Роковой рубин - Дебора Смит

— И рубин стоил того, чтобы лгать, когда дядя Уильям умер?

— Мне так казалось — до того момента, пока я не потеряла из-за него вас с Шарлоттой.

— Камень здесь ни при чем. Вы нас просто измучили. А когда Сара пригрозила, что разоблачит вас, вы решили, что публичная репутация вам значительно дороже, чем мы с Шарлоттой. Зачем вы притворяетесь сейчас? — вспылила, не выдержав, Саманта.

— Если бы я продолжала бороться за вас, тогда, боюсь, вы возненавидели бы меня еще сильнее. Я предоставила вам делать то, что вам хочется, потому что я люблю вас.

— Вы заставили всех, кто от вас зависит в этом городе, не брать меня на работу — и это вы называете любовью?

Тетя Александра отвернулась.

— Я этого не делала. Это просто сплетни.

— Я вам не верю.

— Саманта, я не хочу тебя обижать. Теперь я понимаю, что чем больше я предостерегаю тебя от Джейка, тем непреодолимее тебя к нему влечет. Я помню, что это такое: запретный плод сладок. Самоутверждение, борьба, бунт. И, конечно, кажется, что это и есть любовь. Мне несказанно повезло — мои чувства к Оррину не просто борьба за обладание. А можешь ли ты сказать то же самое о своих чувствах к Джейку?

—Да.

Тетя Александра печально улыбнулась.

— Ну, разумеется, как ты еще могла ответить? Он был добр к тебе — вот он уже и герой. Ты просто хочешь его любить. Ты думаешь, что тебе некуда больше податься.

— Это не так.

— Сказать, почему тебе не дали работы ни в одном магазине? Потому что в городе к нему относятся с большим подозрением. Джейк и его сестра всегда были странноватыми. Их побаиваются.

— Ну, если это все, что вы хотели мне сказать, то я пошла. — Сэмми повернулась к дверям.

— Подожди, — сказала тетя Александра, вынимая из кармана юбки лист бумаги. — Посмотри, как я забочусь о тебе и Шарлотте. Прочти. Это мой тебе подарок — о таком подарке я молила бога, когда выходила замуж за Уильяма Вандервеера.

— Что бы это ни было, я не возьму, — покачала головой Сэмми.

— Тогда я сама тебе прочту. — Тетя Александра встала, развернула сложенный лист и стала медленно читать. — Дом на твое имя, там, где ты пожелаешь. Деньги — много денег — на счет, которым распоряжаешься всецело ты. И законное опекунство над Шарлоттой до достижения ею восемнадцати лет. Все оформляется юридически. Ну?!

— А что взамен? — устало вздохнула Саманта.

— Ты разрываешь помолвку с Джейком.

— Господи, вы никогда не уйметесь!

— Саманта, ты только подумай. Тебе не нужно будет больше бороться со мной и не нужно будет выходить замуж за Джейка мне назло.

Саманта изумленно смотрела на эту женщину, все более и более чужую ей.

— Это немыслимо! Вы ничего не поняли. И никогда не поймете, потому что в юности не нашли в себе мужества делать то, что считали нужным. Я думаю, вы и мою маму ненавидели за то, что она сумела выбрать свою судьбу. Вы глубоко несчастны, и нет вам нигде покоя.

«Боже, — подумала Саманта, — ведь и вправду пустая ненасытная душа. Вечный дух зла». И на секунду ей стало холодно.

Александра окаменела.

— Я нашла в себе мужество дождаться того, чего хотела, того, чего заслуживаю. И я получила все. Я добиваюсь всего, чего хочу, потому что знаю разницу между прекрасными мечтами и суровой реальностью. Твоя мать, упокой господи ее душу, умерла нищей и жалкой, не оставив вам ничего. И если ты выйдешь замуж за Джейка, ты тоже никогда не будешь иметь ничего.

— Оставьте нас в покое. Вы хотите, чтобы я стала как вы — что ж, в чем-то я очень на вас похожа. Я тоже умею добиваться того, чего хочу. И вам не удастся меня остановить. И я не позволю вам донимать тех, кого я люблю. — Она резко повернулась и быстро вышла в вестибюль.

Скомкав и отшвырнув листок, тетя Александра устремилась за ней и настигла ее буквально на пороге.

— Гордыня тебя погубит, — хватая Сэмми за руку, сказала она странно низким, не похорошему спокойным голосом. — Все твои несчастья — от гордыни. Но когда-нибудь ты поймешь, как я была права.

— Я куда больше хозяйка своей жизни, чем вы своей, — ответила Сэмми так же спокойно. — И мне не нужно продаваться ради этого. Вот чего вы никак не поймете.

На долю секунды в глазах Александры мелькнуло что-то новое, потом все затопила неистовая ярость.

— Уходи, — сказала тетя Александра.

— До свидания. — Сэмми вышла под яркое июньское солнце, уверенная, довольная собой. Взгляд тети Александры словно коготь вонзился ей в спину.

— Где ты была? — спросил Джейк. Они сидели на берегу бабушкиного источника, опустив босые ноги в холодную чистую воду. Он всегда называл этот источник бабушкиным: бабушка Рэйчел его очень любила. Спуск к источнику был виден из окна передней комнаты их дома. Эта комната, как и остальные, была пока пуста, но у Сэмми имелись далекоидущие планы. Напротив окна будет стоять диван. На полу ковры. Над каменным камином — гобелен.

— А ты где? — спросила она в ответ и сжала его руку, невинными глазами глядя на воду.

— Я делал то, что положено мужчине в последний день перед свадьбой.

— Покупал новое белье?

— Может, я вообще не ношу белья.

— Что ж, это поправимо.

— Хм-м. Я уже показал тебе свой гардероб. У меня нет от тебя тайн. — Он так это сказал, словно знал, что она была на Хайвью. Но он никак не мог этого знать.

Она засмеялась по возможности легкомысленнее.

— Там только стопка выношенных старых рубашек и джинсов сплошь в заплатах. Не могу дождаться, когда всерьез займусь твоей одеждой.

— А я буду сидеть рядом совсем голый и смотреть, как ты шьешь. И вот что интересно: сможешь ты тогда сосредоточиться на своей штопке?

Сэмми, не удержавшись, бросила на него зовущий томный взгляд.

— Сомневаюсь. — Она вдруг заинтересовалась верхней пуговицей его выцветшей голубой рубашки. — Посмотри на эти петельки. Они все истрепались. Не понимаю, как они еще удерживают пуговицу. — Она слегка нажала пальчиком. Пуговица тотчас расстегнулась. — Видишь? — Он смотрел на нее, полузакрыв глаза, и взгляд его с каждой секундой становился все напряженнее. Ее пальцы скользнули по мягким черным волосам на его груди и спустились к следующей пуговице. Она расстегнулась столь же легко.

— И эта тоже, — вдруг потеряв голос, шепнула она. — Мне даже не надо ничего делать.

Лес скрывал их от человеческих взглядов, они сбежали под сень его зеленых ветвей от хаоса предсвадебных приготовлений, от кучи гостей, прибывших из Ковати. Гости оккупировали весь родительский дом и двор. Вечером ожидалось барбекю на открытом воздухе, легкая музыка и танцы.

Скоро им нужно было возвращаться. Это их последние минуты наедине перед завтрашним днем. Сэмми прижалась щекой к его груди.