычно так выглядят классические ботанички, но не в случае Селивановой — та и за себя, и за того парня запросто постоять может, и крепким словом обложит, если надо.
После школы обе поступили в ВУЗы, только я в Москву на иняз пробилась, а она в соседнем городке училась на архитектурном. Окончив институт, Инна вернулась обратно домой, устроилась в местный техникум, а я в столице осталась. Ненадолго, правда...
— Ничего, Янка, не волнуйся, скоро втянешься. Наши оболтусы хоть и оболтусы, но все равно наши. Тем более у тебя опыт уже есть, не впервой. — Инна облокотилась о парту, глаза загорелись озорным любопытством. — А ты чего все-таки из Москвы обратно в нашу глухомань подалась? Там же столько возможностей, и зарплату, поди, не сравнить с местной.
— Да так, потянуло в родные края, — обтекаемо ответила я, абсолютно не желая развивать эту тему.
— А, зов крови?
— Ну да, типа того.
К счастью, Инна сразу же переключилась на местечковые сплетни, которые я слушала вполуха.
Может, поэтому мы и нашли общий язык в свое время — она без умолку болтает, я помалкиваю. Идеальный тандем. Вот зачем только она опять про Москву напомнила? Надоели уже эти вопросы, только бродячая кошка возле подъезда меня еще о столице не спросила. «Чего уехала, чего уехала». Надо было, вот и уехала! Все всем знать надо.
Грубить подруге не хотелось, ну, во-первых, все-таки подруга и нам еще вместе работать, а, во-вторых, она мне здорово помогла: ее бабушка продает маленький дом на окраине города, и по просьбе Инны обещала отдать его мне в рассрочку. Поэтому я усердно копила деньги, чтобы к концу года любыми путями выкупить жилье. Это был мой единственный шанс начать жить в человеческих условиях.
