Зеркало прощения - Андрей Фло

А совсем недавно, в одном из моих мозгов (а точнее – в этом), поселилась идея создания аппарата, способного уменьшать любое физическое тело до бесконечности.

Лован интригующе замолчал, чтоб посмотреть, какую реакцию вызовет у ребят это заявление. Нельзя было сказать, что Фло с Шаком были сильно поражены. Но, тем не менее, они пристально глядели на рассказчика, ожидая продолжения. И Лован продолжил:

– Аппарат готов. Я испытал его на крысе, которую поймал в подвале замка. Крыса уменьшилась, но что с ней стало дальше, я понятия не имею. Возможно, она до сих пор уменьшается…

Но рассказ не о крысе. Я решил испытать аппарат на себе. А что, если все атомы и молекулы – это планеты. А любой живой организм – это вселенная, в которой эти планеты вращаются. Что, если мы сами являемся составной частью чьего ни будь организма? И я буду первым, кто это узнает! Это же великое открытие!

Лован вновь наполнил свой бокал и тут же осушил его. Утерев рот рукавом, он смачно цыкнул, и спросил:

– Как вы думаете?

Фло пожал плечами. Он не до конца понял, что только что ему рассказал Лован. А Шак усмехнулся:

– А чем же вы дышать будете? Вы уменьшитесь до тех пор, пока сможете вдыхать молекулы кислорода. Когда же молекулы станут на столько большими, что не смогут пролазить в нос, вы, просто, задохнетесь. Только и всего.

На этот раз удивился сам Лован. Его словно пыльным мешком по голове огрели. Он сразу стал каким-то маленьким и задумчивым, а уголки его рта опустились вниз. Глаза под очками, и без того казавшиеся большими, сделались еще больше. Шак даже испугался, что своим заявлением обидел гостеприимного хозяина. Он уже хотел, было попросить прощения, но Лован вдруг криво усмехнулся, и тихо проговорил:

– А ведь ты прав, черт побери. Надо же, об этом-то я как раз и не подумал. Такое иногда случается. Думаешь о сложных вещах, а о самых простых забываешь.

Он некоторое время задумчиво сидел, подперев голову, и нервно барабаня пальцами по столу. Он полушепотом о чем-то беседовал сам с собой. Что-то о «стимуляции дыхательных путей» и «кислородных баллонах». А потом махнул рукой.

– Ладно, оставим пока что уменьшение в покое. Есть и другие, не менее интересные проблемы. Надо еще корабль достроить.

Он торопливо, даже с какой-то ненавистью, отстегнул ремешок под подбородком, и его «второй мозг» исчез, обнаружив под собой блестящую вспотевшую лысину.

Внезапно, зал наполнился множеством посторонних голосов. В него, сквозь потолок и стены, просочилось десятка два привидений во главе с Князем. Зависнув над столом, Князь уткнул прозрачный палец в Фло с Шаком, и сказал:

– Вот они.

Мальчики вжались поглубже в кресла, почему-то ожидая, что их сейчас будут бить. Но привидения, тихо переговариваясь между собой, закружили вокруг кресел, с любопытством разглядывая незнакомцев с головы до ног.

Убедившись в том, что никакой опасности им не грозит, мальчики, в свою очередь, с не меньшим любопытством принялись разглядывать призрачные силуэты. Такого скопления привидений в одном месте, они не видали даже на Останском кладбище.

– А ну-ка, брысь от сюда! – грозно скомандовал Лован, которому их присутствие совсем не нравилось. Давайте, быстро, все по своим башням! И чтоб я вас даже не слышал! А иначе, не праздники без тел останетесь!

Мальчики не поняли, что именно имел в виду Лован, но на привидений эта угроза подействовала. Они тут же бросились просачиваться сквозь стены, беспорядочно сталкиваясь друг с другом. При этом они ворчали что-то насчет того, что Лован безбожно ущемляет их права и не дает пообщаться с живыми. Хозяин замка проводил их взглядом, и с выражением усталости на лице, вздохнул:

– Кто бы знал – как они мне надоели! Просто стихийное бедствие какое-то! Хуже крыс, честное слово! Никакого от них спасения!

В ответ на это, из потолка показалось оскорбленное лицо Князя.

– Я все слышал! – предупредил он. – Учтите, профессор! Не смотря на все мое уважение к вам, я вынужден буду написать жалобу в международный комитет по защите прав усопших! Уж поверьте мне – я им все расскажу о том, какой вы тут беспредел учиняете по оснащению к привидениям! Какими грязными словами вы их…

– Уйди, Князь, прошу тебя, – утомленно прервал эту гневную тираду Лован, и вздохнул. Князь проворчал еще что-то, и исчез окончательно.

Все произошедшее только что, вызвало у ребят смех и жалость одновременно.

– Неужели есть такой комитет по защите прав усопших? – сквозь смех спросил Фло.

Лован пренебрежительно махнул рукой.

– Да, есть такой. Председатель там старый призрак времен друидов. Вредный тип! Лично мне кажется, что это полнейшая ерунда! Права людей нужно защищать до их смерти, а не после.

Понизив голос до полушепота, и хитро улыбнувшись, он добавил:

– К стати, я тоже являюсь членом этого комитета. Рассматриваю жалобы обиженных привидений, призраков, фантомов и прочей… м-м-м… нежити. Только вот, мои привидения об этом не знают. Так что, пускай пишет свою жалобу. Она все равно ляжет мне на стол.

– Но, ведь это жестоко, – неодобрительно покачал головой Шак. – Нельзя злоупотреблять своим положением!

– Э-э-э, – вяло отмахнулся Лован. – Поживи с ними с мое, еще и не на такие подлости способен будешь! Ты их плохо знаешь. Каким бы хорошим не был человек при жизни – став привидением, он становится просто невыносимым. Они еще и не на такую подлость способны. Хорошо еще, что они бесплотные, а то бы и драться полезли! Поверь мне, они на это способны!

– Но мы встречали и вполне приличное привидение, – пожал плечами Шак. Оно разрешило нам переночевать в своей таверне.

Лован, казалось, его не слушал. Он немного опьянел от выпитого вина, и сейчас с наслаждением откинулся на спинку кресла. Ладони его сложились под подбородком, будто он собирался воздать хвалу богам, а глаза закатились. Его явно тянуло на откровения.

– А иногда мен их по человечески жалко, – продолжил он мягким задумчивым голосом. На праздники, например, я даю им тела. Практически, воскрешаю их… м-м-м… из мертвых, чтоб они могли немного попраздновать. Вина попить, поесть, поиграть в «попслер» в банкетном зале. А благодарности ни-ка-кой.

– Откуда же их здесь столько много? – спросил Фло.

Лован бросил на него взгляд одними глазами, не поворачивая головы, и усмехнулся:

– Оттуда, откуда и вы. Из пустыни. Каждый из них, в свое время, пытался пересечь ее. Но повезло им гораздо меньше, чем вам. Погибли от жажды и солнца. А мой замок гуляет по пустыне и цепляет их, как какую ни будь заразу. Ведь замки издавна считались идеальным жилищем для бедных душ. Сколько их там еще… м-м-м… бродит, одним богам известно. Я даже боюсь представить, что будет, если они все здесь поселяться. Тогда мне самому на них жалобу писать придется.