Адептус Астартес: Омнибус. Том II - Энди Смайли

— Будьте уверены, моя командующая, что я не позволю этому случиться. Моя жизнь станет вашим щитом.

— Это славно, шас’вре Драй. Однако мне представляется, что эти гуэ’рон’ша быстрее всего совершат гибельную ошибку, если я выступлю в качестве приманки.

— Я… я не могу допустить подобного, моя командующая, — возразил Драй. — Мне надлежит исполнить эту роль вместо вас.

— Шас’вре, нам обоим следует делать именно то, чего требует от нас Империя, — повелительным тоном произнесла Тень Солнца. — Даже если придется убить всех, кого мы здесь найдем, или пожертвовать жизнью каждого тау на этой планете.

— Разумеется, моя командующая, — отозвался пристыженный воин. — Ради Высшего Блага.

Тау с наиболее совершенными сенсорными модулями первыми услышали далекий рёв, от которого с гребня высоко над ними посыпались тонкие чешуйки чёрного сланца. Затем на горизонте возникли две быстро приближающиеся точки.

— Начали, — передала о’Шасерра. Поднявшись из тени хребта позади неё, эскадрилья бомбардировщиков «Солнечная акула» взмыла в небеса.

Тень Солнца предугадала появление врагов — больше того, она умышленно «вышла на свет», чтобы спровоцировать его. ДШК «Громовой ястреб» гуэ’рон’ша с белыми корпусами на ошеломительной скорости неслись к позициям кадров в сопровождении менее крупных самолётов эскорта. Несмотря на смехотворные суеверия и ритуалы, сковывающие представителей человеческого аналога касты земли, они явно умели проводить эффективный ремонт: поврежденный ранее десантно-штурмовой корабль с нелепо длинным орудием наверху вообще не должен был оторваться от земли.

Что-то шевельнулось в груди о’Шасерры — желание увидеть эти огромные машины низвергнутыми, разбросанными по кусочкам в пыли. Командующая нахмурилась, когда смятение подобно горячей крови просочилось в холодную уверенность её плана битвы. Подобные эмоции перед сражением были… нежелательны.

«- - УБЕЙ — - УБЕЙ ИХ ВСЕХ — - ОМОЙСЯ В ИХ КРОВИ — -», прокрутилась строчка текста.

Тень Солнца вздрогнула, чётко ощущая кожей внутреннюю поверхность БСК, пока слова эхом отдавались у неё в голове. Моргнув, женщина-тау отключила перевод, но странно убедительные шепотки остались на переднем плане её сознания. Возможно, причиной тому было то, что она сама отчасти желала покончить с неприятелем как можно быстрее и смертоноснее. Быть может, именно так чувствовал себя военачальник перед началом атаки «монт’ка». Вероятно… вероятно, именно так всегда чувствовал себя Изменник Шох.

О’Шасерра понимала — по крайней мере, разумом — что беспримесная агрессивность и безжалостная жестокость «смертельного удара» бывала полезной. Но из двух макростратегий наиболее эффективным, несомненно, являлся «кауйон». Она докажет это здесь и сейчас, когда вражеские ДШК с рыком ворвутся прямо в капкан. Докажет, как и всегда.

«Громовые ястребы» находились, самое большее, в нескольких секундах полёта. Оставаясь в их слепом пятне, над гигантским хребтом возникли две эскадрильи бомбардировщиков «Солнечная акула» с изящными темно-охряными корпусами и зашли к противникам со стороны пылающей звезды Агреллана. Подфюзеляжные бомбомёты этих машин типа «Парадокс» выпускали не стандартные импульсные заряды, основанные на плазменной технологии, а нестабильные стазис-поля, способные изменить течение временного потока. Опасная, подумала Тень Солнца, но чрезвычайно эффективная технология.

Десантно-штурмовые корабли Империума выпустили шквал ракет, целясь в тау на открытой местности, и в глухих хлопках детонаций БСК «Кризис», находившиеся в пустоши, исчезли за взметнувшимися фонтанами чёрных сланцев. Увлекшись атакой на добычу посреди равнины под хребтом, пилоты «Громовых ястребов» не замечали приближающиеся к ним «Парадокс»-эскадрильи. О’Шасерра неотрывно следила за тем, как бомбардировщики ложатся на перехватывающий курс и сбрасывают локализованные стазис-аномалии в направлении вражеских летательных аппаратов.

Последовала секундная вспышка не-света, от которой заслезились глаза, и ткань пространства-времени изогнулась вокруг кораблей Империума. На мгновение гигантские машины замерли, а сердитый рык их турбин превратился в странный звук, то исчезающий, то появляющийся вновь. Затем, когда пленивший их темпоральный пузырь лопнул, все четыре самолёта с рёвом пронеслись в считанных метрах над вершиной хребта и врезались носами в твёрдую растрескавшуюся землю.

Тень Солнца, у которой от возбуждения кровь стучала в висках, взмыла над землей, чтобы увидеть, насколько разрушительной оказалась её ловушка. Командующую сопровождала дюжина БСК и пара десятков дронов, летевших вперед с взведёнными орудиями.

Оказалось, что «Громовые ястребы» лежат в конце двух огромных борозд, пропаханных ими в грунте. Фюзеляжи машин торчали вверх под странными углами, и языки пламени лизали толстые корпуса с оторванными крыльями.

— Движемся по дуге вперед, оставаясь на высоте ста метров, — распорядилась Тень Солнца. — Если кто-нибудь каким-то образом выжил и выберется наружу, убейте его, не дав сделать и пары шагов в нашу сторону.

По её командному модулю пронеслась череда золотых сигналов подтверждения. Самое смертоносное оружие в арсенале кадра о’Шасерры было готово к стрельбе и убийству.

Описав полукруг, Тень Солнца оказалась перед «Громовыми ястребами» и тут же услышала глухое шипение. Посередине гигантских сомкнутых пандусов, выступающих из передней части каждого ДШК, вспыхнули широкие сверкающие круги с белыми краями, засочившиеся расплавленным металлом.

Изнутри донесся гортанный рык мотоциклетных двигателей, за которым последовал гикающий, улюлюкающий боевой клич. Паля во все стороны из болтеров, воздев клинки и возвысив голоса, всадники Чогориса с рёвом моторов вырвались из тьмы и врубились в ряды тау.

Белые Шрамы, окровавленные, покрытые синяками и лишенные шлемов обнажившие головы, вырвались из прорезанного мелтой отверстия в рампе «Копья». Их вел в атаку сам Кор’сарро-хан, и вслед за ним подгоняли своих скакунов ротные чемпионы, Джебе Саблерукий и Джубали Рожденный-в-седле. Каждый из трех воинов сжимал в одной руке сияющий силовой клинок, а другую держал на спусковой рукояти мотоцикла. Стаккато дульных вспышек освещало снизу их смуглые лица, и боевые братья рычали или ревели, давая выход жажде войны, бурлящей в их душах.

За тремя лидерами устремлялись эскадроны бронированных мотоциклов, что вылетали наружу по два в ряд и открывали огонь из болтеров, установленных на носу. Как только они прогромыхали по отпавшим пандусам «Громового ястреба», с лязгом распахнулись боковые двери десантного корабля, и новые космодесантники в белых доспехах выскочили наружу, добавляя собственные выстрелы к масс-реактивным залпам.

Хан ясно видел ксенотрусов, сбивших его самолёты. Враги стояли, самое большее, в паре сотен метров от него, образовав неплотный круг крупных двуногих боекостюмов, уже посылавших плазменные импульсы в направлении чогорийцев. Большинство очередей уходили в сторону или обжигали сланец, хотя несколько шипящих зарядов всё же угодили в обтекатели или армированные колеса. Кор’сарро расплылся в жестокой ухмылке: очевидно, тау оказались неготовыми к атаке всадников, в то время как Белые Шрамы, настоящие мастера в искусстве внезапного нападения, превращали каждую украденную у врага секунду в смертоносное преимущество.

Скрипя зубами в предвкушении грядущего обезглавливания, хан быстро оглядел надвигающиеся на него холмистые возвышенности и кряжи. Разумеется, там скрывалась и ксеноведьма, окруженная телохранителями и дронами; её снежно-белая броня уже начинала мерцать, сливаясь с темным сланцем под ногами. Прибавив газу, Кор’сарро устремился к тау, жаждая отделить её голову от шеи.

Чем ближе подъезжали Белые Шрамы, тем плотнее становился заградительный огонь круга охряных боескафандров. Длинноствольные винтовки послали в сторону хана тонкие, шипящие ромбики плазмы, вынудив пригнуться к рулю. Мгновение спустя ноздри чогорийца уловили смрад жженых волос, перебивший резкую вонь ферропластика от горящих мотоциклов. На визоре Кор’сарро вспыхнули две, три, затем четыре мортис-руны павших бойцов отделения. Нет времени оглядываться. Нет времени ни на что, кроме атаки.

Едущие следом со змеиной ловкостью и быстротой огибали кувыркающиеся обломки, некогда несшие гордых всадников, и шлейфы сланцевой пыли взмывали из-под тяжелых задних колес. Впереди взлетали боекостюмы тау; реактивные струи прыжковых ранцев, подгоняя чужаков, ровными кругами разглаживали мелкий щебень под ними. Счетверенные импульсные установки выпустили очереди плазмы в плотное скопление мотоциклистов, и, хотя большинство зарядов безвредно отразились от толстых керамитовых пластин, полдюжины смертоносных выстрелов нашли цель.