На землях рассвета - Алексей Ефимов

Громовой удар потряс авиус, словно таран, и Лэйми почувствовал, как его глаза лезут на лоб от перепада давления. Потом он посмотрел вниз. Врата Хониара исчезли: на их месте клубился дым и облака расступались перед его поднимавшейся тучей. Внизу, едва заметно, двигалась смутная масса пыли. Чудовищный удар пришелся в самую гущу толпы и счастлив был тот, кого он сразил сразу…

Пилот повернул назад. В тучах дыма было плохо видно, но Лэйми заметил, что пылавшее между шпилями Генератора солнце и фундамент разрушенной башни соединил столб твердого, вещественного света. Внутри него что-то двигалось — материя текла со сверхестественной быстротой. Мальчик не сразу понял, что перед ним возникает новая башня — неизмеримо быстрее, чем при любой стройке.

Восстановление обеих генераторов заняло всего несколько минут и могущество разрушения и созидания потрясло мальчика. Каждая башня — бронированная ядерная скала высотой с небоскреб — была воссоздана с такой же легкостью, с какой он сам построил бы башенку из песка. Теперь он понял, какие силы сражались за его мир и ему стало страшно. Еще одно, беззвучное, однако потрясшее все вокруг содрогание — и над ним вновь сомкнулось Зеркало Хониара. С тех пор оно уже не исчезало и миры внутри и вне его разошлись.

Навсегда?

Только когда свет между шпилями Генератора погас и он, казалось, погрузился в сон, Лэйми опустил глаза. Под ними зависла смутная масса дыма. Они парили над самой ее верхушкой и от взгляда вниз кружилась голова — казалось, он смотрит в сюрреалистическую подвижную пропасть. Нельзя было понять, что осталось от твари и от тех, на кого она напала…

Уцелевшие начали понемногу приходить в себя. На борту было сорок пять человек. Не досчитались семерых. У многих были синяки, у нескольких, похоже, переломаны кости. Пилот срочно направился к отведенному им дворцу, но еще издали они увидели рядом с ним развалины — один из живых снарядов попал в соседний дом и превратил его в руины. Черная плоть расплескалась от чудовищного удара, забрызгав дворец шевелящимися ошметками и пилот не решился спуститься вниз. Никто не знал, что сталось с оставшимися во дворце людьми: башня уцелела, но посадочная площадка была завалена обломками.

Сам авиус кренился из стороны в сторону и странно потрескивал — было ясно, что для длительных полетов машина уже не годилась. Пилоту пришлось посадить ее прямо на улице и стало совсем тихо. На западе в разметанные, похожие на разлетавшихся алых птиц тучи вздымался черный гриб. Пассажиры растерянно смотрели на это невероятное зрелище.

— Наместник будет здесь через несколько минут, — сказал пилот, обращаясь сразу ко всем. — Не стоит паниковать, скоро придет помощь!

Лэйми не очень в это верил. Они ждали. Из машины никто не выходил. Вдоль улицы тянулись густые купы невысоких деревьев и кустов, по которым ветер гнал волны. Внезапно там показалось еще что-то — двуногое, однако совсем непохожее на человека. Пилоту оно, похоже, было хорошо знакомо — он сразу поднял авиус метров на восемь. Тот издавал странные звуки и покачивался, словно решая — опрокидываться ему, или еще нет. Однако пилот повернул авиус и ударил тварь снопом пламени из носовых тормозных дюз. Через несколько секунд та превратились в обугленный комок плоти.

Как все это, оказывается, просто…

Пилот не лгал: помощь подошла быстро, буквально через пять минут. Авиус наместника состыковался с ними прямо в воздухе и они перешли на его борт, оставив лишь двух добровольцев, которые должны были довести покалеченную машину до ближайшего ремонтного завода. Авиус наместника круто пошел вверх, разворачиваясь к аэродрому. Он был переполнен — все комнаты и даже проходы оказались забиты пёстро одетым испуганным народом. Здесь не было особенно тесно — все они сидели, большей частью, прямо на полу, — но вот пройти между людьми можно было с трудом.

— Там, внизу, наверно, много раненых, — сказал кто-то в офицерской форме, когда они пролетали возле дымной тучи, скрывшей развалины Ворот. — Мы должны им помочь…

— Да? Чем? — ответил некто очень важный, весь в золоченой парче, — кажется, сам наместник Хониара. — Ты знаешь, что надо делать? Или кто-нибудь из нас знает? И потом, они очень… возбуждены. Вряд ли нас встретят там цветами…

— Но это же люди! Живые люди!

— А мы кто? Дохлые, что ли? Ты думаешь, за Зеркалом больше нет этой дряни? Наверняка ее немного, но этого достаточно. Наверное то, что проломило Ограду — это какой-то дефектный экземпляр их маток. А вот что делать, если такая туша распадается на сотни миллионов мелких тварей и они жрут все подряд, как безумные? Ты хоть представляешь, что с нами было бы, не будь Генератор Зеркала хотя бы частично работоспособен? Но если армия не справится с вторжением — мы все равно погибнем здесь. От нее, кстати, осталось всего восемьдесят расчетных (по 2304 человека в каждом) полков — ни одного более крупного соединения. А тут еще эти беженцы! Они все равно, что яд. Хониар почти захвачен. Что там творится… это похуже визита Разрушителя. Беженцы привезли много оружия, и далеко не все из них верны Империи. Они тут такого могут натворить…

— Лучше было бы, если бы их всех сожрали, да?

Наместник вздохнул.

— Если откровенно, то да. Провиантские склады, знаешь, не резиновые, и неизвестно, сколько еще нам тут сидеть. Командующий фортом говорил, что они никогда не прорвались бы в Ворота, если бы не дымовая завеса. Если бы…

— Между прочим, это я предложил им пустить дым, — рассеяно сказал офицер. — Твои солдаты не захотели пропустить меня домой, и я… — он замолчал. Вокруг него повисла тишина — недобрая, враждебная.

— Так это ты, — совершенно спокойно сказал наместник. — Я мог бы догадаться и так. Ты недаром изучал устройство Врат. Ты предатель!

Лэйми запомнил все это в мельчайших подробностях. Он помнил лица собравшихся здесь — их буквально распирало от радости, что найден долгожданный козел отпущения и сейчас, в своей памяти, он ошарашенно смотрел на них. После всего, что они видели, делить людей на своих и чужих! Искать среди них врагов! А впрочем, пусть благодаря предательству, но сотни тысяч людей, обреченных на смерть, были живы. Этим можно было гордиться, хотя теперь Лэйми знал, что беженцы все равно прорвались бы, — с помощью предателя или без нее. Пусть этот офицер ускорил падение Ворот, но что было бы, продержись они дольше? Еще больше жертв, только и всего.

— Я поступил так, как считал нужным, — сказал офицер. — Спроси тех, кто прошел Врата — кем они меня назовут?