Война 2020. Первая космическая - Сергей Буркатовский

Неожиданно откуда-то с юга показалась какая-то машина.

Твою мать, как же не вовремя!

Вгляделся через бинокль с режимом ночного виденья… Полицейская! Вот же засада!

Так… Так! А что с машинами наркоторговцев? Остановились… Кажется, тоже заметили… Твою!..

Времени на размышления не было, поэтому я начал действовать. Правильно, неправильно – это уже неважно, сейчас надо было просто делать хоть что-нибудь.

Вышел из машины, открыл заднюю дверцу и достал карабин. Передёрнул затвор, опёрся на крышу и щёлкнул подсветкой прицела. Это, конечно, не специальный ночной, но по едущей со включёнными фарами машине огонь вести можно…

Машины начали сбрасывать скорость, а затем и вовсе остановились на повороте. Я навёл подсвеченное перекрестие прицела на лобовое стекло напротив водителя джипа и выбрал свободный ход спускового крюка.

Выстрелить? Или нет?

Дистанция большая – метров семьсот или восемьсот. Ночь. А я ни разу ни снайпер и как толком обращаться с оптическим прицелом, внося поправки на дальность, ветер и влажность, – понятия не имею. Я больше на средних, малых и очень малых дистанциях палить умею… Попасть в водителя так, чтобы свалить его наповал? Очень вряд ли… да и вдруг, это не мафиози, а какие-нибудь посторонние люди? Тогда, может быть, попробовать…

Слегка сместил прицел и нажал на спусковой крючок. Отдача сильно ударила в плечо, резиновый наглазник прицела чувствительно заехал в глаз. Я быстро перезарядил «ремингтон» и вновь навёл винтовку на машину, но из машин уже высыпалось человек десять народа, обступив дымящийся радиатор джипа.

Есть! А теперь нужно разобраться с полицейскими…

Когда патрульная машина доехала до меня, я уже поднял капот и вовсю изображал кипучую деятельность, не забывая громко и обстоятельно поминать матом мотор своей машины, саму машину и всю автомобильную отрасль США в целом. Но руки нет-нет, да подрагивали, ведь рядом, накрытый тряпицей, лежал «кольт», который всё-таки не хотелось бы пускать в ход…

Полицейский «Форд» затормозил рядом, и страж порядка, опуская стекло, поинтересовался у меня:

– Сэр, вам требуется помощь?

– Да хрен его знает, офицер, – сокрушённо произнёс я, не отрываясь от ковыряния под капотом. – У меня такое ощущение, что мне радиатор прострелили.

Зачем врать от и до, если всегда лучше строить ложь на правде?

– Ну-ка, дайте осмотреть вашу машину, сэр. – Полицейский вышел из машины и подошёл ко мне, в одной руке держа включенный фонарик, а вторую придерживая около рукояти пистолета.

Разумно, да. А вот привычка американских патрульных ездить в одиночку – это мне на руку. В России такое бы не вышло – в патрульном экипаже всегда минимум два человека, так просто ничего им не сделаешь…

– Конечно-конечно!..

Я отошёл в сторону, оттирая руки, но как только полицейский осторожно заглянул под капот, я резким ударом подбил удерживающую его стойку. Даже не стойку, а просто небольшой металлический штырь.

Резко опустившийся капот вскользь ударил полицейского по голове, заставив пошатнуться, а я тут же резко присел и крутанулся на месте, делая подсечку.

Коп рухнул на землю, попытался схватиться за пистолет, но получил ногой удар сначала по правой руке, а затем и в лицо.

Убедившись, что полицейский отключился, я начал быстро стаскивать с него форменную рубашку и пояс с оружием. Он, конечно, похлипче меня будет, но издали прокатит. Напоследок я защёлкнул на его запястьях браслеты наручников, затолкал в рот первую попавшуюся тряпку и засунул в багажник его же машины. Убивать я его не собирался ни в коем случае, ну получил по башке, посидит в багажнике, но ничего страшного с ним не случится…

Взял с собой карабин и пистолет, пересел в полицейскую машину, перед этим надев предусмотрительно взятую на всякий случай пару чёрных перчаток. Прежнюю машину я бросал без сожаления – куплена она была только позавчера за сущие гроши и только ради этой миссии.

Завёл «Форд», бросил взгляд в зеркало заднего вида, поймав свой взгляд.

– Ты сможешь, – сказал я. – У тебя всё получится. Иначе гореть тебе в Аду – понял, да?

Я проехал где-то около километра и остановился около стоящего на обочине серебристого джипа, вокруг которого с руганью возилось с полдюжины парней латиноамериканской внешности.

Если точнее – двое в седане, двое в джипе, ещё пятеро препираются над открытым капотом джипа.

Девять. А я один.

Заткнул «кольт» за пояс за спиной, вытащил из стоящей на соседнем сиденье коробки пончик и вышел из машины. При моём появлении латиносы насторожились, а ведь у некоторых под спортивными куртками явственно проглядывало спрятанное оружие.

Те самые кадры, что мне нужны. Как пить дать.

Тварь ли я дрожащая или стрелять умею?

– Проблемы, парни? – поинтересовался я, жуя пончик и почёсывая левой рукой спину.

– Нет, офицер, всё в порядке – можете ехать дальше, – с заметным напряжением в голосе ответил один из латиносов.

– Ааа… – протянул я. – Тогда ладно… Вы, кстати, не видели тут одного чувака? Пронёсся тут… Зараза!..

Пончик выскользнул из моей руки и полетел чуть в сторону. Взгляды латиносов непроизвольно последовали за ним, даже тех двоих, что вылезли из седана…

Я выхватил «кольт» и, не глядя, всадил по пуле в эту пару противников. Тут же выхватил полицейскую «беретту», прострелил плечо одному, всадил пулю в грудь второму. Перекатился, встал на одно колено и открыл огонь с двух рук. Выхватившие пистолеты латиносы тоже начали стрелять, но сделали это слишком медленно и не точно – пули раскрошили дорожное покрытие там, где я был мгновение назад. В считаные секунды с троицей было покончено, но оставалось ещё двое противников в джипе.

Его задняя дверца распахнулась и из салона выскочил латинос, вооружённый «ингремом», но я рванул вперёд, ещё когда он только начал движение. Пнул дверцу машины, которая выбила оружие из руки противника, и прямо сквозь тонкий металл дверцы расстрелял латиноса. И едва успел отскочить в сторону, прежде чем громыхнул выстрел из дробовика в руках последнего врага.

Укрылся за капотом джипа, и второй сноп картечи вышиб заднее стекло стоящего впереди седана. Противник с лязгом передёргнул цевьё, не переставая что-то орать на испанском.

Я перевёл дыхание, а затем резко лёг на землю и тремя выстрелами разворотил ступни последнего оставшегося в живых латиноса.

Быстро поднялся на ноги и быстро подошёл к воющему от боли подранку. Носком кроссовки отшвырнул валяющийся рядом дробовик и наставил на противника пистолет.

– Где деньги?

Латинос что-то с ненавистью произнёс на испанском. Я сместил ствол «беретты» и прострелил ему бедро, а затем наступил на рану ногой.

– Где деньги?

– В багажнике! Сумка в багажнике!..

Девятимиллиметровая пуля вошла ему прямо между глаз, и я быстро вернулся туда, где лежали остальные его подельники. В живых оставался всего один враг, которому я почти сразу же прострелил плечо – сейчас он пытался кое-как подняться на ноги.

Ударом я опрокинул его на живот, а затем пинком перевернул на спину, нацеливая пистолет.

– Нет, мистер! Не убивайте меня! – взмолился парень, которому было едва ли больше лет, чем мне. – Умоляю!

– Молишь? – неожиданно спросил я.

– Да, да, мистер! Ради всего святого не…

– А вот когда я молился, меня почему-то никто не услышал, – сказал я, чувствуя, что бушующий в крови адреналин и энергетик несут меня куда-то не туда. – Может быть, это потому, что Бога нет?

– Нет, мистер, Бог есть! Конечно же, ес…

– Тогда передай ему, что я не собираюсь верить в такого засранца, как он.

Я нажал на спусковой крючок и зашагал к джипу.

Где был Бог, когда заболела моя сестра? Где был Бог, когда убивали Игоря и маму? Единственное оправдание всего этого лишь одно: Бога, этого добренького всемогущего старичка на небесах, – просто не существует.

Или ему просто плевать на всех нас.

Тогда мне тоже плевать на него. На себя. На всех. И меня не мучает совесть, что я убил девятерых – я сделал то, что был должен. И пусть я за чертой, но теперь мой Бог – калибра 0,45 дюйма, и он пахнет кровью и порохом.

Я открыл багажник и почти сразу же обнаружил объёмистую спортивную сумку. Засунул «беретту» в кобуру, а израсходовавший все патроны «кольт» – за пояс и рванул молнию.

Внутри были пачки стодолларовых купюр.

Глава 61

Эль-Кувейт, 2021 г.

С вершины песчаного бархана открывался отличный вид на «Башню тысячи и одной ночи», освещённую светом немногочисленных фонарей.

Сооружённое на искусственном насыпном острове это циклопическое здание возвышалось вверх почти на километр, тонкой иглой вонзаясь в тёмные небеса. Три башни, похожие на узкие лезвия, изгибались вокруг треугольного центрального шпиля.

Когда-то вокруг Башни плескались теплые воды Персидского залива, но сейчас кругом, сколько хватало глаз, лежала лишь всё та же серо-жёлтая пустыня. Но тонкий мост, соединяющий колоссальный небоскрёб с берегом, всё ещё был актуален, потому как вряд ли так просто получилось бы преодолеть местность вокруг Башни как-то иначе.