Российская Академия Наук - Алексей Турчин

Кроме того, очевидные риски гораздо удобнее анализировать. Есть огромный объём данных по демографии, военному потенциалу и запасам сырья, которые можно анализировать детально и подробно. Объём этого анализа может заслонять тот факт, что есть другие риски, о которых нам очень мало известно, и которые не годятся для анализа в численной форме, но которые тоже смертельно опасны (например, проблемы с неправильно запрограммированным ИИ).

Нетрудно заметить, что в момент развития аварийной ситуации, например, в авиации, самые страшные последствия имеет именно непонимание пилотами того, что происходит (особенно ошибки в оценке высоты и степени опасности процесса). Наоборот, когда такое понимание имеется, самолёт удаётся спасти часто в совершенно невероятных условиях. И хотя для нас апостериори причины катастрофы очевидны, для самих пилотов они были в тот момент совершено неочевидны.

3. Глобальные риски нетождественны национальной безопасности

Каждая страна тратит на национальную безопасность больше денег, чем на глобальную. Однако глобальные риски представляют большую угрозу для каждой страны, чем национальные – просто потому что если погибнет весь мир, то и страна вместе с ним. При этом часто те действия, которые увеличивают безопасность данной страны на текущем этапе, уменьшают всеобщую безопасность. Например, безопасность некой страны возрастает, - во всяком случае, по мнению её руководства - когда она накапливает запасы ядерного и бактериологического оружия, но безопасность всего мира в результате гонки вооружений падает. Или, например, проблемой РФ является депопуляция, а для всего мира – перенаселение (равно как и для Москвы). Ещё пример: один американский фонд реализует проект по предотвращению глобальных рисков и террористических атак на Америку. Но для нас понятно, что первое и второе – не одно и тоже.

4. Ошибка, связанная с психологизацией проблемы

Издавна существует стереотип сторонника «конца света», толкователя апокалипсиса, – как отверженного обществом индивида, пытающегося своими нелепыми высказываниями повысить свою социальную значимость и компенсировать, таким образом, свои неудачи в финансах и личной жизни. Вне зависимости от истинности или ложности такой интерпретации психологических мотивов людей, это не влияет на степень рисков. Только точные вычисления могут определить реальный вес риска. Психологические исследования показали, что люди в состоянии депрессии дают более точные предсказания о будущих событиях, чем обычные люди, если это не касается их собственной жизни.

5. Отождествление глобальной катастрофы со смертью всех людей и наоборот

Вымирание человечества не означает гибели всех людей, и наоборот. Легко можно представить себе сценарии, когда большая часть человечества гибнет от некой эпидемии, но один остров уцелеет и за 200 лет восстановит человеческую популяцию. Однако если все люди заболеют вирусом, переводящим мозг в состояние непрерывного созерцательного блаженства, то это будет означать конец цивилизации, хотя огромное большинство людей будет некоторое время ещё живо. Или если – в некоем фантастическом сценарии – инопланетяне завоюют Землю и распродадут людей по космическим зоопаркам. Более того, все живущие в настоящий момент люди, если не будет изобретено радикальное средство продления жизни, вымрут к началу XXII века, равно как сейчас вымерли люди, жившие в XIX веке. Но мы не рассматриваем это как глобальную катастрофу, потому что сохраняется непрерывность человеческого рода. Настоящая же глобальная катастрофа лишит нас будущего.

6. Стереотип восприятия катастроф, который сложился в результате работы СМИ

СМИ создают ложный образ глобальной катастрофы, что может оказывать подсознательное влияние на оценки. Опыт смотрения телевизионных репортажей о катастрофах выработал стереотип, что конец света нам покажут по CNN. Однако глобальная катастрофа затронет каждого, и смотреть репортажи будет некому. Равно как и показывать.

В СМИ регулярно имеет место непропорциональное освещение рисков. Например, интересно сравнить масштабы возможного ущерба от глобального потепления и мутации птичьего гриппа в опасный вирус. Не вдаваясь в дискуссии, скажу, что часто оказывается, что реальный ущерб непропорционален его информационному освещению. Поскольку человек склонен к бессознательному обучению, да и вообще количество утверждений, которые можно воспринять критически, ограниченно, эти идеи создают определённый информационный фон для любых рассуждений о глобальных рисках (наравне с кино и научной фантастикой).

7. Возможные ошибки, связанные с тем, что глобальная катастрофа ещё ни разу с нами не происходила

А) Отвержение некоего сценария как фантастического – но и глобальная катастрофа не может быть чем-то иным, чем «фантастическим» событием.

Б) Ошибка, могущая возникнуть в связи с неосознаванием того факта, что никакие события невозможно опознать как глобальную катастрофы ни заранее, ни в процессе – а только апостериори. Возможно, никто не узнает, что это на самом деле была глобальная катастрофа. Катастрофа станет глобальной только после смерти последнего человека. (Однако в сценариях медленного вымирания люди могут это осознавать – или заблуждаться на этот счёт. Возможный пример подобного сценария описан в романе Нейджела Шюта «На берегу», где люди медленно вымирают от последствий радиоактивного загрязнения.)

В) Неприменимость логической операции «индукции» для рассуждений о глобальных катастрофах. Индукция как логический метод состоит в том, предположении, что если некое утверждение верно в моменты 1,2, 3 … N, то оно верно и при N+1 (или при всех N). Оно не обладает абсолютной логической достоверностью, но даёт хорошие результаты при очень больших N и гладких условиях. Например, все физические законы основаны на конечном количестве экспериментов, то есть возникли в результате индукции.

Индукция как логический метод имеет границы применимости. Она неприменима в ситуациях, когда будущее не похоже на прошлое. Иначе говоря, мы не можем, на основании того, что нечто было в прошлом всегда, сказать, что так оно будет и в будущем. Особенно опасно применение индукции в рассуждениях типа: раз этой катастрофы не было в прошлом, то её никогда не будет в будущем. (Однако индукция как логическая процедура применима в вопросах безопасности: с точки обеспечения безопасности трёхразовое периодическое повторение опасного события – очень значимо, тогда как с точки зрения доказательства истинности некой закономерности – нет.)

8. Когнитивное искажение, состоящее в том, что размышления о глобальных рисках автоматически включают некий архетип «спасателя мира»

При этом недооценивается опасность конкуренции между разными группами людей, защищающими разные модели спасения мира. В конце концов, каждая мировая религия занимается спасением всего человечества, а остальные ей только мешают. Так что борьба спасителей мира между собой может угрожать жизни на Земле. Можно вспомнить анекдот советских времён: «Войны не будет, но будет такая борьба за мир, что от мира камня на камне не останется».

9. Недооценка глобальных рисков из-за психологических механизмов игнорирования мыслей о собственной смерти

Людей не волнуют глобальные риски, потому что они и так привыкли к неизбежности своей личной смерти в ближайшие десятилетия и выработали устойчивые психологические механизмы защиты от этих мыслей. Наибольший срок реального планирования (а не умозрительных фантазий) можно определить по долгосрочным реальным инвестициям людей. Типичным отражением такого планирования является покупка дома в ипотеку, пенсионные накопления и воспитание детей – предельный срок этих проектов – 30 лет, за редким исключением, а обычно же меньше 20. Однако не факт, что такое планирование на самом деле эффективно; и люди в большинстве своём знают, что жизнь гораздо более непредсказуема. В любом случае, каждый человек имеет некий горизонт событий, и происходящее за пределами этого горизонта представляет для него чисто умозрительный интерес, – а ведь большинство людей считает, что глобальные риски отстоят от нас на многие десятилетия.

10. Ошибки, связанные с тем, что тот, кто исследует глобальные катастрофы в целом, вынужден полагаться на мнения экспертов в разных областях знания

Часто обнаруживается, что есть множество мнений о какой-либо проблеме, которые выглядят в равной мере аргументировано. А.П.Чехов писал: «Если от болезни предлагается много средств, значит, она неизлечима». В силу этого исследователь глобальных рисков должен быть экспертом по правильному отбору и сопоставлению экспертных мнений. Поскольку это не всегда возможно, всегда есть вероятность неправильного выбора пула экспертов и неправильного понимания их результатов.