Мастер возвращений (сборник) - Кристин Раш

Существенная часть технических решений, при всей их простоте, имела военное приложение, так что Ричард зарабатывал большие деньги. Его фирма стала первой частной компанией в области космических путешествий, хотя вложения и не давали быстрой отдачи. Поэтому он создавал субкорпорации, занимавшиеся другими научными разработками. Искусственная гравитация представляла собой всего один пример. Кроме того, он пас компьютерщиков, создававших все более и более миниатюрные системы управления, экономя место на борту космических кораблей. А один из. его компьютерных спецов, некий Гейтс, предложил выпустить эти миниатюрные вычислительные машины на деловой рынок.

Одна эта идея принесла Ричарду миллиарды.

Другие изобретения, начиная от сублимированного и замороженного питания и кончая легкими космическими скафандрами, только увеличили его состояние.

Все вокруг считали его визионером, хотя на самом деле он просто хотел осуществить то, чего по молодости не сумел сделать в 1968 году.

Спасти «Аполлон-8».

Таким вот образом он оказался в собственном скафандре на вышке обслуживания возле «Карпатии», разглядывая обтекаемые очертания корабля. Здесь, вблизи, он не мог видеть стреловидные крылья, позволявшие кораблю при необходимости планировать. Не замечал и порталов для пассажиров, поскольку корабль был одновременно исследовательским судном и роскошным лайнером.

Внизу, конечно, располагались бомбовые люки, внесенные в проект для того, чтобы министерство обороны США могло использовать эту серию кораблей, как и другие его создания, для целей, о которых он предпочитал не думать.

Кроме того, появление бомбовых люков на «Карпатии» объяснялось параноидальными наклонностями его главного конструктора Бреммера, который, узнав, для чего Ричард хочет использовать корабль, сказал так: «Вам не известно, с чем вы можете встретиться там. Пусть это будет настоящий военный космический корабль».

Это означало, что на борт пришлось принять военное подразделение, то есть астронавтов, умевших применять на практике пушки, бомбы и прочую военную технику, о которой Ричард имел только теоретическое представление. Кроме военных на корабле была и научная бригада — настоящие археологи, взволнованные возможностью использовать в космосе хотя бы часть своих познаний; горстка историков космонавтики и медперсонал на случай жутких событий при встрече «Карпатии» с «Аполлоном-8». Присутствовали также инвесторы — «туристы», как называли их настоящие астронавты. Ричард предпочитал именовать их «наблюдателями», отчасти потому, что сам принадлежал к этой разновидности членов экипажа, несмотря на все старания изобразить противоположное.

Люди, не являвшиеся астронавтами, были натренированы до предела. Все они — как никогда в жизни — находились в превосходной физической форме; все умели справляться с невесомостью не хуже профессионалов; все безупречно провели не один выход в открытый космос на тренажере.

Ричард умел не только это. В 1970-х он прошел курс обучения астронавта, хотя деловая активность не позволила ему слетать в космос. К тому же он на дух не переносил правил НАСА, многие из которых были установлены после трагедий первого и восьмого «Аполлонов». Им владело предчувствие, что правила эти сделаются еще более жесткими после новых трагедий. Словом, он оставил отряд астронавтов до того, как это случилось.

Предчувствие оказалось пророческим. После того, как «Аполлон-20» эффектно грохнулся о лунную поверхность, Устав астронавтической службы сделался настолько строгим, что оставалось удивляться, как на труд сей еще находятся волонтеры. В особенности после того, как частный сектор начал делать первые шаги.

Но и оставив НАСА, Ричард не забросил тренировки. Он проводил на различных тренажерах более двух часов в день и шесть по уикендам. Он стал марафонцем. И как только соответствующее оборудование оказалось доступным, начал спать в палатке с пониженным содержанием кислорода, так что легкие его научились обходиться минимумом живительного газа.

Конечно, его не назвали бы лучшим атлетом среди участников полета — в конце концов, Ричарду было уже под пятьдесят, — однако среди наблюдателей равных ему не находилось.

Тем не менее он нервничал, стоя на платформе перед кораблем, который сам помогал проектировать. За прошедшие годы он успел побывать внутри этих кораблей сотни и сотни раз. Он даже совершил несколько полетов на низкую околоземную орбиту, так что стоять перед кораблем ему приходилось не впервые.

Новым здесь был сам трепет, сама нереальность мгновения: сорок лет он предвкушал это событие — отправка спасательной миссии, — и вот оно осуществилось.

Он вступал на новую для себя территорию.

Когда Ричард сказал об этом Бреммеру, тот только расхохотался:

— Босс, ты и не вылезал с нее всю свою жизнь.

Однако территория эта была придуманной, и не только им, но и его командой.

То есть она действительно была новой — для всех.

И вне зависимости от того, как он оправдывал себя, как приравнивал свою задачу к спасению остовов исторических кораблей или поискам гробниц фараонов, территория действительно оставалась новой.

Вступив на борт «Карпатии», он стал одним из первых людей, возвращающих на Землю космический корабль. Он одновременно останавливал историю и создавал ее.

И вместо того, чтобы оставаться миллиардером, или изобретателем, или безумным чудаком (пресса изображала его во всех трех ипостасях), он становился тем, кем всегда мечтал быть.

То есть авантюристом.

И впервые ощущал, что начинает жить полноценной жизнью.

«Карпатия» была вместительным кораблем, рассчитанным на длительные путешествия в относительном комфорте. Да, каюты не отличались величиной, однако сам факт их существования выделял это судно из ряда космических кораблей. Общественные помещения были просторными и уютными — кают-компания, две комнаты для исследовательских работ, способные дублировать кладовые для хранения оборудования или спальни. Кроме того, на корабле имелся свой грузовой отсек с собственной системой жизнеобеспечения, явно рассчитанный — вопреки всему — на транспортировку объектов, обнаруженных на Луне. Ричард сам присматривал за его проектированием. И позаботился о том, чтобы грузовой отсек вмещал капсулу корабля «Аполлон» разработки 1960-х годов, причем с изрядным запасом.

Капитан корабля пытался разместить его возможно более комфортно, однако Ричард настоял на самой маленькой из кают. Необходимость проводить время в замкнутом пространстве в обществе дюжины незнакомых людей смущала его. Продолжительность полета спрогнозировать было трудно, он нуждался в тихом уголке, где можно сохранить здравый рассудок.