Заколдованные леса - Тутуола Амос

Но вспомнили горожан из Города Грешников, которые обязательно постараются их прикончить — в отмщение за содеянное в грешном святилище, — и решили не возвращаться, а вперед идти не решались и вот горевали на Дороге Смерти.

Погоревав минут пять, Симби заговорила — потерянно задала свой первый вопрос:

— Так я уже дух, Бако? Ведь мне вроде помнится, что в прошлую ночь меня обезглавил король Города Грешников.

— Вовсе нет, Симби, никто тебя не обезглавил, это ты, наоборот, храбро обезглавила короля грешников с некоторыми из его вождей и проч., спасши нас всех от смерти, — объяснила ей Бако.

— Я понимаю, Бако, но мне все еще кажется, что я дух.

Спутницы вздохнули и посмотрели на нее, пытаясь сообразить, не сошла ли она с ума.

— Нам нельзя забывать, что если мы не отыщем правильную дорогу, то придем прямо к жилью Смерти и она (Смерть) всех нас беспощадно убьет, — вслух подумала Рэли, и остальные с ужасом услышали ее мысль.

— И нельзя забывать, что мы теперь беженки, — веско напомнила спутницам Сэла.

— Да мы и не забываем, — возразили они.

— А чем, интересно, мы будем теперь питаться? — рассудительно спросила своих спутниц Симби. — Меня, например, уже до полусмерти замучил голод.

— Так ведь это ты наша предводительница, а значит, тебе и решать, чем нам теперь питаться, — отозвались остальные.

Симби встала и огляделась по сторонам, а потом прошлась вдоль Дороги Смерти в надежде найти там что-нибудь съестное, но ничего не нашла, кроме толстого дерева с мясистыми опорными корнями вокруг ствола. И она отрубила часть корней мечом, которым обезглавила в святилище короля. А потом отнесла эти корни беженкам. Их (корни) следовало поджарить, прежде чем есть, но огня у них не было. Подумавши об огне, они подняли головы и принялись озираться и увидели дым. Дым окутывал вершину горы — над огнем, разгоревшимся от вулканного извержения. Несколько беженок вскарабкались на гору и вскоре вернулись к дороге с огнем. Потом, собравши побольше хворосту, сунули туда горящую головню, и минут через десять вся куча хвороста жарко заполыхала огромным костром. Корни поджарили на огне костра, а поджаривши, съели, и наступило утро.

К восьми часам по утреннему времени они утолили голод (корнями) и обогрели кости, посидев у костра.

Вскоре Симби, как их предводительница, подумала вслух, не отправиться ли им дальше, поскольку вернуться они не могли, но и сиднем сидеть всю жизнь тоже не могли.

— По-моему, будет лучше, если мы начнем искать дорогу к дому прямо здесь, — предложила Кадара.

— Но тогда мы должны идти по Дороге Смерти! — воскликнула Симби.

— Мы не успели найти надежную тропу к дому у Города Грешников, а здесь не сумеем понять, в какой стороне наша деревня, — громко объявила беженкам Рэли.

— Я совершенно уверена, что идти следует, конечно же, на запад, — сказала Сэла.

— А мне кажется, что на север, — возразила ей Бако.

— На север? Да ни в коем случае, очень вас прошу! Потому что наша деревня на востоке, — разъяснила всем Кадара.

— Видимо, чтобы увериться, в какой стороне наша деревня, нужно подождать восхода солнца. Ведь солнце, с какой бы стороны оно ни появлялось в здешнем небе, всегда встает на западе, и путь в нашу деревню лежит именно на восход, — определила Симби для всех своих спутниц.

— О да, это, безусловно, так, — поддержала их общую предводительницу Бако.

— Прекрасно! Давайте же внимательно следить за восходом солнца, — единодушно согласились все беженки.

Примечание: Симби со своими подругами — Кадарой, Бако, Рэли и Сэлой — были похищены из одной деревни одним и тем же похитителем, Дого. Но Симби — позже, чем четыре ее подруги. Имена остальных и названия деревень, откуда их похитил все тот же Дого, остались неведомые, потому что он их похитил, когда они были маленькими детьми. Все эти девушки из разных мест, сделавшись беженками из Города Грешников, начали вести себя как родные сестры. Хотя настоящая сестра, по родству, — девушка с очень свирепым характером — была лишь у Бако, и Симби считала, что она (сестра на манер сиамской) все еще живет в деревне у матушки (их общей матушки с двойняшкой Бако).

И вот они все до единой встали, и они стеснились в общий кружок, и они молчаливо смотрели на небо во внимательном ожидании рассветного солнца. Но солнце, к несчастью, взошло за тучами, потому что рассвет оказался сумрачный.

— А ведь сейчас тут дождливый сезон, — вспомнила Бако минут через пять, — и солнце иногда утром не появляется, а иногда не появляется весь день напролет или даже много дней подряд.

— О да, Бако, ты совершенно права. Сейчас тут и правда дождливый сезон, поэтому мы едва ли дождемся солнца, которое покажет нам дорогу домой, — поддержали Бако остальные.

— Так что же нам делать? — воскликнула одна из безымянных беженок.

— Давайте швырнем вверх немного пыли, и куда понесет ее рассветный ветер, туда и ляжет наш путь к дому, — предложила Сэла.

— Правильно! Это тоже хорошая мысль! — радостно вскричали другие беженки и тотчас же согласились поступить по предложенному.

Они осмотрелись в поисках пыли, но вокруг не нашлось ни одной пылинки, потому что каждый клочок земли сделался слякостным, влажным, или болотным.

— Мы снова забыли, что сейчас дождливый сезон и вокруг, вместо пыли, есть только тяжелая мокрая грязь, — напомнила Симби, и ее спутницы приуныли.

Они обхватили руками головы, думая — каждая — о пути домой, но так, чтобы не идти по Дороге Смерти, а сразу выйти на безопасную тропку.

Немного погодя Симби, их предводительница, живо встрепенулась и наклонилась к земле. Она подхватила пригоршню грязи и вернулась туда, где остался костер, а все остальные следили за ней, гадая, что она собирается сделать. А Симби высушила грязь на огне, и грязь немедленно превратилась в пыль — особенно когда Симби растерла ее, — и она (Симби) швырнула пыль вверх. Она швырнула ее (пыль) вверх изо всех своих сил, но, увы, вотще, потому что, когда она швырнула ее, не было сильного попутного ветра и пыль бессильно осела у ее ног.

Тогда, видя, что ничего у них не выходит, Кадара предложила еще один выход.

— Поскольку нам совершенно ясно, что сильного ветра сейчас нет, — раздумчиво сказала она, — нужно швырнуть к небу легкий листок, и куда он полетит, там запад, а значит, и наша деревня.

— Превосходно! Ты права и разумна, Кадара, — с увлечением воскликнули остальные беженки. А Бако, которая была среди них двойняшкой своей сестры на манер сиамской, подошла к дереву и сорвала с ветки лист. И она швырнула этот листок вверх. Она зашвырнула его высоко, но сильного ветра в то утро не было, а слабое дуновение рассветного воздуха понесло легкий лист вдоль Дороги Смерти, которую все они в мыслях отвергли как путь домой, или в их деревни, считая, что это гибельный путь. А потом вдруг подул настоящий ветер — туда же, куда уносило листок; и в то же мгновение показалось солнце — оттуда, куда уходила дорога, а ветер гнал по ней все, что можно.

Заметивши обстоятельства, противные их желаниям, они столпились невдалеке от костра. И они внимательно смотрели на небо, чтобы уточнить, с какой стороны восход. Но поняли, что солнце все-таки поднималось там, куда уходила Дорога Смерти.

— Мне кажется, ветер, который несет вдоль дороги все, что можно, дует вовсе не на запад. А раз так, то я отнюдь не уверена, что Дорога Смерти ведет в нашу деревню, — горестно поведала своим спутницам Симби.

— Ветер несет все, что можно, вдоль Дороги Смерти именно потому, что она приведет нас домой, — возразила Симби безымянная беженка.

— Солнце и ветер обманывают наши чувства, а значит, верить им (солнцу с ветром) нельзя, и дорога, по которой лежит, как они указывают, наш путь домой, ведет совсем в другую сторону, — вкрадчиво объявила Бако.

— Она ведет к смерти, — поддержала подругу Рэли.

— А это означает, что все мы через несколько дней умрем, — веско обронила Сэла.

— Да, но если мы не пойдем по Дороге Смерти, то где же нам тогда идти? Ведь в окрестных непролазно густых и колючих чащобах кишмя кишат лиходейские лешие существа и ядовитые змеи, которые выгнали нас на эту гиблую дорогу, — пояснила всем Кадара.