Оранжерея - Чарлз Стросс

чтобы образовать один небольшой город, что, согласно нашим моделям, является минимумом для стабильного общества.

– Все разом будет очень сложно контролировать.

– Еще как! – Доктор Хант встает и поправляет белый халат. – Придется использовать как минимум три собственных воплощения, чтобы идти в ногу со временем! – Еще один непослушный локон падает на ее лицо, и она откидывает его назад. – А теперь я оставлю вас, если не возражаете. Вы готовы к выписке, можете вернуться домой, как захотите, – просто скажите медсестре в регистратуре, что уходите. У вас остались вопросы?

– Да, – поспешно отвечаю я и немного колеблюсь. – Когда вы редактировали мою память, у вас было искушение… ну, знаете, что-то изменить во мне? Я имею в виду, в самой личности, в установках…

Хант пристально смотрит на меня своими большими карими глазами. Она выглядит задумчивой.

– Знаете, если бы я начала изменять чью-то личность… установки, как вы говорите… у меня не осталось бы времени на то, что действительно требовалось. – Она улыбается мне, но выражение ее глаз внезапно делается холодным. – Кроме того, это весьма сомнительное, неэтичное для врача поведение, миссис Браун. И у меня есть два ответа на ваш вопрос. Во-первых, что бы я ни думала о пациенте, никогда не сделала бы ничего, что не отвечало бы его интересам. И, во-вторых – от вас я ожидала большего. Хорошего дня.

Она поворачивается и уходит. Ну вот, выпендрилась, думаю я; от смущения прямо тошнит. Не уследила за языком. Хотела бы я побежать за ней и извиниться, но это усугубило бы недоразумение, не так ли? Идиотка, говорю себе. Хант права, они не смогли бы управлять системой без медика-надзирателя, который действует в интересах его участников; кроме того, я обидела сейчас единственного экспериментатора, потенциально пребывающего на моей стороне. Она могла бы помочь мне лучше адаптироваться, ну да… м-да.

Собственно, мне здесь больше нечего делать. Я встаю и роюсь в сумке, которую Сэм принес вчера вечером. Там есть нижнее белье, платье с цветочным узором, пара сандалий с тонкими ремешками, но он забыл сумочку. Ладно, в любом случае он хорошо поработал. Я одеваюсь и иду в отделение неотложной помощи. По пути прохожу двери в другой корпус больницы, над которыми горит надпись «РОДИЛЬНЫЙ ДОМ». Надо думать, скоро там будет полно народу, а сейчас удручающе пусто.

Когда я дохожу до регистратуры, у меня пружинит шаг.

– Выписываюсь! – говорю я.

Непись за стойкой кивает.

– Миссис Рив Браун покидает учреждение по собственному желанию, – отчитывается она, похоже, сама перед собой. – Хорошего дня.

Больница выходит на Главную улицу, зажатую между рядом магазинов и кварталом, отведенным под офисы. День солнечный, теплый, и мое настроение поднимается, когда я оказываюсь на улице. Чувствую себя воздушной и пустой, легкой как перышко, ни о чем не заботящейся! По крайней мере, не сейчас, мрачно бормочет упрямая часть меня. Затем у меня создается впечатление, что даже та часть, которая всегда начеку, пожимает плечами и вздыхает, как бы говоря: уж точно можно взять выходной, чтобы восстановиться. Фиоре фактически снял меня с крючка, за что я могу поблагодарить доктора Хант, так что у меня есть реальный выбор. Я вольна продолжать брыкаться и бороться с неизбежным или пойти домой, расслабиться на несколько дней, успокоиться, избежать нежелательного внимания со стороны Фиоре и его кармодрочеров. Могу даже притвориться, что мне весело – почему бы не относиться ко всему как к игре? К тому же, приходит мне в голову, если я хочу уничтожить Джен, лучший способ сделать это – выиграть на ее же поле. А план побега всегда можно разработать позднее. И еще надо хотя бы попробовать уладить дела с Сэмом – мне не нравится, как паранойя и страх, судя по всему, отдаляют нас друг от друга.

Мне требуется три часа, чтобы добраться до дома на такси, в основном потому, что я трачу много времени в женском салоне красоты. Я делаю прическу, затем прогуливаюсь по универмагу. Салон и универмаг по-прежнему обслуживают только неписи, что изрядно раздражает, но, по крайней мере, меня они не беспокоят. Мне действительно нужна новая одежда – понятия не имею, что случилось с той, которую я носила во время восхождения. К тому же модная одежда позволяет набирать очки приятным и простым способом, а в этом я могу нуждаться. В перерывах между покупками я оказываюсь у киоска с косметикой. Хочу сделать Сэму сюрприз и прошу услужливого непися помочь мне с выбором чего-то по-настоящему классного. Хотя люди в темные века мало знали о преобразующих нанотехнологиях, они вполне разбирались в использовании натуральных продуктов для изменения внешности. Когда косметолог закончил, я с трудом узнала себя в зеркале.

Я все еще не очень хорошо себя чувствую, поэтому устаю гораздо быстрее, чем ожидалось. Итак, я заканчиваю поход по магазинам, заказываю доставку продуктов на дом и беру такси.

Дома, как я и ожидала, ужасный беспорядок. Уборщица, которую я наняла, когда устроилась на работу в библиотеку, приходила, но только раз в неделю, а Сэм забивал грязной посудой раковину и оставлял стаканы в гостиной. Стараюсь не обращать на это внимания, сажусь и отдыхаю, но через полчаса сдаюсь. Если мне нужно адаптироваться, я должна с этим управиться – такова часть моей роли, – поэтому я отношу все стаканы на кухню и загружаю один за другим в посудомоечную машину. Потом ложусь вздремнуть. К сожалению, в мою голову уже закрался коварный демон недовольства, поэтому я снова встаю и иду в гостиную. Понимаю, что мне никогда особо не нравилась обстановка здесь, а сильнее всего и необъяснимо раздражает диван. Заменить бы его на что-то более человеческое! Пока я занимаюсь перестановкой, время летит незаметно, и вот уже почти шесть. Сэм скоро вернется с работы.

Готовлю я плохо, но моих мозгов хватает, чтобы понять инструкцию на упаковке. Когда я слышу щелчок замка, быстренько раскладываю столовые приборы.

– Сэм? – окрикиваю я. – Я уже дома!

– Рив? – откликается он.

Я выхожу в холл. Судя по его глазам, он с трудом меня узнает.

– Р-рив… – Его челюсть отвисает. Бесценный момент!

– По дороге я попала в небольшую аварию, врезалась в салон красоты, – игриво сообщаю я. – Ну, как тебе результат?

Он прищуривается, затем умудряется кивнуть. Помимо использования макияжа, я надела самое сексуальное и откровенное платье, какое смогла найти. Ну, собственно, бедняга Сэм никогда не умел нормально выражать эмоции, но со временем я это в нем исправлю. Да и выглядит он сейчас жутко уставшим – мятый пиджак понуро свисает с покосившихся плеч.

– Трудный выдался день? – спрашиваю я.

Он снова кивает.

– Я, э-э, – он делает вдох, – думал, ты еще болеешь.

– Я и сама так думаю. – Я устала больше, чем хотела бы