Управление - Андреас Эшбах

то формируется новый набор данных.

– Понятно, – сказала Хелена, хотя по-прежнему у нее оставалось весьма поверхностное представление о том, что происходит за техническими кулисами. – В любом случае нам нужны географические координаты искомого места, то есть местного отделения Рейхсбанка.

Она открыла карту, отыскала Веймар и банк, записала долготу и широту: 11,3249 восточной долготы, 50,9791 северной широты.

– Разве там не должно быть что-то с минутами и секундами? – удивился Леттке.

– Это будет навигационный формат записи, его используют моряки и пилоты, – объяснила Хелена. – В наших базах данных используется только десятичное представление, потому что его проще и быстрее вычислить.

– Восточная долгота, – прочитал Леттке. – То есть немецкая телефонная сеть по-прежнему использует английские координаты?

– Переход на немецкую систему координат должен произойти после окончательной победы.

От этого изменилось бы немногое: по сути, только отсчет долготы: нулевой меридиан пройдет уже не через обсерваторию в Гринвиче в Англии, а через центр запланированного Большого зала славы в столице Германского рейха. В базе данных сделать это можно быстро, но также придется перепечатывать и все карты, а на это во время войны нет времени.

– Да и не важно, – произнес Леттке. – Так что, вы напишете этот запрос сейчас?

Хелена набрала:

ВЫБРАТЬ ИЗ ТЕЛЕФОНЫ. РЕГИСТРАЦИЯ

ВСЕ (НомерТелефона)

ДЛЯ (

ПОЗ.ДЛ= 11,3249

И

ПОЗ.ШР= 50,9791

И

ВРЕМЯ («11.8.1942 10:30»,

«11.8.1942 11:30», 0)

)

– Первая строка указывает, к какой таблице я обращаюсь, – объяснила она. – Затем я говорю, какие поля должны быть отображены в результате. И все, что стоит после ДЛЯ и круглой скобки, является условием, поэтому оно определяет, какие записи должны отображаться.

– «ПОЗ.ДЛ» – это долгота позиции, я полагаю?

– Точно.

– А почему там между строками постоянно стоит «И»?

– Потому что все эти условия должны быть выполнены. Есть также случаи, когда применяется одно или другое условие, тогда нужно поставить дополнительные скобки и связать союзом «ИЛИ».

– Ага, – согласился Леттке.

Не было похоже, что он это понял. И в его взгляде было что-то стеклянное. Хелена быстро добавила:

– Но такое случается редко. Очень редко. Это скорее… теоретическая возможность.

На самом деле, это было довольно распространенным явлением. Однако в данный момент было важно, чтобы он не пал духом.

– А это определяет промежуток времени, – предположил Леттке, прикоснувшись к предпоследней строке. – Теперь я понимаю.

Прозвучало так, словно он себя подбадривает. Ну, хотя бы так.

– Точно, – ответила Хелена.

Стоит ли объяснить ему, что это была за функция? Лучше не надо. Наверное, это его окончательно ошеломит.

– А как… как я теперь получу результат? – поинтересовался он.

– Отдав команду «ВЫПОЛНИТЬ». – Она показала ему соответствующее сочетание клавиш. – Это приведет к тому, что запрос будет перенаправлен в программу СЯЗ, которая затем выполнит обработку данных.

– Хорошо. Так и сделайте.

Хелена нажала на кнопки. Запрос исчез, появился индикатор состояния.

– Это займет некоторое время.

Но много времени это не заняло. Казалось, не произошло ничего особенного. Быстрее, чем предполагалось, на экране появился длинный список номеров телефонов, длиной в полторы страницы.

– Это телефонные номера всех людей, которые были вчера в банке в указанный промежуток времени? – уточнил Леттке.

– Да. И среди них может оказаться несколько тех, которые находились в непосредственной близости от здания.

– А если я захочу посмотреть имена?

– Тогда заключите в скобки весь запрос и используйте его в качестве вводимых данных для второго запроса.

Хелена снова открыла запрос, сделала копию, поставила скобки перед ним и после него и дописала:

ВЫБРАТЬ ИЗ ТЕЛЕФОНЫ. АБОНЕНТ

ВСЕ (Фамилия, Имя, НомерТелефона)

ДЛЯ (

ТЕЛЕФОНЫ. АБОНЕНТ. НомерТелефона = (

Леттке уставился на экран, медленно двигая нижней челюстью взад-вперед, словно жевал что-то очень-очень тягучее. Наконец он сказал:

– Правильно ли я понимаю? Значит, он берет каждый отдельный номер телефона из недавнего списка – который сформирован по запросу ниже и теперь стоит в скобках – и ищет для него фамилию, имя… и снова номер телефона?

– Совершенно верно.

– Телефонный номер в обеих таблицах будет одинаковым.

– Правильно. Это то, что однозначно идентифицирует абонента.

Леттке потер шею.

– Запускайте.

Хелена отдала команду. Поскольку для каждого результата первого запроса требовалось выполнить свой собственный запрос, список имен появлялся построчно, как будто его постепенно выплевывал наполовину засоренный трубопровод.

Одним из имен было Ашенбреннер, Отто. Значит, вчера он был в банке. Какое совпадение.

Хелене потребовалось перевести дух, как будто от сопротивления. Увидев это имя сейчас, она почувствовала себя неловко.

Леттке следил, как появляется список, со сжатыми губами. Затем, когда появилась надпись «КОНЕЦ СПИСКА», он спросил:

– Итак, если вы измените условия, появятся другие данные?

– Да, – ответила Хелена.

– Если мне понадобится узнать то же самое о другом месте, мне необходимо ввести его координаты?

– Да.

– А если я изменю промежуток времени, то смогу получить список за другой промежуток времени?

– Верно.

– Хорошо. – Он провел рукой по шее. – Хорошо, я понял. Это… этого пока достаточно.

Хелена нерешительно взглянула на него.

– Это значит, я могу идти?

– Да, да. Идите. – Он в одночасье стал выглядеть взволнованным, но в то же время как будто старался этого не показывать. – Я вам перезвоню.

Хелена встала. Разве теперь она не должна испытывать облегчение? Затем ее взгляд упал на открытый шкаф, и на монитор, и на ящик под ним, на видеомагнитофон, запечатлевший ее проступок, и она поняла, что ее тело понимает лучше, чем она, что Леттке все еще держал ее в своих руках. Она взяла блокнот с карандашом и поспешила уйти.

* * *

Наконец эта глупая наборщица программ вышла за дверь. Теперь быстро, пока все еще свежо в его памяти, пока еще ему было ясно, что нужно делать.

Ойген Леттке сел за свой компьютер, снова открыл последний запрос, сделал его копию, а затем изменил дату. Его интересовало не 11 августа 1942-го, а 12 июля 1939 года, день, когда он случайно встретился с этой великолепной, высокомерной рыжеволосой бестией. Женщиной, которую ему еще предстояло заполучить, даже если это станет последним, чего он достиг в своей жизни.

Хорошо. Дата изменена в обоих местах. Одно, видимо, означало «от», а второе – «до». Все ясно. А теперь выполнить. Командная клавиша и «В», собственно, довольно просто. «В» значит «выполнить».

Работает. Одно имя за другим. Вот, этот Эрнст Шнайдер, с которым он вел переговоры по поводу обнаруженных наличных денег: он, конечно, тоже был в банке. А вчера его уже не было – он это заметил. Возможно, был переведен. Или на фронте. Вероятно.

Вдруг появилось имя, от которого у него волосы встали дыбом.

Шметтенберг, Цецилия.

Шметтенберг? Где-то он эту фамилию уже слышал. Это не тот промышленник, который постоянно появляется на телевидении? Металлургия, прежде всего вооружение, но к тому же и обширная сеть предприятий. На «ты» с рейхсфюрером труда. И так далее.

Ого-го. Если это не было горячим следом…

Он нетерпеливо дождался, когда список был готов, сохранил его и открыл старый добрый поиск людей. Цецилия Шметтенберг. Мгновение – и у него на экране оказались все самые важные данные, и, самое главное, фотография!

Попадание. Он откинулся на спинку, ему хотелось торжествующе закричать. Это она! Та