Золотой тюльпан. Книга 1 - Розалинда Лейкер

Хендрик переписал письмо и подошел к столу, где лежали брачные контракты. Они с Людольфом подписали документы и обменялись ими. Затем Хендрик немедленно покинул дом ван Девентера и пошел по многолюдным улицам, ничего не замечая вокруг. Он надеялся, что обучение Франчески не будет ничем омрачено. Несмотря на заверения Людольфа, было маловероятно, что в ее жизни когда-нибудь будут царить любовь и счастье.

Когда Хендрик подошел к своему дому, то по веселым голосам из гостиной понял, что там собралась большая компания. На столе лежала груда подарков, сильно увеличившаяся с тех пор, как он ушел из дома. Хендрик подошел к портрету Анны, прося у нее прощения за содеянное. Глядя на ее веселое лицо в сияющем ореоле волос, Хендрик понял, что угроза Людольфа забрать портрет жены подействовала на него гораздо больше, чем необходимость смириться с уготованной старшей дочери судьбой. Он почувствовал, что его сердце сейчас остановится.

Глава 11

На рассвете все семейство Виссеров было на ногах и собиралось в последний раз позавтракать с Франческой перед ее отъездом в Делфт.

Франческа была одна в своей спальне. Она зашнуровала лиф платья и поправила широкий воротник. Девушка напряженно думала, все ли она учла в ведении домашних дел и не упустила ли чего-нибудь важное, такое, что может нарушить заведенный в доме порядок во время ее отсутствия. Марии было поручено вести семейный бюджет, а Алетте доверена маленькая шкатулка с деньгами на мелкие расходы. Все пообещали Франческе, что будут в точности соблюдать ее распоряжения. Девушке очень хотелось, чтобы сестры заботились о ее клумбах с цветущими тюльпанами, среди которых были и те, что они называли тюльпанами Питера. Алетта обещала ухаживать за цветами и привлекать к этому делу Сибиллу. Франческа взяла с младшей сестры слово, что та будет себя вести должным образом и выполнять все указания Алетты для ее же собственного блага.

Больше всего беспокоил Франческу Хендрик. На вечере у Людольфа он на короткое время снова стал самим собой, но происшедшая в этом доме трагедия опять повергла его в мрачное расположение духа и меланхолию. Его руки почти зажили и не причиняли прежнего беспокойства, однако он не отказывался от лечения, хотя и называл настойку Марии отравой. Франческа заметила, что отец принимал это снадобье каждое утро, значит, он верил в его целительную силу. По крайней мере, он снова стал много работать, а это было добрым знаком.

Девушка в последний раз обвела взглядом комнату, чтобы ничего не забыть. Ее дорожный сундук с одеждой и другими вещами еще вчера снесли вниз, и в комнате осталась только небольшая шкатулка, в которую Франческа собиралась положить предметы туалета. Когда она взяла в руки маленькое зеркальце, то увидела в нем печальное и озабоченное лицо. Девушке было очень жаль покидать родной дом, кроме того, она никак не могла оправиться от столь внезапной смерти Амалии. Франческа видела, что Сибилла тоже не забыла свою приятельницу.

Девушка решительно закрыла шкатулку и взяла ее за ручку. Перекинув через руку плащ, она вышла из комнаты, где провела столько лет. Франческе был всего годик, когда родилась Алетта, и ее перевели из родительской спальни в собственную комнату.

Во время завтрака обстановка была напряженной. Все старались быть веселыми и не подавать вида, что в душе они очень боятся отъезда Франчески. Сама она тоже испытывала чувство страха, ведь никогда раньше не покидала родного дома больше чем на день.

— Ты должна писать нам и рассказывать все о своей работе, — сказала Алетта с нарочитой веселостью. — Тогда я смогу узнать, что ждет и меня, когда наступит моя очередь.

— Я буду писать, — пообещала Франческа и озабоченно посмотрела на отца. Вчера вечером, когда после ухода гостей они остались вдвоем, отец вдруг прослезился и сказал, что счастье дочери для него превыше всего, что бы ни случилось. Это был странный разговор. Казалось, отец чего-то не договаривал. Когда Франческа поднялась, чтобы уйти к себе, отец вдруг сказал:

— Ах, да! Вот еще что. Я решил, что ты будешь жить в другом месте и договорился с вдовой, фрау Вольф, которая с радостью примет тебя в Делфте. Она тебя встретит сразу же по приезде.

Франческа была озадачена таким решением отца, но, увидев его печальное лицо и опущенную голову, решила, что сейчас неподходящий момент для расспросов и споров. Она нежно погладила Хендрика по голове и заверила его, что ничуть не сомневается в его желании сделать своих дочерей счастливыми.

Молчавшая до тех пор Сибилла тоже обратилась к Франческе с просьбой:

— Виллем сказал, что когда мастер Вермер пишет портреты своей жены, она всегда великолепно одета. Опиши мне подробней ее платья.

— Конечно.

— Ты всегда вводишь людей в грех и вынуждаешь их сплетничать, Сибилла, — недовольно проворчала Мария.

— Я хочу знать то, что меня интересует, и задаю соответствующие вопросы, — дерзко ответила Сибилла. — Виллем и не думал сплетничать. Он слышал это от самой Катарины Вермер, когда она восхищалась своим портретом в розово-красном бархатном платье.

— Да, я думаю, интерьером для портрета послужил дом Вермера, — заметил Хендрик, взяв из корзинки еще один кусок белого хлеба, принесенного Гретой рано утром. — В отношении Вермера меня смущает только то, что он не слишком-то интересуется пейзажами. Поэтому, Франческа, — многозначительно добавил Хендрик, — не упускай эту очень важную сторону в твоей учебе.

— Можешь не сомневаться, — ответила Франческа и ласково улыбнулась Алетте. — Если что, то я пойду на улицу и буду сама делать наброски, как и ты, Алетта.

Франческа не заметила, что ее слова заставили Алетту густо покраснеть, потому что в этот момент раздался стук в дверь. Девушка быстро вскочила с места и бросилась открывать дверь. Как она и думала, это пришел Питер.

— Я очень рада, что вы пришли, — сказала она откровенно.

— Как же можно не проводить старого друга в дальнюю дорогу? — насмешливо сказал Питер и протянул Франческе букет фиалок, красиво перевязанный лентой. — Я знал, что вы будете заняты вчера и решил прийти сегодня утром.

— И правильно сделали. Какие прелестные фиалки! — Франческа поднесла букет к лицу и с наслаждением вдохнула нежный аромат цветов.

— Вы все подготовили к отъезду?

— Да. Пойдемте в столовую.

Когда они вошли в столовую, то увидели, что за столом остался только Хендрик. Узнав, что Питер выехал из Харлема задолго до рассвета, хозяин дома пригласил его за стол, а Грета поставила перед ним прибор. Франческе нужно было дать последние наставления Алетте и Сибилле, и она вышла из комнаты. За ней последовали и Мария с Гретой, так как пришел носильщик за вещами Франчески.