Ядовитая кровь - Тимур Туров

Влад вернулся на кухню. Достал аппарат.

– Так себе телефончик, эконом-класса, – оценил появившийся Богдан. – Это от того, про кого я подумал?

– Наверное.

– Значит – позвонит?

– Скорее всего.

– В шесть, – высказал предположение Богдан. – Он же хотел уши отрезать, если пацан опоздает.

Все посмотрели на часы – без десяти шесть.

– Вы пока успеете поесть, – обрадовался Капустян. – Уже нагрелось. Я макароны по-флотски сделал, вы едите макароны по-флотски?

– Он обожает именно макароны по-флотски. Особенно, если их кто-нибудь для него приготовит, – засмеялся Богдан.

– Не психуй, Богдан, – посоветовал Влад, рассматривая телефон. – Выключи предстартовый мандраж, старта не будет.

– А я что? Я – ничего. – Богдан сел на табурет, положив автомат на колени. – Я буду молчаливой галлюцинацией.

– Подавать? – спросил Капустян.

– Подавай, – разрешил Влад, отложив телефон в сторону. – Не обращаясь ни к кому персонально, я напоминаю: когда я ем...

– Ты глух и нем? – уточнил Богдан.

– Когда я ем, – вздохнул Влад, – остальные либо молчат, либо лежат в нокауте. Ву компране?

– Натюрлих, герр гауптман! – Богдан прикрыл рот ладонью и сделал страшные глаза.

Влад насадил на вилку несколько макаронин и посмотрел на Богдана. Тот молча покачал головой.

В молчании Влад поел, отодвинул тарелку.

– Чай? – спросил Капустян.

– Кофе, – ответил Влад.

– Чай, – сказал Капустян. – Доктор говорил – вам кофе вредно.

– Чай, – сказал Влад. – Раз доктор говорил.

И тут телефон, лежавший на столе, задребезжал, мелко затрясшись.

– Восемнадцать ноль одна, – прошептал Богдан и многозначительно поднял указательный палец. – О!

– Придурок, – сказал Влад, забрал телефон и вышел в комнату.

Он плотно прикрыл за собой дверь и сел на диван.

– Четыре, – сказал незнакомый голос, как только Влад ответил. – Один Часовщик, одна маах'керу и два джинна, обоих полов.

– Ты счастлив?

– А ты? Ты ведь хотел, чтобы я с тобой связался. Ловко ты это придумал с моим вроде-как-звонком. Догадался, что я буду с ним связываться?

– Думал, он тебе перезвонит. Ошибочка вышла.

– Ничего-ничего, нормально получилось.

– Но ты ведь тоже хотел со мной поговорить, – тихо сказал Влад.

– Ты о крови на двери? Не то чтобы совсем хотел, мне не все твои приятели нравятся.

– Они и не должны нравиться тебе. Ты на самом деле шел убивать меня?

– Тут я тебе аплодирую. Просто молодец. Угадал в самую точку, это Серого прямо в узел завязало. Это могли знать только я и он. И если ты об этом говоришь, то выходит – действительно я тебе звонил. Пять баллов.

– Сейчас в школе двенадцатибалльная система, – напомнил Влад.

– И совершенно идиотская. Пять баллов было лучше. И пять баллов тебе за то, что угадал про сатра...

– Ты о коллекционере?

– Естественно. Не о твоем же докторе...

– Ты знаешь, что с ним случилось?

– А с ним что-то случилось? – вполне натурально удивился собеседник Влада. – Я – не в курсе. А о том, которого я убил в его квартире – ты все угадал правильно. Просто даже страшно становится. И про физика-Часовщика ты все правильно сказал. И, наверное, о джинна во дворе клуба. Мне было строго-настрого велено стрелять только после того, как он откроет дверцу.

– Сколько человек было в списке?

– Сколько человек было в списке? – переспросил собеседник и засмеялся. – Ни одного.

– Ты понял, что я имел в виду, – сказал Влад раздражаясь. – Сколько позиций было в списке?

– В основном, первоначальном списке было десять, как ты изволил выразиться, позиций. Я выполнил, если тебе интересно, семь.

– Седьмой – циркач?

– Нет, циркач был дополнительным заданием. Я связался с заказчиком, сообщил, что готов заняться седьмым, а он мне предложил расширить список.

– А точнее?

– А ты еще не догадался? – В голосе на той стороне явственно прозвучала ирония.

– Нет, а должен был?

– Не хочешь признаваться – дело твое. В списке незакрытыми остались три позиции. И я их не собираюсь закрывать.

– Кто там?

– Ну... Если тебе интересно – два Наблюдателя и Часовщик. Ты удовлетворен?

– Я могу узнать точнее?

– Зачем? Пойдешь их предупреждать о возможном покушении? Какой смысл? Ты ведь не об этом хотел поговорить. Спрашивай, я готов отвечать... Спрашивай!

– Мы можем встретиться?

– Нет. Пока – нет. У меня много работы, знаешь ли. Город нуждается в прополке.

– Ты собираешься и дальше убивать?

– Убивать – это людей, простите. Или животных. А к нелюдям это не относится! Слышишь? Не относится. Я пропалываю город. Харьков будет чистым. Харьков – для людей!

– Ты сам понимаешь, что несешь? – повысил голос Влад.

– Понимаю! Я – понимаю. Я понимаю, что у меня украли мой город. Нагло, пользуясь моей слепотой и слепотой других людей. Ты ведь наверняка понимаешь, что я почувствовал, когда обнаружил, что меня окружают... Кто меня окружает. Ты ведь понимаешь. Понимаешь!

– Не нужно орать, – попросил Влад. – Мы ведь просто разговариваем. С чего ты взял, что я тебя понимаю?

– А про оборотня придумал я? Ты же это Серому сказал, он жаловался. Я, видите ли, совершаю глупости, разбалтывая подобное! А я не разбалтываю. Я понимаю, что мне никто все равно не поверит. Из нормальных людей. Во всяком случае – пока.

– Пока? – переспросил Влад.

– Интересно? Снова точно уловил главный акцент. Ты вообще необыкновенно быстро и точно все схватывашь. Я тебе все расскажу. Со временем. У нас еще много времени. Ты сомневаешься?

– Я сомневаюсь даже в том, что ты тот, за кого себя выдаешь. Тебя попросил Серый, чтобы ты позвонил. Он вообще, может быть, сейчас стоит возле тебя и слушает.

– Нет, я Каменецкий Константин Игоревич собственной персоной. Чем я могу это доказать?

Влад задумался. Глупая ситуация. Что он знает о художнике такого, что может не знать кто-то другой?

– Так, – сказал Влад. – Я сейчас задам вопрос. Вы на него ответите сразу же, не задумываясь. Если будет хоть малейшая пауза, если связь вдруг прервется – по техническим причинам или из-за падения гигантского метеорита, я выбрасываю ваш телефон. Согласны?

– Совсем без паузы? А если я что-то не сразу вспомню?

– Задавать?

– Задавайте, – собеседник тоже перешел на «вы».

– Вы подарили своей бывшей любовнице картину. Помните какую?

– Да, – быстро ответил Каменецкий. – Ее портрет. Описать позу? Коленно-локтевая, развернута...

– Где она изображена?

– На площади, перед памятником и Госпромом. Вы видели портрет?

– Нет, мне пересказали. Были под впечатлением, Константин Игоревич.

– Убедил. Слава богу. Я прямо заволновался – единственный человек, с которым я могу поговорить, и не поверит. А по поводу Серого не беспокойтесь. Серый сейчас занят. Очень занят. Ему сейчас не просто нужно найти два трупа джинна, но еще нужно их спрятать или уничтожить. Ему некогда. Он не хочет, чтобы их нашел кто-то другой. А когда он разберется с ними, то найдется еще кто-нибудь. Оказывается, в Харькове необыкновенно легко встретить чужака. И так же необыкновенно легко его убить, особенно с учетом того, что попало в мои руки. Это поначалу они кажутся такими страшными... А потом, когда пущена первая кровь... Просто противно. Для оборотней – серебро на лезвии. Для остальных – хватает знания анатомии и ума для правильного выбора объектов прополки. Я только вхожу во вкус. И знаете? Мне это нравится. Вам обязательно нужно попробовать. Не устраивать демонстрации с непожиманием рук окружающим, а радостно улыбаться этим уродам, широко улыбаться, пожимать их верхние конечности и вспоминать, как этой же рукой вы убивали их соплеменников.