Футболономика. Почему Англия проигрывает, Германия и Бразилия выигрывают, а США, Япония, Австралия, Турция и даже Ирак выходят на первый план - Саймон Купер

Многих чернокожих южноафриканцев раздражает тот факт, что в составе «Бафаны» и по сей день преобладают «цветные». Черные же слишком бедны, чтобы конкурировать в спорте с другими группами населения даже в рамках своей страны, не говоря уже о европейцах. Получается, что бедность перекрывает достугп даже к этой простейшей игре, поскольку плодит такие язвы, как систематическое недоедание, болезни и неорганизованность.

Остается один не проясненный до сих пор вопрос. Почему столько блестящих европейских футболистов — в их числе Зидан, Дрогба (официально ивугарийский подданный, хотя воспитывался во Франции), Ибрагимович, Уэйн Руни, Криштиану Роналду — выходцы из беднейших кварталов европейских городов?

Сомневаемся, чтобы мальчишками из бедных гетто двигала такая уж неутолимая жажда жизненного успеха. Тогда бы они стремились получить образование и выучиться на какую-нибудь престижную профессию, не связанную с футболом. Но ведь было в их детстве что-то такое, благодаря чему они оказались так хорошо подготовлены именно для футбола. И это что-то — практика.

Существует так называемое правило десяти тысяч часов, с которым широкую публику ознакомил Малкольм Гладуэлл в своей книге «Гении и аутсайдеры: Почему одним все, а другим ничего?»[46]. Эта позаимствованная из психологии идея состоит в том, что для овладения профессиональным мастерством в какой-либо области требуется как минимум десять тысяч часов практики. «В исследованиях, объектами которых становились композиторы, баскетболисты, писатели, конькобежцы, пианисты, шахматисты, матерые преступники и так далее, — отмечает невропатолог Даниель Левитин, которого цитирует в своей книге Гладуэлл, — это число встречается с удивительной регулярностью... Но пока еще никому не встретился случай, когда бы высочайший уровень мастерства достигался за меньшее время».

Что касается футбола, то больше всего шансов достичь заветного рубежа в десять тысяч часов практики у европейских мальчишек, причем именно из самых малообеспеченных слоев. Бедные чаще всего живут в тесных квартирках, и эта скученность буквально выталкивает подростков на улицу. А во дворе их поджидает стайка соседских мальчишек, по той же самой причине вырвавшихся из гнетущей домашней обстановки, — вот и готовые партнеры для футбола, единственной доступной им уличной забавы. Да и времени свободного у них больше — в бедных семьях, в отличие от обеспеченных, родители не так озабочены учебой отпрысков и не заставляют их растрачивать драгоценное время на выполнение школьных заданий. К тому же у подростков из таких семей почти нет денег на другие развлечения. В автобиографиях выдающихся футболистов, чаще всего написанных не ими, а скорее с их слов, обязательно встретится клише, что детство будущей звезды прошло под знаком маниакальной страсти к футболу и он с малолетства играл «не покладая ног». В канонической версии «даже спал в обнимку с футбольным мячом». Вот, например, как описывает свое детство, проведенное в одном из иммигрантских кварталов Роттердама, нидерландский футболист марокканского происхождения Нурдин Бухари в беседе с корреспондентом одного голландского журнала:

Я вырос в семье, где было восемь детей... Карманных денег у меня не было... Скорее, я жил на улице, чем дома... А посмотрите на Робина ван Перси, Мунира Эль-Хамдауи и Саида Бутахара. Да, я еще забыл назвать Юссефа Эль-Акчаоуи. (Последний, как и другие названные Бухари футболисты, в настоящее время являются профессионалами.) С этими парнями я и играл в футбол на нашей улице в Роттердаме. Мы всегда помним, откуда мы, как помним и то, что довольствовались тем единственным, что у нас было: мячом...

Нас роднит то, что с утра до ночи мы проводили на улице и только и делали, что играли в футбол. Мы все время были при деле, то носились по полю, то чеканили мяч, то били по воротам. Для меня, для нас мяч заменял все прочее в жизни. Это нас объединяло.

Годам к 15 подростки из бедных семей становились куда лучшими футболистами, чем их сверстники из пригородов. Правило «десяти тысяч часов» объясняет также, почему в баскетболе и американском футболе преобладают выходцы из черных кварталов Америки.

В то же время было бы ошибкой утверждать, будто эти мальчишки росли в «бедности». Ничего подобного, по мировым стандартам они относятся скорее к разряду богатых. Даже на Мадейре, родине Криштиану Роналду, и в ливерпульском районе Крокстет, где вырос Уэйн Руни, и в самом криминальном районе Марселя ла Кастельяне, где провел детство Зидан, уровень жизни достаточно высок — в том смысле, что местные дети обеспечены нормальным питанием и медицинской помощью.

Действительно, семейство Роналду ютилось в таком тесном домике, что стиральную машину пришлось водрузить на крышу, но дело-то в том, что в Южной Африке на фоне низкого уровня жизни черного населения владелец стиральной машины автоматически переходит в разряд богатых. Таким образом, к правилу «десяти тысяч часов» добавляется еще одно обязательное условие достижения успехов в спорте: «правило пятнадцати тысяч долларов».

Это минимальный средний доход на душу населения, который необходим, чтобы страна имела шанс добиться спортивных побед. Обойти это правило можно только одним путем — быть Бразилией.

14. МАЛЬЧИК-С-ПАЛЬЧИК

В 1970 г., когда Бразилия в третий раз выиграла чемпионат мира, главный трофей. Кубок Жюля Риме, навечно перешел в ее владение. Маленькая золотая статуэтка греческой богини победы, имя которой, Ника, тогда ассоциировалось только с греческой мифологией, заняла место в стеклянной витрине штаб-квартиры Бразильской конфедерации футбола в Рио-де-Жанейро. В 1983 г. трофей похитили, и с тех пор о нем ничего неизвестно.

Но речь о другом. По общему мнению, Бразилия заслужила Кубок Жюля Риме, поскольку она пятикратный чемпион мира и, безусловно, лучшая страна в истории футбола. Но нас больше интересует вот какой вопрос: какая из стран мира лучшая в футболе, если принять во внимание ее население, футбольный опыт и душевой доход? Если Бразилия у нас — абсолютный чемпион мира, то какая страна — чемпион относительный, т.е. добивается более высоких результатов, чем можно было бы ожидать? Раз эта страна превосходит сама себя по части футбольных достижений, то определенно заслуживает своей версии Кубка Жиля Риме — пусть он называется Кубком Мальчика-с-пальчика. А какие страны, наоборот, ходят в отстающих, т.е. играют ниже своих возможностей? В поисках ответов нам предстоит взвесить достоинства целого ряда ярких кандидатов и высказать экспертные мнения, и только тогда мы определим, кто у нас вышел в отличники, а кто остался двоечником.

Прежде всего, если мы имеем дело со статистикой, нам следует строить аргументы, основываясь на результатах множества сыгранных матчей. В истории футбола было всего 18 чемпионатов мира[47], и в большинстве из них не участвовали сборные стран, расположенных за пределами Европы и Латинской Америки[48]. Так что, как ни поворачивай статистику чемпионатов, в лучшем случае получишь нечто вроде «порядка клевания», как называют неформальные иерархические структуры в человеческих сообществах, а в нашем случае это будет иерархия силы общепризнанных крупных футбольных держав. Но и тут не все так просто. Как оценить, например, разницу между двумя чемпионствами Аргентины и одним — Англии, когда победа первой обусловлена всего лишь такой «малостью», как тот пресловутый гол, который Диего Марадона приписал «руке Господа»? Или разницу между четырьмя чемпионскими титулами Италии против одного у Франции, если она объясняется только тем, что в 1934 г. Бенито Муссолини перед матчем «задушевно» побеседовал с арбитром, а в 2006 г. Марко Матерацци отпустил грязный комментарий в адрес родни Зинедина Зидана? И что делать статистику, как не обратить взоры куда-нибудь еще? Но тут нам повезло, потому что национальные сборные проводят много встреч, и данных по ним у нас хоть отбавляй. Как и во второй главе, мы возьмем за основу уникальную базу данных о 22 130 матчах, которую собрал профессор математики Расселл Джеррард.

Со временем международных матчей проводилось все больше и больше. Так, в период между основанием ФИФА в 1904 г. и Первой мировой войной их число быстро увеличилось до 50 в год. После окончания войны в 1918 г. рост продолжился, и в канун Второй мировой войны в год проходило уже более 100 матчей с участием национальных сборных. Но то были времена господства колониальных империй. По-настоящему международные соревнования развернулись только в послевоенные годы, когда в результате национально-освободительного движения возникали новые независимые государства. В 1947 г. было проведено 107 международных встреч, к 1957 г. их число достигло 203, а в 1967 г. — 308. В последующие два десятилетия, когда стан независимых государств пополнился всего несколькими новыми членами, количество международных матчей продолжало расти, не в последнюю очередь благодаря появлению реактивных самолетов, что сделало дальние перелеты менее болезненными и трудными, а также удешевило транспортные расходы до приемлемого уровня. В 1977 г. прошло уже 393 встречи национальных сборных. Начиная с этого времени количество международных встреч вроде бы стабилизировалось.