Стражники Иерусалима - Франциска Вульф

– Салам, – вежливо поздоровался он. – Мне кажется, это лицо я уже когда-то видел. Ты не из тех ли янычар, которые в свое время охраняли мою дочь? Да, теперь припоминаю. Мы дважды играли с тобой в шахматы. И ты оба раза выиграл.

– Да, господин, – ответил Рашид. Он не слишком гордился теми победами, поскольку Эздемир хоть и был приятным партнером, но довольно слабым игроком.

– Благодарю тебя еще раз за верную службу и твою искренность, – продолжил Эздемир. Многие из твоих товарищей уступили бы мне победу из чистой вежливости, ну и, конечно, из уважения к моей должности. Поэтому я и подарил тебе шахматы. Ты честно заслужил их. – Улыбка промелькнула на его лице, и Рашиду бросилось в глаза, каким уставшим выглядел наместник. Щеки его впали, под глазами темнели круги, а от носа к уголкам рта пролегли глубокие морщины. Он казался человеком, на которого каждый день взваливают новые заботы. – Полагаю, ты пришел ко мне сегодня не для того, чтобы еще раз поблагодарить за шахматы или опять насладиться моим убогим шахматным искусством. Итак, о чем ты хотел со мной поговорить? Саади сказал, это нечто важное.

Рашид собрался с духом:

– Да, господин. Речь идет об измене. Ваша жизнь в опасности.

На лице Эздемира не дрогнул ни один мускул, однако тело напряглось, а руки судорожно вцепились в поручни трона.

– Измена? – переспросил он. – Чья?

У Рашида пересохло в горле. Теперь, когда настал момент, ему было трудно говорить. Он испытывал такое глубокое отвращение к Ибрагиму и Омару, что его затошнило.

– В рядах янычар, господин, – ответил Рашид, и ему стало стыдно, что он тоже был одним из них. – Ибрагим, мастер суповой миски, сам замешан в этом. Он и другие заговорщики хотят свергнуть вас, чтобы самим править городом.

– Ибрагим? – Эздемир побледнел. И все же у Рашида было такое впечатление, что новость не слишком-то огорошила его. Может, он и сам уже опасался этого? – Как тебе пришло в голову такое страшное обвинение? Мне, человеку, который на протяжении многих лет знает Ибрагима и его верность султану, оно кажется абсурдным.

– Знаю, господин, я и сам бы никогда не поверил, если бы не услышал собственными ушами, как Ибрагим говорил об этом со своим мастером поварешки. К несчастью, это правда, и Аллах тому свидетель.

Рашид подробно рассказал обо всем услышанном. Эздемир слушал молча. Когда юноша закончил, наместник задумчиво погладил свою бороду:

– То, что ты мне рассказал, похоже на одну из историй, которые преподносят зевакам пустомели на базарах. Ибрагим уже много лет мой друг. У тебя есть доказательства? Рашид покачал головой:

– Нет.

– Так назови мне хотя бы одну причину, почему я должен тебе верить.

– Я не могу назвать вам ни одной, господин, – ответил Рашид. Сколько он ни раздумывал прошлой ночью и за истекшие часы ожидания, он меньше всего мог предположить, что Эздемир ему не поверит. Поэтому теперь он не знал, что ему делать. – И я не могу заставить вас верить мне. Но настойчиво прошу вас соблюдать осторожность. Удвойте охрану у дворца и перевезите свою семью в безопасное место. А потом... – Он вздохнул, снял шапку и пригладил волосы. – По крайней мере, я сделал попытку предупредить вас. – Он снова водрузил на голову высокую шапку.

– Не знаю почему, но, кажется, я все же тебе верю, – вдруг произнес Эздемир. – На всякий случай последую твоему совету. А что будешь делать ты? Вернешься в казарму? Рашид покачал головой:

– Нет, господин, теперь я не могу этого сделать. Слишком много событий произошло. Я никогда не смогу забыть предательство мастера суповой миски. К тому же я нарушил заповеди янычар – во многих отношениях. – Из его груди вырвался тяжкий вздох. Ему казалось, что на сердце у него лежит огромный камень. – Я покину отряд янычар и этот город.

– Ну тогда прощай. Да хранит тебя Аллах на твоем пути, куда бы тебя ни забросило.

Рашид поклонился, повернулся и уже собирался выйти, как из комнаты писаря донеслись громкие голоса. Дверь распахнулась, и в зал ворвались шестеро янычар под предводительством Ибрагима и Омара.

– «Мастер суповой миски»! – крикнул Эздемир в то время, как рука Рашида инстинктивно схватила эфес сабли. Если они прямо сейчас решили напасть на на местника, сначала им придется сразиться с ним. – В чем дело? Что вы тут делаете?

– Мы охотимся за одним предателем. – Голос Ибрагима громким эхом прокатился по залу. – Мы хотим арестовать его. Вот он! – Он указал на Рашида. – У нас есть все основания предполагать, что этот парень – последователь христианского проповедника, которого мы так долго и так безуспешно ищем. Теперь он, вероятно, решил натравить тебя на янычар, чтобы проповедник со своими войсками мог занять дворец. К счастью, мы во время узнали о его подлых планах.

Щеки Рашида запылали от гнева. Ибрагим и Омар повернули оружие против него. Мерзавцы!

– Вы лжете! – запальчиво крикнул он и выхватил саблю. – Клянусь, что я не...

– Спокойно! – Эздемир поднялся с трона и примиряюще воздел руки. – Этого еще не хватало! Мне здесь не нужно кровопролития. Давайте все же выслушаем, что хочет сказать Ибрагим.

Рашид хотел что-то возразить, но увидел предостерегающий взгляд наместника. Он заставил себя успокоиться и вложил саблю обратно в ножны.

– Итак, вы утверждаете, что этот янычар является человеком проповедника? – мягко спросил Эздемир.

– Да, – ответил Ибрагим. – Именно поэтому, полагаю, мы так долго не могли выйти на след этого подстрекателя. Рашид сводил на нет все наши усилия. Так что ты оказался прав в своих предположениях, Эздемир.

– Твои обвинения очень серьезны, Ибрагим. У тебя есть доказательства?

– Да. Доказательства и свидетели, которые видели, как он заходил в христианские дома.

– Свидетели? Это интересно, – хмыкнул наместник и пристально посмотрел на Рашида.

Рашиду казалось, что почва уходит у него из-под ног. Значит, кто-то все же видел, как он ходил к Анне. Кто-то из товарищей выследил его и донес Ибрагиму. Эти сведения были сейчас на вес золота. В таком случае обвинение легко повернуть против него и объявить его предателем.

– Положи оружие на пол, Рашид! – выкрикнул Омар и дал знак двум янычарам.

Скрепя сердце Рашид опустил на ковер свой ятаган, потом закрыл глаза, чтобы не видеть, как солдаты хватают его за руки и набрасывают на шею и запястья толстую веревку. Эздемир больше не поверит ни единому его слову, слишком ладно скроена ложь Ибрагима.

– Что будем с ним делать? – спросил Омар и немного растерянно посмотрел на Рашида. – В тюрьму его?

Ибрагим нахмурился, потом его глаза вдруг засверкали.

– Нет, – твердо заявил он, – мы казним его прямо здесь, на месте его измены. На колени его!