Россия. Погружение в бездну - Игорь Фроянов

Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С. 156–157.

Однако этим дело не кончилось.

«Страхи продолжались,

― свидетельствует Черняев.―

Ночью стал названивать Горбачеву Буш. Из приемной меня спрашивают: что делать? Я: «Соединяйте». Но М. С. гулял с Р. М. (было около 12–ти). Вернувшись, велел связаться с Белым домом. Теперь уже Буш был «занят»… и, видно, отчаявшись соединиться с другой «сверхдержавой» на информационном уровне конца XX века, послал депешу. Она пришла рано утром»

Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника… С. 158

Наконец, в канун событий 19―21 августа Буш снова предупреждает Горбачева о возможном перевороте (ЛукьяновА.И. Переворот мнимый и настоящий. С. 1).

Такая спазматическая активность американских политиков нуждается, конечно, в объяснении. Может показаться, что все тут предельно ясно: добрый Джордж, встревоженный за судьбу дорогого друга Майкла, предупреждает его о грозящей опасности, демонстрируя свое участливое к нему отношение. Майкл хочет этому верить, но в душе у него, вероятно, поселился червь сомнения. Вот почему Черняев уловил в голосе М.С. нотки внутренней иронии в разговоре с Мэтлоком, вполне понятной, если учесть, что Горбачев уже тогда подозревал американцев в двуличии, находя подтверждения своим догадкам об их сотрудничестве с Ельциным (Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника… С. 151).

Предупреждая Горбачева о замышляемом отстранении его от власти, американцы тем самым стремились, по — видимому, создать себе алиби, как бы заявляя заранее, что ко всем возможным попыткам подобного отстранения они не имеют никакого отношения. Здесь, похоже, проглядывает элемент игры. Заметен он и в поведении Мэтлока.

По А. Ф. Добрынину, президент США Буш поручил Мэтлоку встретиться с Горбачевым после того, как он получил от посла сверхсрочную телеграмму, в которой со ссылкой на мэра Москвы Попова говорилось о подготовке путча против советского президента (Добрынин А. Ф. Сугубо доверительно… С. 673). Следовательно, Мэтлок, находясь в Москве, располагал сведениями об этом путче. Но в разговоре с Горбачевым он заявил, что не имеет подобных сведений, о чем уведомил президента Буша. «Каким способом, интересно»,― отметил про себя присутствующий при разговоре Черняев, уловив неискренность американского посла (Черняев А. С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С. 157). Мэтлок, на наш взгляд, играл. И это, вероятно, было отражением общей игры Вашингтона с Горбачевым. Ее кульминацией, как нам представляется, стали августовские события.

Весьма правдоподобно предположение В. С. Широнина:

«Прикрываясь недомоганием, Горбачев просто выжидал. Кто — то «не посоветовал» ему прежде времени покидать Форос. Чем же был продиктован такой совет? Не сомневаюсь, что в будущем различного рода государственные комиссии найдут четкий ответ на все форосские вопросы. Я же позволю себе высказать личную точку зрения профессионала — контрразведчика. На мой взгляд, с Горбачевым в тот момент «вели игру». События в Москве разворачивались таким образом, что у американских спецслужб появилась возможность воспользоваться ситуацией и совершить такой переворот, который помог бы разом покончить с КПСС. Но для этого пришлось бы пожертвовать Горбачевым. И очень с большой долей вероятности можно предположить, что, связавшись по срочной связи с Вашингтоном, посольство США в Москве запросило согласие на переориентацию своей политической ставки с Горбачева на другого лидера. Вскоре такое согласие было дано. На мой взгляд, в результате августовских событий, как говорится, в дураках оказался сам Горбачев. По такому поводу в народе обычно говорят: пошел за шерстью, а вернулся стриженным»

Широнин В.С. Под колпаком контрразведки… С. 180.

Принимая догадку В. С. Широнина о том, что с Горбачевым «вели игру», мы при этом полагаем: переориентация политической ставки с Горбачева на другого лидера, в частности на Ельцина, произошла несколько ранее, по всей видимости, в июне 1991 года с избранием последнего Президентом РСФСР. Внешним проявлением ее следует, по нашему мнению, считать визит Ельцина в США и устроенную одновременно с данным визитом суету по поводу замышляемого кем — то смещения Горбачева (Сама стремительность визита российского президента в Вашингтон довольно примечательна. Вот как его прокомментировал М.Я. Геллер:

«Едва избранный, Борис Ельцин отправляется к президенту США Дж. Бушу. Еще совсем недавно после избрания очередного генерального секретаря ЦК КПСС в Москву, как некогда в Орду за ярлыком на правление, направлялись главы иностранных держав. Теперь за ярлыком, который может обернуться займом, едут из Москвы. Вслед за неутомимым «глобтроттером» Горбачевым едет Борис Ельцин. Как если бы сегодня единственной практической легитимностью советского лидера являлось признание заграницы, материализованное в долларах»

(Геллер М. История России 1917―1995. В 4 т. М., 1996. Т. 4. С. 113).

Ассоциация визита Ельцина в США с поездкой за ярлыком на правление, по нашему мнению, вполне правомерна. Едва ли можно сомневаться в том, что новоиспеченный российский президент прибыл в Америку за советами, наставлениями и, возможно, инструкциями американского президента.).

За всей этой суетой американских политиков и дипломатов угадывается возня западных спецслужб, осуществлявших не только сбор разведывательных данных, но и разрабатывавших тайные планы типа августовских событий. Показательно, что президент Буш по прошествии этих событий заявил, что завоевана не только победа демократии, но и

«наша победа ― победа ЦРУ»

Лукьянов А.И. Переворот мнимый и настоящий. С. 16

Понятно, почему

«бывший директор ЦРУ Гейтс на Красной площади в Москве провел свой парад победы»

(Качановский Ю.В. Куда идет Россия? М., 1999. С. 110)

Американский президент явно поскромничал, поскольку в достижение названной победы он внес и значительный личный вклад. Начиная с Мальты, Буш в отношениях с Горбачевым проявил себя (и в этом нужно отдать ему должное) как виртуоз политической игры. Знаковым, можно сказать, был его приезд в Москву в конце июля, т. е. за три недели до пресловутого «путча». Официально то был ответный визит в СССР президента Соединенных Штатов, связанный с подписанием Договора по СНВ. По свидетельству А. С. Черняева, сначала Горбачев с Бушем

«общались в Кремле один на один, потом в «расширенном составе»»

(Эти подробности воспроизводит А. С. Черняев, рассказывая со слов Горбачева, как тот с Ельциным и Назарбаевым

«пьянствовал до 3 утра и договаривался о Союзном договоре и о последующих выборах».

Горбачев не жалел красок:

«Ох, Толя. До чего же мелкая, пошлая провинциальная публика. Что тот, что другой. Смотришь на них и думаешь: с кем, для кого?.. Бросить бы все. Но на них ведь бросить — то придется…»

(Черняев А. С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С. 183)

Горбачев

«подробно охарактеризовал ситуацию в стране, с большой долей оптимизма уверял, что общество будет реагировать спокойно на предстоящие «очень ответственные, драматические шаги», связанные с «тремя главными» задачами: заключением союзного договора, стабилизацией финансов, активным разгосударствлением и приватизацией. Сообщил, что «вчера» (29 июля.― И. Ф.) у него была большая встреча втроем с Ельциным и Назарбаевым в Ново — Огареве… В подробности не посвящал, но о двух выводах проинформировал: не торопиться с парламентскими выборами и принятием конституции, чтобы дать время для некоторой стабилизации обстановки; более решительно, более быстро проводить реформы, включая либерализацию цен и конвертируемость рубля»

Черняев А.С. Шесть лет с Горбачевым… С. 461–462

М. С. Горбачев, как видим, развернул перед американским президентом план буржуазного переустройства советского общества, предполагающий «очень ответственные и драматические шаги»: разгосударствление, приватизацию и либерализацию цен. Бушу это не могло, конечно, не импонировать. Но президент США уже определился в том, кто будет претворять в жизнь план реставрации капитализма в России. И это был не Горбачев, а другой, более решительный политик.

В своих мемуарах Горбачев не раскрывает содержание кремлевских бесед с Бушем, повествуя главным образом о встрече с ним «без галстуков», проходившей «на веранде в Ново — Огареве». Отдаваясь воспоминаниям по поводу визита «друга Джорджа», Горбачев пишет:

«Вспоминаю я сейчас об этом визите Президента США, последнем в Советский Союз, с некоторой горечью (курсив мой.― И. Ф.). .Не знали мы тогда, что произойдет всего через три недели. Жили будущим. Говоря о множестве актуальных проблем, мы вместе с тем как бы подводили итог пройденного за 5―6 лет пути»