Зверобой, или Первая тропа войны - Джеймс Фенимор Купер

это водится у индейцев, то все надежды на бегство будут разрушены. А девушке в любую минуту могли приказать ложиться в постель. К счастью, в эту минуту один из воинов окликнул старуху по имени и велел ей принести воды.

На северной стороне мыса имелся чудесный родник. Старуха сняла с ветви тыквенную бутылку и, приказав делаварке итти с ней рядом, направилась к вершине холма. Она хотела спуститься по склону и таким образом пройти к источнику кратчайшим путем. Наши друзья своевременно заметили это и отступили назад, в темноту, прячась за деревьями, пока обе женщины проходили мимо.

Старуха быстро шагала вперед, крепко держа делаварку за руку. Когда она очутилась под деревом, за которым скрывались Чингачгук и Зверобой, индеец взялся за рукоять томагавка, собираясь раскроить голову старой ведьме. Но Зверобой понимал, какой опасностью грозит этот поступок: единственный вопль, вырвавшийся у жертвы, мог привлечь к ним внимание всех воинов. Кроме того, ему было противно это убийство и по гуманным соображениям. Поэтому он удержал руку Чингачгука и предупредил смертельный удар. В то время как женщины проходили мимо, снова раздалось верещание белки. Гуронка остановилась и посмотрела на дерево, откуда, казалось, долетал звук. В этот миг она была всего в шести футах от своих врагов. Она высказала удивление, что белка не спит в такой поздний час, и заметила, что это не к добру. Уа-та-Уа отвечала, что за последние двадцать минут она уже три раза слышала крик белки и что, вероятно, зверек надеется получить крошки, оставшиеся от недавнего ужина. Объяснение это показалось старухе правдоподобным, и они снова двинулись к роднику.

Мужчины крадучись последовали за ними. Наполнив водой тыквенную бутылку, старуха уже собиралась итти обратно, по-прежнему держа девушку за руку, но в эту минуту ее внезапно схватили за горло с такой силой, что она невольно выпустила свою пленницу. Старуха едва дышала, и лишь хриплые, клокочущие звуки вырывались из ее горла. Змей обвил рукою талию своей возлюбленной и понес ее через кустарники на северную оконечность мыса. Здесь он немедленно свернул к берегу и побежал к челноку. Можно было выбрать и более короткий путь, но тогда ирокезы заметили бы место посадки.

Зверобой продолжал, как на клавишах органа, играть на горле старухи, иногда позволяя ей немного передохнуть и затем опять крепко сжимая свои пальцы. Однако старая ведьма сумела воспользоваться передышкой и издала один или два пронзительных вопля, которые всполошили весь лагерь. Зверобой явственно услышал тяжелый топот воинов, отбегавших от костра, и через минуту двое или трое из них показались на вершине холма. Их черные фантастические тени резко выделялись на светлом фоне. Пришло и для охотника время пуститься наутек. От досады еще раз стиснув горло старухи и дав ей на прощанье пинка, от которого она повалилась навзничь, охотник побежал к кустам, держа ружье наизготовку и втянув голову в плечи, словно затравленный лев.

Глава XVII

Вы, мудрые святоши разных стран,

Вас ждал обман, вас покорил обман.

Довольно? Иль покуда ваша грудь

Трепещет, снова стоит вас надуть?

Мур[60]

Костер, челнок и ручей, возле которого Зверобой начал свое отступление, образовали треугольник с более или менее равными сторонами. От костра до челнока было немного ближе, чем от костра до источника, если считать по прямой линии. Но для беглецов эта прямая линия не существовала. Чтобы очутиться под прикрытием кустов, им пришлось сделать небольшой крюк, а затем огибать все береговые извилины. Итак, охотник начал свое отступление в очень невыгодных условиях. Он прекрасно отдавал себе в этом отчет, зная повадки индейцев, которые в случае внезапной тревоги и особенно в густом лесу никогда не забывают выслать фланкеров,[61] чтобы настигнуть неприятеля в любом пункте и по возможности обойти его с тыла.

Несомненно, индейцы прибегли к этому маневру и в данном случае. Топот их ног доносился и с покатого склона и из-за холма. До слуха Зверобоя долетел звук удаляющихся шагов даже с оконечности мыса. Во что бы то ни стало надо было спешить, так как разрозненные отряды преследователей могли сойтись на берегу, прежде чем беглецы успели бы сесть в челнок.

Несмотря на крайнюю опасность, Зверобой помедлил секунду, прежде чем нырнуть в кусты, окаймлявшие берег. На вершине холма все еще обрисовывались четыре темные фигуры. Они отчетливо выделялись на фоне костра, и, по крайней мере, одного из них нетрудно было уложить наповал. Индейцы остановились, всматриваясь во мрак и пытаясь найти упавшую старуху. Если бы на месте охотника был человек менее рассудительный, один из них неизбежно погиб бы. К счастью, Зверобой проявил достаточно благоразумия. Хотя дуло его карабина было направлено в переднего преследователя, он не выстрелил, а бесшумно скрылся в кустах. Достигнуть берега и добежать до того места, где его поджидал Чингачгук, уже сидевший в челноке вместе с Уа-та-Уа, было делом одного мгновения. Положив ружье на дно челнока, Зверобой уже нагнулся, чтобы сильным толчком отогнать лодку от берега, когда здоровенный индеец, выбежав из кустов, как пантера, прыгнул ему на спину.

Теперь все висело на волоске. Один ложный шаг мог все погубить. Руководимый самоотверженным чувством, которое навеки обессмертило бы древнего римлянина, но имя такого простого и скромного человека, как Зверобой, оставило бы в безвестности, если бы не наша повесть, молодой охотник вложил всю свою энергию в одно последнее отчаянное усилие, оттолкнул челнок футов на сто от берега, а сам свалился в озеро, лицом вперед; его противник, естественно, упал вместе с ним.

Хотя уже в нескольких ярдах от берега было глубоко, в том месте, где свалились оба врага, вода достигала им только по грудь. Впрочем, и этой глубины было совершенно достаточно, чтобы погубить Зверобоя, который лежал под индейцем. Однако руки его остались свободными, а индеец был вынужден разомкнуть свою мертвую хватку, чтобы поднять над водой голову. В течение полминуты длилась отчаянная борьба, похожая на барахтанье аллигатора, ухватившего добычу не по силам. Затем индеец и Зверобой вскочили и продолжали бороться стоя. Каждый крепко держал своего противника за руки, чтобы помешать ему воспользоваться в темноте смертоносным ножом. Неизвестно еще, кто бы вышел победителем из страшного поединка, но в эту минуту полдюжины дикарей бросилось в воду на помощь своему товарищу, и Зверобой сдался в плен с достоинством, столь же изумительным, как и его недавнее самопожертвование.