Дракула бессмертен - Дейкр Стокер

Подбежал взволнованный портье.

— Лорд Годалминг, какой приятный сюрприз! Если бы я знал, что вы почтите нас визитом, непременно вызвал бы портного и камердинера!

Холмвуд и бровью не повел.

— Портного? Святые небеса, да зачем он мне?

— Мы бы привели ваш костюм в порядок всего за…

Лорд предупредительно поднял руку.

— Пустое. У меня встреча с одним из ваших постояльцев, неким мистером Ренфилдом.

Ренфилд — вот мое прибежище. Подсказка в телеграмме!.. Возможно, он все-таки сумеет всем им помочь.

Неудивительно, что «Мидленд-Гранд» лишился титула лучшего отеля в Лондоне. Шел 1912 год, а здесь все еще не установили лифт. И само собой, ван Хелсинг — точнее, мистер Ренфилд — взял номер на самом верхнем этаже, явно с целью обеспечить себе отходной путь через крышу.

Казалось, подъем по центральной лестнице длился целую вечность. Холмвуд шел не останавливаясь — в отличие от Квинси, который делал уже вторую передышку. Задрав голову, юноша увидел сводчатый потолок, стилизованный под темно-синее небо со звездами из сусального золота, — и каждая ступень приближала их к бескрайней тверди… В нише над лестничной площадкой висел холст с изображением святого Георгия, убивающего дракона. Картина, по мнению Квинси, в высшей степени символичная.

Преодолев половину коридора, Холмвуд огляделся, осторожно достал револьвер и проверил, полностью ли тот заряжен.

— Точно не известно, ван Хелсинг ли послал эту телеграмму. На случай, если нас хотят заманить в западню, лучше заранее подготовиться.

— Но ведь мистер Стокер пишет, что нужно использовать серебряные пули, — заметил Квинси.

— Вы не слишком глубоко разбираетесь в фольклоре. Как, к слову, и мистер Стокер. С серебряными пулями охотятся на оборотней, мистер Харкер, — ответил Холмвуд с насмешливой улыбкой.

Квинси его веселья не разделял. Если это ловушка, то под угрозой жизнь. Может, Холмвуду и плевать на смерть, но ему — точно нет.

Лорд прошел к двери в конце коридора, рядом в лестницей на крышу, и прошептал:

— Вот он.

Юноша хотел постучать, но Холмвуд оттащил его назад и указал на щель под дверью. Квинси почувствовал себя глупо. Опять он дал маху. Если встать перед дверью, обитатель номера увидит тени от их ног. Лорд указал на косяк. Дверь была не заперта и даже слегка приоткрыта. Дурной знак. Он кивнул юноше: приготовься.

Сердце Квинси едва не выпрыгивало из груди, но, преодолев страх, он кивнул в ответ. Холмвуд распахнул дверь и с невероятной быстротой заскочил внутрь, выставив перед собой револьвер. В комнате царила темнота; света из коридора хватало только на половину просторного номера. Как весь отель, его отличала ненормальная высота потолков. Шторы были не задернуты.

Квинси безотчетно прикрыл за собой дверь. Послышался сердитый шепот Холмвуда:

— Погоди!

Но дверь уже закрылась, и они остались во мраке. Квинси выругался себе под нос. Еще один глупый промах.

Слева заскрипели половицы. Шаги. Они были не одни.

— Предупреждаю — буду стрелять! — крикнул Холмвуд.

Шаги приближались. Лорд оттолкнул юношу назад и вскинул револьвер.

От страха Квинси забыл, как дышать. В следующий миг он высоко подпрыгнул, потому что его плеча коснулась чья-то рука.

Со всех сторон одновременно загремел зычный голос:

— Добрый вечер, джентльмены.

Глава XLIV

Учитывая, сколько времени понадобилось ему самому, чтобы добраться до театра, Котфорду не следовало бы злиться на врача. Когда тот наконец явился и погрузил жертву в фургон, инспектор из соображений безопасности решил тоже поехать в больницу на Кэри-стрит, где должно было состояться вскрытие.

Полицейский экипаж катил на юг. Котфорд наслаждался вкусом сигары, пуская дым в сторону сидевшей напротив Мины Харкер. Та бросила на него испепеляющий взгляд. Инспектор в ответ похлопал по рукояти окровавленного меча. Теперь доказать ее причастность к убийству не составит труда. Бюрократы из прокурорской службы хнычут, что им не хватает улик? Скоро они их получат — и его доброе имя будет восстановлено.

Экипаж проезжал недалеко от переулка, где были убиты Джонатан Харкер и неизвестная женщина в белом. Котфорд украдкой взглянул на Мину, но та, как и в морге, ничем не выдавала своих чувств. Притворяется она или на самом деле невиновна? Инспектор нутром чуял, что к смерти ее супруга приложил руку ван Хелсинг. Ему вспомнились разбитые ящики в переулке. Яснее ясного — профессор уже слишком стар, чтобы действовать в одиночку. Несомненно, в злодействах ему помогают молодые приспешники. Из письма Потрошителя — то есть ван Хелсинга — со всей очевидностью следовало: ключ к разгадке этой тайны — Квинси Харкер. В ходе расследования смерти Харкера-старшего Котфорд кое-что выяснил о жизни и повадках Харкера-младшего. Оказывается, отец силой заставил Квинси отказаться от актерской стези и устроил его в Сорбонну. Как любопытно. Инспектор из собственных средств оплатил международный звонок, чтобы поговорить с Брейтувейтом Лоури — молодым человеком, с которым Квинси снимал комнату в Париже. В описании мистера Лоури Харкер-младший представал не вполне вменяемым юнцом, постоянно сидевшим без денег и всей душой ненавидевшим отца. При последнем разговоре он поведал соседу, что встретил «одного замечательного человека» и решил покинуть Сорбонну, «повинуясь судьбе». Спустя несколько дней его отца нашли убитым на Пикадилли. С каждым новым фактом Котфорд все больше и больше убеждался: Квинси идеально подходит на роль сообщника ван Хелсинга.

Инспектор поставил бы последний пенни, что тем «замечательным человеком» был именно старый профессор. С такой впечатлительностью, как у юного Харкера, изощренные теории ван Хелсинга легли бы на самую благодатную почву. В азарте убийства, опьяненный первым в жизни кровопролитием, Квинси вполне мог разбить те ящики. Далее, чтобы доказать преданность старику, он жестоко разделался с ненавистным отцом. Куски головоломки сходились. В королевской прокурорской службе наверняка с этим согласятся…

Экипаж выехал на Флит-стрит. Котфорд посмотрел в окно на знакомый абрис собора святого Павла, прорезавшего громадой купола ночную мглу, и перевел взгляд на Мину Харкер. Надолго ее выдержки не хватит. Он устроит ей допрос — и в этот разе полной оглаской, чтобы вся сила закона была на его стороне. Пощады пусть не ждет. Ищейка, вновь пробудившаяся в нем, будет изводить Мину Харкер до тех пор, пока она не выдаст местоположение ван Хелсинга и не сознается в своих злодеяниях.