Огненный Зверь - Татьяна Солодкова

Но я даже не соображала, с кем это с "ним", кто такой "он"? Опять загадка? Я не любила загадки. Кто-то сегодня уже загадывал мне загадки. Вот только кто?..

Откуда-то взялось такси, которое повезло нас в ночь.

"Вспомни про Кирилла! Ты его любишь, он любит тебя! Вы можете быть вместе! Не разрушай все! Андрей же его друг!"

Но все слова Зверя проходили словно сквозь меня.

Кирилл... Кирилл? Это имя мне было знакомо, оно что-то для меня значило... очень много значило... Оно имело значение там, где была боль, я не хотела туда, где боль...

Мозг включался урывками, поездку в такси я вообще не заметила, кое-как выбралась на улицу, когда Андрей потащил меня за руку, он тоже еле держался на ногах, бормотал что-то про "автопилот", который приводит его домой в любом состоянии. Я его не слушала, просто глупо смеялась.

Кое-как справившись с замком, Андрей распахнул ногой дверь, щелкнул выключателем, стало так светло и ярко, что пришлось закрыть глаза. А он уже нес меня в комнату, его ноги подгибались, но он все-таки сумел донести меня до кровати, на которую мы оба и упали.

Черные шелковые простыни... Мои руки скользили по ним, пока Андрей снимал с меня платье, они были такими холодными, словно мертвыми...

"Очнись!" - сделал последнюю попытку Зверь.

Но я не слышала его, я была уже обнажена, и непослушными руками боролась с ремнем на брюках Андрея.

"Изольда!"

Но голос Зверя потонул в моей голове, так и оставшись не услышанным.

13 глава. Агония

Я проснулась от головной боли, казалось, одно движение, и голова развалится на куски.

Я лежала, не шевелясь, боясь даже шелохнуться, мозг лихорадочно соображал, пытаясь вспомнить, где я и что со мной произошло. Откуда эта адская боль?

Через несколько минут я поняла, что лежу в неестественной позе, от которой затекло все тело, попробовала перевернуться, резкая боль сжала виски, наконец, я справилась с собой, легла на спину, вытянув руки по швам. Сквозь веки пробивался красный свет, значит, уже светло. Однако мозг по-прежнему отказывался сообразить, почему я проснулась в таком отвратительном состоянии средь бела дня.

Я попыталась заставить себя прийти в себя и открыть глаза, не получалось, было ощущение, что веки распухли и потяжелели. От усилия я сжала руки в кулаки, ладони почувствовали под собой что-то гладкое и прохладное. Шелк? Я ненавидела шелковое постельное белье. Откуда оно здесь?

И тут на меня, словно водопад на голову, обрушилось видение Золотаревского: черное шелковое белье, я и Андрей...

Нет!

Я рывком села на постели, распахнув глаза.

Я была права, было светло, этот яркий свет заставил зажмуриться и еще несколько минут часто моргать, глаза разлеплялись с трудом, веки были тяжелыми и непослушными и на вид, наверное, напоминали два вареника.

Когда, наконец, глаза смогли полностью открыться и сфокусироваться на окружающих предметах, сердце забилось так, будто собиралось выпрыгнуть из груди. Я никогда не была в этом месте, совершенно незнакомая мне квартира: светлые обои на стенах, комод, огромный телевизор, плотные шторы на окне, которые с вечера забыли задернуть...

Одно только шелковое белье сказало мне о том, где я и что произошло, но я все еще отчаянно надеялась, что все это только сон.

Я сидела на кровати, часто дышала и боялась повернуть голову, чтобы посмотреть, кто там сопит рядом со мной.

Этого не может быть, не должно быть, я не могла...

Титаническим усилием, отозвавшимся болью в висках, я все же заставила себя посмотреть налево от себя.

- Нет! - это вырвалось вслух.

Я задом сползла с кровати на пол и зажала себе рот одеялом в черном шелковом пододеяльнике.

Нет. Нет. Нет...

На кровати в позе морской звезды спал Андрей, он лежал лицом в подушку, раскинув в стороны руки и ноги. И он был абсолютно голым.

Я в ужасе опустила глаза на свое тело, на котором тоже не обнаружилось даже нижнего белья.

О Господи! Что я натворила?

"Зверь! - мысленно закричала я, сжавшись на полу возле кровати и боясь пошевелиться. - Зверь!"

Мне никто не ответил, от этого стало еще страшнее, я слышала, как грохочет мой пульс, и на этот раз никакие уроки самообладания не смогли бы мне помочь успокоиться.

Я посмотрела на часы на руке: половина четвертого. Мы проспали весь день.

"Зверь! - продолжала взывать я, давясь беззвучными рыданиями. - Зверь, пожалуйста! - в ответ тишина. - Я тебя умоляю, ответь мне, если ты слышишь! Зверь, пожалуйста!".

По щекам струйками катились слезы, я почувствовала соль на своих губах, всхлипнула и уткнулась лицом в одеяло.

"Звеееееерь...."

"Что "Звееееерь"? - зло раздалось мне в ответ, он никогда еще не разговаривал со мной в таком тоне, Зверь словно выплевывал каждое слово. - Теперь я тебе понадобился? Вчера ты только требовала, чтобы я заткнулся. Ты хотела отдыхать и расслабляться? Вот тебе, пожалуйста, расслабилась на славу. Пожинай теперь плоды!"

Слезы полились с новой силой.

"Зверь, что произошло, я ничего не помню?"

Действительно, последнее, что отложилось в моей памяти, это то, как все одноклассники разъехались, а мы с Ирой собирались продолжить наше приключение. Дальше - ничего, сплошной белый лист.

"Что именно ты не помнишь? Как напилась, как выплясывала в ночном клубе, а потом кинулась в объятия Андрея по первому предложению? - я снова всхлипнула, но Зверь был безжалостен: - Или, может быть, ты не помнишь, когда я просил тебя остановиться и не поступать так с ним? Нет! Лучше-ка вспомни, что ты даже не соображала, кто такой "он"!"

Я сидела, обняв одеяло руками и ногами, молча, уставившись в одну точку, слезы лились градом. Как я могла? Я ведь так любила Кирилла, я готова была на все ради него. А предала его так легко и беспечно. И пусть бы я сделала это с кем угодно, но не с его же другом! Как я могла? О чем я думала?

"Да ни о чем ты не думала, - равнодушно ответил Зверь. - Ныла, как ты устала, как хочешь отдохнуть".

"Он никогда меня не простит".

"О! И будет тысячу раз прав!"

"Что мне теперь делать?"

"Расплачиваться за свои ошибки, - в его голосе не было и тени сочувствия. - А Золотаревский тебя предупреждал, стоило всего лишь на минуточку включить мозг, и все было бы хорошо".

"Зверь, я..."

"Что - ты? Будешь обвинять меня, что я тебя не остановил? Так останавливал, ты не слушала. У тебя была тысяча шансов выйти из ситуации с гордо поднятой головой. Даже если тебя понесло в клуб, ты могла уйти оттуда с Ирой, она тебя звала, уговаривала. Но ты хотела веселиться. Повеселилась? Надеюсь, это будет тебе уроком на всю оставшуюся жизнь".