Пламя и цветок - Кэтлин Вудивисс

Хэзер с облегчением почувствовала, что дневная суматоха подходит к концу. Она смертельно устала, с ног до головы пропиталась липким потом и теперь была ничуть не похожа на хозяйку большого дома. Длинные пряди черных волос выбились из-под косынки, капельки пота виднелись на груди в вырезе платья, когда Хэзер расстегнула верхнюю пуговицу лифа, чтобы немного остыть.

С тех пор как в дом внесли мебель, из мужчин там был только Брэндон — оставшаяся работа была предназначена для женских рук. Служанки застилали постели, мыли посуду и расставляли ее в шкафы. Хэзер стояла рядом с Хетти у вычищенного камина, обсуждая, каким еще образом можно сделать дом более уютным для Уэбстеров. Негритянка перечисляла, какие вещи необходимо привезти сюда из Хартхейвена. Заслушавшись ее, Хэзер встала спиной к двери и не заметила, как на пороге появился незнакомый мужчина. В своем перепачканном платье и переднике Хэзер сейчас ничем не отличалась от других служанок, и он вполне мог принять ее за одну из них.

Мистер Бартлетт действительно впал в заблуждение, заметив невысокую фигурку рядом с Хетти, и вошел в комнату бесшумно, чтобы не спугнуть обеих женщин. Хэзер узнала о его вторжении, только когда ощутила резкий шлепок по ягодицам и услышала над ухом голос:

— Хо, вот это чистота! Иди, старуха, скажи своему хозяину, что мистер Бартлетт пришел повидать его, да не торопись. Я пока потолкую с этим лакомым кусочком.

Хэзер обернулась, вспыхнув от ярости, а Хетти с ужасом уставилась на незнакомца. Бартлетт почти не выказал удивления при виде цвета кожи и глаз молодой женщины. Он принял ее за служанку и даже не предположил, что оскорбляет жену Бирмингема. Бартлетт облизнулся, заметив в вырезе платья глубокую ложбинку груди Хэзер, и расплылся в улыбке, схватив ее за локоть.

— Ага, красотка, похоже, кто-то меня опередил. Наверное, твой хозяин? У него губа не дура. — Он махнул рукой, отсылая Хетти прочь. — Убирайся, старуха! У белых людей свои разговоры. Твоему хозяину придется поделиться со мной, хочет он этого или нет. — Он прищурился, глядя на негритянку. — Да не вздумай болтать, иначе я вырву твой черный язык.

Хетти и Хэзер опомнились одновременно. У Хэзер вырвался негодующий крик, и она стала отбиваться.

— Как вы смеете! Как вы смеете!

Хетти схватила лежащую поблизости мокрую половую тряпку, угрожающе замахала ею.

— Сейчас же отпусти ее! Убирайся отсюда, белая рвань! Ну погоди, мастер Брэн сейчас тебе покажет! — вопила она.

Мистер Бартлетт шагнул вперед и занес руку, но Хэзер изо всех сил ударила его по лицу.

— Оставьте ее в покое! — потребовала она. Бартлетт схватился за щеку.

— Ах ты, чертовка!

Тяжело дыша, Хэзер указала ему на дверь.

— Немедленно убирайтесь отсюда, — прошипела она, — и не смейте возвращаться!

Бартлетт схватил ее за плечи.

— Ты слишком смела для служанки, цыпочка.

Хэзер яростно замолотила кулаками по его груди и лицу, пытаясь высвободиться. Бартлетт только рассмеялся и крепче сжал ее плечи, привлекая к себе.

— Что это ты так волнуешься за эту старуху, крошка? — усмехнулся он. — Напрасно ты горячишься, напрасно. Лучше успокойся и будь послушной. Чем я хуже твоего хозяина?

Хетти ударила его тряпкой в тот момент, когда Хэзер вонзила острый каблук в ногу Бартлетта. Он взвыл, потерял равновесие и попятился к двери. Увидев перед собой огромную негритянку с налитыми кровью глазами, размахивающую тряпкой, и маленькую фурию, схватившую кусок мыла, словно кинжал, он обратился в бегство. Едва он ступил на верхнюю ступеньку крыльца, как тяжелый кусок мыла звучно ударил его в затылок и вылетел во двор. За ним последовал сам мистер Бартлетт, совершив сложный кульбит и растянувшись посреди двора во весь рост. Задыхаясь, он поднялся, разъяренный нападением слуг, да к тому же женщин. Младшая из них презрительно смотрела с высоты веранды.

— А теперь убирайся отсюда, мерзавец, и поскорее! — приказала она и угрожающе свела брови над переносицей. — Или мой хозяин разделается с тобой.

— Сука! — выпалил Бартлетт. — Ну, я еще проучу тебя!

Он с угрозой шагнул вперед, но огромная тряпка со свистом пролетела в нескольких футах от его лица, обдавая Бартлетта грязными брызгами.

— Поберегитесь! Если вы еще хотя бы пальцем тронете миссис Бирмингем, я удушу вас этой тряпкой! — проговорила Хетти, заслоняя собой Хэзер.

Мужчина замер на месте, услышав за спиной быстрые шаги. Обернувшись, он увидел приближающегося хозяина Хартхейвена с перекошенным от ярости лицом. На какой-то момент Бартлетту показалось, что он смотрит прямо в лицо смерти: он оскорбил жену самого Брэндона Бирмингема, известного своим горячим нравом.

Бледность проступила под его смуглой кожей. Бартлетт стоял, как пригвожденный к месту, не в силах пошевелиться и дрожа от страха. Брэндон успел услышать достаточно, чтобы понять ситуацию, и теперь видел перед собой только ненавистного врага. Сейчас он жаждал одного — услышать хруст костей этого человека. Приблизившись, он ударил его кулаком по скуле. Следующим ударом Брэндон рассек ему правую бровь, и тот попятился. Брэндон отстранился, замахиваясь вновь, но Бартлетт уже бежал к своей коляске с поразительным для своего возраста и веса проворством. Но Брэндон не собирался отпускать его и уже догонял, готовясь схватить, когда во дворе появился Джефф. Увидев брата в приступе неукротимой ярости, Джефф бросился на него и всем телом придавил к земле. Брэндон отшвырнул Джеффа, оставив его лежать в пыли, и кинулся догонять быстро удаляющуюся коляску. Бартлетт поднялся с сиденья, погрозил кулаком, но тут же испуганно хлестнул лошадей.

Брэндон стоял посреди пустой улицы, постепенно успокаиваясь. Он отряхнулся, провел ладонью по волосам и помог Джеффу подняться. Повернувшись к дому, Брэндон мгновенно забыл про свою ярость при виде Хэзер. Его лоб прорезала морщинка беспокойства. Хэзер бросилась ему навстречу и упала в объятия, разразившись почти истерическим смехом от облегчения, орошая слезами грудь мужа. Не в силах найти другое объяснение ее поведению, Брэндон решил, что она слишком напугана, и бережно повел ее к креслу, пытаясь утешить.

Позднее, когда Джефф расспросил Хетти о случившемся, он пожалел, что удержал брата. Брэндон же вскочил, дергая мускулом на щеке, и поклялся убить Бартлетта. У Хэзер упало сердце.

— Не надо! — воскликнула она, схватив его за руку. Придвинувшись поближе, она положила руку мужа к себе на живот. Брэндон ощутил, как порывисто двигается в нем ребенок. Хэзер взглянула мужу в глаза и улыбнулась, нежно прикоснувшись к его щеке. — На сегодня приключений более чем достаточно. Давайте закончим дела и вернемся домой.