Лунный ад - Джон Кэмпбелл

— Это атмосфера, Джон! — воскликнул Великий Старик. — «Прометей» в земной атмосфере! На какой мы высоте?

— Всего лишь пятьдесят миль, доктор. Мы почти дома.

— Дома… Как бы я хотел вновь обрести зрение, хотя бы на секунду, чтобы снова увидеть дом! — Старый ученый стиснул руки. — Джон, Джон, я никогда больше не увижу Землю. Никогда… но это не имеет значения. Я буду ее слышать. Я буду осязать ее. Я буду ощущать ее запах, чистый, сладкий и влажный. Вокруг будет настоящий земной воздух, Джон, густой и пряный от зелени. Сейчас осень. Я хочу вновь ощутить запах горящих листьев, Джон. И почувствовать снег, и различить его легкое прикосновение к оконным стеклам, и услышать скрип человеческих шагов на снегу. Я рад, что сейчас осень. У весны свои запахи, но они не столь интересны, когда ты не можешь увидеть траву, зеленую и яркую, словно детский рисунок. Цвета… — Маккей улыбнулся. — Конечно, мне будет их не хватать. Я никогда больше не увижу листьев, Джон. Но я буду ощущать их запах и слышать их шелест. А еще я услышу гудение и шум тысяч и тысяч атомных генераторов, благодаря которым человечество станет владеть миром. Где мы?

— На высоте три тысячи футов. Они освободили для нас Мохаве в радиусе пятидесяти миль. — Бернс поперхнулся.

— Доктор, там сотни тысяч индивидуальных аэрокаров нового образца. Видимо, они разработали способ беспроводной передачи энергии. Видимо, все машины приводятся в движение с помощью электричества.

— Передача энергии? — Великий Старик рассмеялся. — Это хорошо. Тогда наша с вами атомная энергия сможет войти в каждый дом. Атомный реактор будет слишком дорог для домашнего использования.

— В воздухе оживленное движение, — сообщил Бернс. — Над нами сейчас пролетает несколько больших кораблей. Вы слышите шум их двигателей?

— Да! — Маккей склонил голову набок. — Люди, Джон, снова люди. Я хочу услышать сразу тысячи голосов.

Бернс беззаботно рассмеялся:

— Судя по всему, вы их услышите. Там сейчас, наверное, миллион человек!

— Корабль замедляется? — спросил Маккей.

Бернс несколько секунд молчал. Затем внезапно сухой шорох двигателей на мгновение резко усилился, послышался мягкий удар, скрип песка — и ионные сопла смолкли.

— Корабль сел, доктор. Мы дома.

Сквозь толстые стены донесся неясный шум тысяч голосов. Наверное, половина мира вышла приветствовать его — человека, который изменил всю Землю и всю Венеру.

Люк открылся, и Маккей услышал гудение и грохот тысяч и десятков тысяч двигателей, рев миллиона голосов:

— Маккей приземлился!

— Великий Старик вернулся!

— Слава Малкому Маккею!

Эта всепроникающая какофония, казалось, обладала божественной силой.

— Они приветствуют вас, доктор Маккей! Они приветствуют вас!

— Я слышу, — сказал Маккей, и радость в его голосе сменилась грустью. — Я слышу, но я очень устал и сначала хотел бы немного отдохнуть. Я старше вас, Джон. Вы сделали не меньше меня. Думаю, вы лучше ответите на их вопросы.

Внезапно рядом послышались возбужденные, перебивающие друг друга человеческие голоса.

— Где Малком Маккей?

— Он устал, — сказал Бернс. — Ему немало пришлось пережить. И… От солнечного излучения он потерял зрение. Лучше отправить его туда, где он мог бы отдохнуть.

— Хорошо, но не хотел бы он что-нибудь сказать? Всего несколько слов?

Малком Маккей покачал головой. Человек снаружи снова заговорил:

— Хорошо. Мы отвезем его туда, куда ему хочется.

Малком задумчиво улыбнулся:

— Куда угодно, лишь бы я мог ощутить запах деревьев. Лучше всего куда-нибудь в горы, где воздух свежий и пряный от запаха сосен. Через несколько дней я буду чувствовать себя лучше…

Его отвезли в уединенный лагерь в горах, в «хижину» из десяти комнат, где он был полностью отрезан от мира и где его сразу окружили врачи. Почти весь день он проспал, и назавтра Бернс дважды приходил навестить его, но его не пустили. А через день Бернс не пришел.

К вечеру он все же появился. Он медленно вошел в комнату Маккея, и, услышав его мягкие шаги, старик насторожился:

— Джон, это вы… Вы чем-то обеспокоены?

— Нет. Просто я не был уверен, что вы проснулись.

Маккей на мгновение задумался, затем улыбнулся:

— Дело явно в другом, но пока оставим это… Они по-прежнему хотят, чтобы я выступил?

— Да. На специальном заседании Американской Ассоциации Научного Прогресса. И… насчет термоэлектрических элементов. Вы сделали намного больше, чем сами думаете, доктор. Вы уже изменили мир. Помните машины, которые, как я полагал, питает передаваемая на расстояние энергия? Я ошибался. Мы недооценили возможности того, что казалось нам менее важным. Я имею в виду термоэлектрические элементы. Эти машины приводятся в действие с их помощью, они получают энергию из тепла, содержащегося в воздухе. Вся индустрия теперь основана на этом. Энергия практически ничего не стоит.

Маккей судорожно вздохнул, но промолчал.

— Элементы дешевы, — продолжал Бернс. — Они имеют малые размеры, крайне просты — стержень из термоэлектрита да проволочная катушка. Они не требуют ни контроля, ни обслуживания. Каждый дом, каждый склад, каждый человек имеет свой собственный термоэлектрический элемент. Все машины, все приборы и аппараты питаются их энергией. За эти три года даже карта мира изменилась. Пустыни охлаждаются с помощью гигантских термоэлектрических установок. Тропики стали всемирным садом, благодаря вашим термоэлектрическим элементам там теперь мягкий, не слишком жаркий климат. А получаемая энергия, в свою очередь, обогревает Антарктику!

Лицо старого ученого закаменело.

— И ракетное топливо теперь ничего не стоит! — едва ли не выкрикнул Бернс. — Вообще ничего. Тропические страны считают электролитическое разложение воды наиболее практичным использованием излишков тепла. Таким образом получают водород, который применяется в качестве ракетного топлива. Более того, доктор Маккей, вы изменили и Венеру. На Венере уже существуют две большие колонии, с помощью термоэлектрических установок там создаются комфортные условия. Устройство стоимостью в десять долларов может охлаждать и снабжать энергией средних размеров дом неограниченно долго и без каких-либо затрат. Так что, доктор Маккей, вы изменили весь мир!

Лицо доктора Маккея по-прежнему ничего не выражало. Однако в мозгу его зрел главный вопрос — серьезный и болезненный.

— Но… но, Джон… — Губы его дрогнули. — А как же атомная энергия?

— Одна из крупнейших космических компаний хочет заключить на нее контракт, доктор. Атомная энергия необходима для межпланетных кораблей.