Волшебное окно - Дэйв Дункан

– Хорошо, – кивнул старик.

– Он еще жив?

– Говорят, да.

Рэп глубоко вздохнул. Этого он желал больше всего – чтобы Инос смогла хотя бы попрощаться.

Хононин опять передернулся и попятился от них.

– Ты пахнешь, как будто вылез из помойки. Где-то у меня хранилось мыло. Ты когда-нибудь мылся с мылом?

– Один или два раза, сэр.

– Это то, что тебе надо. И понадобится горячая вода. Сними эти лохмотья.

Хононин направился в кухню, и громкое клацанье железа дало понять, что он качает насосом воду. Рэп начал развязывать тесемки, и Маленький Цыпленок тут же подскочил, чтобы сделать это самому. Рэп знал, что возражать бесполезно, его последняя такая попытка закончилась вывернутым запястьем.

Хононин вернулся с ведром и остановился, пораженный увиденным.

– А это кто, черт возьми?

– Это гоблин, сэр.

– Это я и сам вижу, болван! А что значат эти знаки у тебя на лице? Ты тоже стал гоблином? Сожги эти лохмотья, это и воду поможет нагреть, и вони станет поменьше. Его одежду тоже. Ты его разденешь, или он сам способен это сделать? А ты вырос, парень! У тебя осталась какая-то одежда там, где ты жил? Хотя нет, она все равно будет мала. Пойду посмотрю, что удастся найти.

– Вы очень добры, – пробормотал Рэп. Раздевшись, он принялся связывать одежду в узел.

– Да уж! Тебя наверняка повесят, если Форонод найдет тебя! Так что оставайся здесь и хорошенько вымойся. Вот мыло. Можешь использовать все. Ну и вонючая парочка! Да еще и волк с ними! Ты ведь не привел их обратно?

Старик имел в виду лошадей. Рэп покачал головой.

– Жаль! Мог бы отделаться поркой. Хононин влез в сапоги, снял куртку с крючка и вышел, хлопнув дверью.

Старик вернулся не скоро, когда сквозь занавески уже пробивался свет зари. Люди проходили по улице, приветствуя друг друга. При звуках родного языка у Рэпа защемило сердце.

Хононин отсутствовал долго, но за это время только-только Рэп успел счистить жир с помощью мыла, песка и горячей воды. Маленький Цыпленок спорил и сопротивлялся, пока Рэп не объяснил ему, что запах сразу выдаст их и Рэпа схватят и казнят.

Впервые после Праздника зимы Рэп нашел зеркало. Собственное отражение повергло его в шок. На него смотрело совершенно незнакомое лицо. Вопреки логике, он был горд своей щетиной, но ужасно стеснялся своих волосатых, как у всякого фавна, ног. Они стали еще волосатее и мускулистее, а лицо, наоборот, волосатее и тоньше.

Флибэг обнаружил завтрак Хононина и съел его весь, кроме масла. Маленький Цыпленок выхватил у него масло, чтобы намазать им Рэпа.

В эту минуту появился конюх. Он заглянул в дверь, желая предупредить своих гостей, что с ним дама. Гости, однако, уже знали это и скрылись в спальне. Хононин кинул Рэпу узел с одеждой и вернулся в переднюю комнату подождать, когда они оденутся. Это потребовало немало времени, потому как Маленький Цыпленок не разрешал Рэпу одеть себя и не слушал, когда ему объясняли, например, что делать с кальсонами. В Краснегаре он мог стать большой помехой.

Наконец Рэп был готов и смог войти в комнату. Он уже знал, что увидит там мать Юнонини. Рэп знал ее, но они никогда не общались. В неясном утреннем свете старуха казалась мрачной, словно полночь. Мать Юнонини сидела в протертом кресле у камина, сложив руки на коленях, и старалась держаться как можно прямее. Она ответила кивком на неловкий поклон Рэпа и оглядела его с головы до ног, ничем не выдавая своих чувств.

– Сначала поедим, потом поговорим. – Конюх указал на стол. Рэп уже почувствовал запах свежего хлеба, и его рот наполнился слюной. Хлеб! Он сел за стол и с наслаждением принялся за еду. Через несколько минут вошел Маленький Цыпленок и сразу же нахмурился, увидев женщину с непокрытой головой. Мать Юнонини чуть вздрогнула, увидев мужчину с расстегнутой на груди рубашкой, но это не было виной гоблина, просто все пуговицы давно отлетели. Рэп умудрился представить их друг другу, говоря с набитым ртом на двух диалектах.

Маленькому Цыпленку не особенно понравился хлеб, но он был голоден. Он взял большой кусок и уселся на полу. Конюх хмыкнул и занял третий стул.

– Думаю, вы можете есть и слушать. – Голос матери Юнонини был низким, почти мужским. – Я сначала введу вас в курс всех событий, мастер Рэп, а потом… – Она нахмурилась. – Не люблю прозвищ! Как ваше полное имя?

– Просто Рэп, – ответил он.

Это не было полной правдой, потому что его настоящее имя представляло собой нечто длинное и непонятное. Должно быть, это было имя из Сайсанассо.

«Никогда не говори никому свое имя, – предупредила его мать, когда рассказала о нем, – а то злой волшебник может узнать его и причинить тебе большой вред». Тогда он ей поверил, ведь ему было всего десять лет, а в этом возрасте верят всему, что говорят матери. Теперь же он больше знал о волшебниках и понимал, что это всего-навсего одно из суеверий его матери, вроде того, что «ветер с юга приносит дождь». Но его друзья наверняка стали бы смеяться над таким именем, поэтому он никому о нем не говорил, даже Иное. Мать Юнонини осуждающе поджала губы.

– Ну хорошо, мастер Рэп. Король еще жив, но каждый день может стать его последним днем. Даже сердечные капли, оставленные доктором Сагорном, не могут облегчить его страдания. Мы, кто приближен к нему, молимся за его избавление от мук. Это поразительно, что он держится так долго.

– Он знает слово, – прошептал Рэп. Она подняла брови и остановилась.

– Возможно! Но что вы знаете о… Ну конечно же! Вы ведь тоже знаете слово! Как глупо с моей стороны!

Старуха замолчала, задумавшись. Хононин усмехнулся и отломил кусок хлеба от каравая.

Мать Юнонини продолжала, тщательнее подбирая слова. Иногда Рэп с трудом понимал ее. Как большинство красне-гарцев, он говорил на смеси импского и джотуннского диалектов. Инос легко переходила на чисто импский, на котором говорили в замке. Но Рэпу было странно слышать сильный южный акцент, присущий матери Юнонини.

– Город разделился – на импов и джотуннов, конечно. Импы считают, что принцесса поехала в Кинвэйл, чтобы выйти за герцога – своего кузена, который смог бы претендовать на престол. Они ждут, что Анджилки приедет с ней. Но и сами импы разделились – часть хотела бы присоединения Краснегара к Империи на правах провинции. Джотуннов не устраивает ни один из вариантов. Они говорят о тане Калкоре из Нордландии, который имеет не меньше прав на престол, чем герцог.

– Их возглавляет Форонод, – вмешался Хононин. – Некоторые хотели бы поставить на престол его самого, но управляющий поддерживает Калкора. Говорят, он написал ему.