Грехи ассасина - Роберт Ферриньо

На северо-западной границе лагеря царил хаос. Подразделение слишком растянулось, не в силах перекрыть весь сектор обстрела. Лейтенант и оба сержанта погибли. Остановить наступающих маньяков пытался раненный в живот огромный светловолосый капрал, взявший командование на себя. Он приказал солдатам окопаться, послал за боеприпасами и руководил огнем из бульдозера, твердо решив удерживать рубеж, пока не истечет кровью. Судя по дисплею Полковника, порядка ста бойцов Круза уже лежали убитыми, но по крайней мере столько же продолжали атаку на их направлении.

— Простите… сэр, — прохрипел капрал. — Мы непрерывно валили их, но они… они этого не замечают.

— Нет причин извиняться. — Полковник аккуратно перевязывал его рану. Бинт мгновенно пропитался кровью.

Ракким занял позицию за отвалом бульдозера и стрелял в маньяков, как только те показывались в прицеле. Теперь они вели себя более осторожно, пытались залечь, спрятаться в укрытиях. Исключительно неправильная тактика. Им следовало бросить в наступление всех, кто есть, едва образовалась брешь в обороне противника. Ведь стоило Малкольму завладеть северо-западной границей, оставшиеся силы Полковника подверглись бы нападению практически со всех сторон и весь лагерь оказывался под угрозой захвата. Но маньяки продвигались вяло, словно ждали приказа Круза или очередной дозы амфетамина.

— Полковник, я послал четверых своих людей к вашему дому, — доложил Грейвенхольц. — Мне кажется, хозяйке не повредит дополнительная охрана.

— Весьма признателен.

Закари Смит приказал группе бойцов засесть по другую сторону дренажной канавы. Разумно. Теперь маньяки, если они снова рискнут атаковать склад, попадали под перекрестный огонь. Они ждали. Слышались лишь редкие выстрелы, боевые крики оставшихся в живых и стоны раненых.

— Я знаю твой секрет, Рикки.

— Да?

— Это и мой секрет. — Полковник подполз ближе. — Секрет любого воина, который когда-либо жил на земле. Бой пугает, вселяет ужас, но если ты почувствовал вкус к нему, с ним уже ничто и никогда не сможет сравниться. Такие люди, как мы, не умирают в постели.

— А я, честно говоря, надеялся.

Полковник положил ладони на рукоятки пистолетов.

— Ты отличный молодой убийца, заслуживающий лучшей участи. Не хмурься, я говорю это как комплимент.

— Сэр, мы побеждаем? — спросил капрал.

— Держимся, — ответил Закари Смит. — Благодаря тебе.

Прошел час. Потом еще один. К двум часам ночи темнота сделалась совсем непроглядной.

Ракким нырнул в заросли, остановился, прислушался. Он решил обойти врагов кругом и выяснить, готовят ли они очередную атаку. В лесу их оказалось не меньше сотни. Маньяки группками лежали под соснами, передавали друг другу кувшины с самогоном или скипидаром, иногда размахивали оружием. Потом среди темных деревьев замелькала тощая фигура Круза. Вслед за предводителем, галдя и паля в воздух, валило подкрепление. Пламя, вырывающееся из стволов, на миг осветило сребреник, болтавшийся на шее Малкольма в такт шагам. Бывший фидаин поднял винтовку. Круз споткнулся в самый момент выстрела, и пуля угодила в шедшего следом человека-скелета. Ракким успел три раза нажать на спусковой крючок, но Малкольм спрятался за деревом, а маньяки открыли по вспышкам настолько плотный ответный огонь, что бывшего фидаина едва не завалило листьями. Ему пришлось вернуться к складу оборудования.

— У Круза порядка ста пятидесяти бойцов, — сообщил он Полковнику. — Но это скорее банда, а не воинская часть. Дай мне дюжину человек, мы обойдем их по лесу с тыла и…

Закари Смит покачал головой.

— Мы не можем рисковать.

— Мне только нужно…

— Я сказал — нет. — Полковник ткнул пальцем в дисплей. — На других участках ситуация ухудшается, особенно на севере и юге. Возможно, мне придется сократить цепь стрелков здесь и перебросить подкрепление в другие секторы. — Он зло посмотрел на Раккима. — И не говори мне, как бы я поступил в молодости. Сейчас другая ситуация. Кроме того, нам приходится защищать оружие.

— ПОЛКОВНИК! — разнеслось вдруг над лесом. — ГОВОРИТ МАЛКОЛЬМ КРУЗ. У ТЕБЯ ТО, ЧТО ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ, БЕЗБОЖНИК.

Капрал испуганно приподнялся на локтях. Закари Смит успокоил его и приказал открыть минометный огонь. Во всех направлениях стали падать деревья, но вскоре канонада стихла. Боеприпасы закончились.

Хохот Круза эхом заметался по зарослям. Бум! — прогремел выстрел. Судя по звуку, стреляли винтовки пятидесятого калибра. Потом еще. Бум! Бум! Бум!

Один из восьмитонных грузовиков, выполнявший функцию баррикады, взорвался. За ним рванул следующий, когда пуля, выпущенная снайпером Малкольма, пробила тонкую броню его бензобака. Открыв огонь по вспышкам, Ракким утихомирил пару стрелков, но их оставалось слишком много. Бульдозер подскочил от взрыва на шесть дюймов. Упал на бок фронтальный погрузчик. Снайперы пристрелялись. Заполыхали два грузовика позади линии обороны Полковника. Экскаватор высоко взметнул в ночное небо языки пламени. Огонь со всех сторон ярко освещал их позицию, превратив людей в идеальные мишени. Несколько солдат попытались скрыться в темноте, но упали, срезанные очередями, не успев сделать и трех шагов.

— ПОЛКОВНИК, ПОРА ЗАКАНЧИВАТЬ. ОБЕЩАЮ ХОРОШО ОТНОСИТЬСЯ К ТЕБЕ И ТВОИМ ЛЮДЯМ. BOTTE КРЕСТ! — Круз не удержался от смеха.

Ракким перезарядил винтовку. Лицо все сильнее ощущало горячее дыхание пожара. Снайперы сосредоточили огонь на оборудовании. Видимо, пытались нащупать слабое место. Закари Смит отдал очередные приказы, сообщил Бэби, что любит ее, и губы его зашевелились в молитве.

— ПОЛКОВНИК, ПОСЛЕДНИЙ ШАНС СДАТЬСЯ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ…

Маньяки двинулись в наступление, отчаянно паля, иногда даже пытаясь целиться. Первую их шеренгу практически смело пулями, но они упрямо шли, карабкались, ползли вперед. Их как будто становилось больше. Вероятно, Круз перебросил сюда всю свою армию. Ракким приник к винтовке. Один выстрел — один труп. Он торопливо вставил новую обойму. Солдаты не паниковали и били прицельно. Полковник, заняв позицию за гусеницей бульдозера, стрелял с обеих рук. Неторопливо и точно. На лице его застыла странная улыбка.

В бой вступила группа, укрывшаяся за дренажной канавой. Угодившие под перекрестный огонь маньяки завопили, падая на землю с искаженными в свете пылающих грузовиков ртами.

— Черт! — Полковник откатился назад, зажимая правую ладонь.

Подоспело вызванное им подкрепление. Солдаты засели за перевернутыми машинами, посылая очереди в волну атакующих.

Закари Смит подполз к раненому капралу и сжал его руку окровавленными пальцами.

— Успокойся, все будет в порядке.

— ПОЛКОВНИК, ЭТИ СРЕБРЕНИКИ ДОЛЖНЫ ПРИНАДЛЕЖАТЬ ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ ЗНАЕТ, ЧТО С НИМИ ДЕЛАТЬ!

— О чем это он? — недоуменно взглянул на Раккима Полковник.

— Сэр, мне страшно. — Повязка на животе капрала дрожала при каждом вдохе.

— Все в порядке, мне тоже страшно. — Закари Смит улыбнулся. — Ты ведь знаешь двадцать третий псалом?

Капрал кивнул.

— «Господь — пастырь мой. Не будет у меня нужды ни в чем», — процитировал Полковник. — Давай, сынок, читай со мной. «На пастбищах травянистых Он укладывает меня, на воды тихие приводит меня. — Губы капрала зашевелились. — Душу мою оживляет, ведет меня путями справедливости ради имени Своего».

Четверо маньяков, прорвавшись сквозь перекрестный огонь, начали стрелять по бульдозеру. Пули зазвенели, отскакивая от толстого металла. Ракким прошил их в упор. Трое упали, а четвертый, пошатываясь, сделал шаг вперед и навел дробовик на Закари Смита. В следующую секунду он рухнул лицом в грязь с простреленной головой.

Полковник поднял глаза на Раккима и благодарно кивнул, не прерывая молитвы.

— «Даже если иду долиной тьмы…» Сынок, не уходи, ты нужен мне здесь. «Даже если иду долиной тьмы — не устрашусь зла, ибо Ты со мной…» Сынок?

Он дрожащей рукой закрыл капралу глаза.

— Мне, — бывший фидаин опустил голову, — очень жаль.

— А ты здесь при чем?

Он хотел ответить, но отвернулся, передумав. Вдали пропел горн. Огонь разгорелся в полную силу, ярко осветив место сражения. На границе леса стоял похожий на черного призрака Круз и смотрел прямо на Раккима. Пули ударили в бульдозер всего в нескольких дюймах от головы. Бывший фидаин выстрелил, но Малкольм либо обладал дьявольским везением, либо его действительно хранил Господь. Он лишь дико взвыл, схватившись за рассеченную щеку, и отскочил за дерево.

— ТЫ ОБМАНУЛ МЕНЯ, РИККИ!

— Рикки? Что?! — Полковник сжал пистолет обеими руками, но тут же выронил. — Кто же ты? — Он пытался поднять оружие скользкими от крови пальцами. — Сначала ты был фидаином-изменником, потом стал русским патриотом, а теперь… теперь… я не знаю, что о тебе думать.