Элвис Пресли. Последний поезд в Мемфис - Питер Гуральник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующий день после концерта вышел новый сингл Элвиса и был с восторгом принят в обзоре «Биллборда» «Спортлайт», где его называли блестящим соединением разных стилей, а в вышедшей тремя неделями позже статье в «Биллборде» говорилось, что «с каждым новым релизом Пресли все больше и больше выступает на передний план музыкального мира. Его последняя запись, не теряя времени, заняла свое место. Она уже начала постоянно крутиться в Мемфисе и Хьюстоне. Также сообщалось о ее больших продажах в Ричмонде, Атланте, Дюраме, Нэшвилле и Далласе».
Тем временем Полковник взял быка за рога. Мгновенным последствием их встречи в Литл–Роке явилась беспрерывная бомбардировка старших Пресли телефонными звонками, проверка связи с Герцогом Падьюки и каждодневные разговоры с Бобом Нилом с целью объяснить выгоду данного соглашения не только для Элвиса, но и для самого Нила, а также для всех других вовлеченных сторон. Видя то почтение, с каким старшие Пресли относились к Хэнку Сноу, он заставил Сноу сделать им несколько телефонных звонков. «Я думаю, Полковник использовал бы кого угодно, чтобы повлиять на их мнение, — говорил Джимми Роджерс Сноу, — потому что они были медлительны, а он умен, чтобы понимать, что напрямую их отношения было не изменить. Но вот что я вам скажу: думаю, они в итоге подписали это соглашение не столько из–за Паркера и того, что он делал, но потому, что им нравился мой отец».
15 августа все они еще раз встретились в Мемфисе, и Элвис с гордостью поставил свою подпись наверху документа, в котором отныне Полковник Томас А. Паркер именовался «специальным советником Элвиса Пресли [исполнителя] и Боба Нила [менеджера] на протяжении одного года и двух годовых операций на сумму две тысячи пятьсот долларов в год, выплачиваемую в пять выплат размером пятьсот долларов каждая, с целью переговоров и всевозможной помощи Элвису Пресли в становлении последнего как исполнителя. Паркеру будут возмещены все непредвиденные расходы на поездки, раскрутку и рекламу, одобренную Элвисом Пресли и его менеджером».
Полковник получил эксклюзивные права на сто выступлений в течение следующего года, за каждое из которых исполнителю будет оплачиваться гонорар в размере 200 долларов, «включая оплату музыкантов исполнителя». Кроме того, в случае, если «переговоры не сдвигаются с мертвой точки и Элвис, его менеджер и другие стороны решают освободиться от обязательств». Полковнику будут возмещены все его расходы, а также «выплачено сто семьдесят пять долларов в день за первое выступление, двести пятьдесят долларов — за второе и триста пятьдесят — за третье». Полковник также получил эксклюзивные территориальные права на «Сан–Антонио, Эль–Пасо, Феникс. Тусон, Альбукерке, Оклахома–Сити, Денвер, Уичито–Фолс, Уичито, Новый Орлеан, Мобил, Джексонвилл, Пенсакола, Тампа, Майами, Орландо, Чарльстон, Гринвилл, Спартанбург, Эшвилл, Ноксвилл, Роанок, Ричмонд, Норфолк, Вашингтон, Филадельфия, Неворка, Нью–Йорк, Питтсбург, Чикаго, Омаха, Милвок, Миннеаполис, Сант–Пол, Де–Мойн, Лос–Анджелес, Амарильо. Хьюстон, Галвестон, Корпус–Кристи, Лас–Вегас, Рено, Кливленд, Дейтон, Акрон и Колумбус, округ Колумбия».
«Полковнику Паркеру отдается право, — говорилось в заключение, — проведения всех переговоров относительно продления существующих контрактов».
И вот с этим соглашением Элвис продолжил гастроли, теперь уже в качестве официального участника фестиваля Хэнка Сноу. Внешне никаких изменений не произошло, кроме того, что теперь трио приняло постоянного четвертого участника. На обратном пути в Тексаркану в конце месяца (в четвертый или пятый раз за год) Боб, Элвис, Скотти и Билл устроили небольшое своего рода рекламное выступление в такой несерьезной и обезоруживающей манере, как будто это происходило в чьей–нибудь гостиной. «Мы хотим пригласить всех на это шоу, — говорил Скотти. — И все они спрашивали о барабанщике, с которым мы выступали в прошлый раз (четыре месяца назад), Ди Джей Фонтана. Он будет с нами. Он постоянный член нашей команды».
«Послушай, — говорит Боб, — прежде чем мы позовем кого–нибудь еще из ребят поболтать, скажи: Элвис Пресли, как ты поживаешь?»
«Отлично, Роберт, — отвечает спокойный молодой голос. — А как ты?»
«О, все здорово, — отвечает Боб не моргнув. — Я знаю, что все в Тексаркане поднимают такие крики, чтобы ты приехал и приветствовал их своими песнями, что на вечер пятницы назначено большое двухактное шоу в их зрительном зале. Что ты думаешь обо всем этом?» И они пустились в пространные рассуждения на эту тему, пока Боб не представил «одного из самых шумных парней в этой группе… Билла Блэка, который шурует на басу, иногда еще рассказывает пару историй, а вообще валяет дурака. Билл, иди поприветствуй своих фанатов в Тексаркане».
И вот мы слышим теплую медленную, протяжную речь: «Боб, я хочу сказать только одно. В пятницу вечером мы будем здесь. И у меня есть новые фото с Элвисом, и они будут продаваться по старой цене — четверть за штуку. У меня их будет с собой четыре–пять миллионов. Ну, если кто–нибудь захочет приобрести одну, то, пожалуйста, у меня их полно. Перед шоу, в перерыве, после концерта — в общем, я могу продавать их хоть всю ночь. Вот и все, что я хотел сказать».
И все это так спокойно и по–домашнему, что было трудно поверить, что Элвис Пресли балансирует на краю чего–то необыкновенного — положения звезды, успеха, на таком крутом обрыве, что он должен быть так же страшен, как привлекателен.
«Я бы хотел пригласить всех вечером в пятницу посмотреть наше большое шоу, — объявил Элвис, следуя совету Боба Нила подстегнуть толпу. — Потому что я не знаю, когда мы снова приедем сюда… Возможно, пройдет немало времени прежде, чем мы сможем вернуться в Тексаркану», — заключил он, представления не имея и не особенно заботясь о том, когда это может
