Астарта. Большая игра - Ольга Белышева

предложила им помочь. Нам тем временем предстояло обсудить в очередной раз непростую тему. Мы пытались выстроить дополнительный план спасения матери Костика. Проблема заключалась в том, что в игровой периметр, где проходила Большая игра, нельзя заходить. Он охранялся со всех сторон самой лучшей системой от проникновения, сигнализацией, также вдоль периметра ходили дежурные.

— Я же говорю, план по спасению мы сможем осуществить, только когда будем на Большой игре. Часть команды пойдет мячи забивать, а другая часть пойдет в лес на спасательную операцию. По-другому не получится, — уже на последнем издыхании повторял, как мантру, Монти.

Я посмотрела в этот момент на стадион, где играла Клавдия с детьми в мяч, и грустно вздохнула. «Бедный ребенок, — подумала я о Костике, — как ему тяжело сейчас, и он не сдается». Костик был на полгода старше Димы, но взгляд его был как у взрослого, прошедшего многое воина, скрывающего свою боль под маской улыбки. Я почувствовала сильное желание помочь, несмотря ни на что. Когда мы его приютили, он был на шестом уровне, а сейчас уже на семнадцатом. Он очень старался никого не подвести, не ленился и усердно занимался со всеми. Спасти его маму было обязательным пунктом в нашем плане.

«Костик / Оборотень / Стрелок-Охотник / уровень 17».

Какой был план? Его не было, ну или был, но не детальный. Просто, когда начнется игра, мы бросаем жребий и определяем кандидатов на спасательную операцию в Туманный лес. Это если коротко.

Меня на самом деле удивляло тут другое: почему этим вопросом занимались только мы? Все остальные сложили руки и смирились с тем, что мать ребенка пропала. Как будто это обычное явление. Правда, до нас доходили слухи, что Генерал продолжает отправлять в лес свою команду. Но на поиски ли матери Костика? Об этом мы не знали.

Полиции как таковой тут нет. Почему нет? А зачем? Убийства в этом мире невозможны, так как труп может возродиться. И поэтому без проблем расскажет, кто его убил. А остальные вопросы все решаемы. Есть совет, где у каждой расы свой представитель, и три главных советников-мага. В основном там разрешали юридические и другие споры и иногда уголовные дела, типа воровства. Если житель этого мира коренной, то тюрьма или иное положенное наказание, а если представитель нашего мира, мы сами определяли его судьбу. Либо просто изгнание, либо изгнание с отсидкой в тюрьме нашего мира или штраф и так далее.

Тут еще надо понимать про взаимоотношения между жителями этого мира: к сожалению, они были не очень. Каждая раса сама по себе, и никто не видел причин соединяться или дружить. Почему? Возможно, традиции, религия, внешность и бытие. А может, любовь разных рас приводила в свое время к новым видам гибридов? Но если в нашем мире мы все люди и все ясно, то здесь это было сложнее: гоблины, эльфы, гномики, русалки — другие. В итоге все старались держаться друг от друга подальше, дабы не затевать ссоры или войны. Приход наших людей из мира Земля немного нарушил их баланс. Некоторые расы с большим удовольствием встроились в единую систему городских жителей, а остальные отказались. В основном к нам прильнула молодежь, новое поколение, а старики остались в своих родных землях и продолжали жить по древним традициям. Но даже в городе все обитали строго по районам, и так же дружили. Вроде живут в одном месте, но все равно в своем маленьком мире, отдельно. Без интеграции в общество. И народ Земли со временем забрал эту традицию, не в открытую конечно же. Но в целом такую же позицию занял: зверь к зверю, человек к человеку. И наша команда была, наверное, первой такой разношерстной! Эльф, дракон, оборотень, панда, таханец, орк, Богиня и ангелочек. За глаза нас называли шайкой демонов.

— Надо поговорить с ребятами из дежурной части, которые охраняют игровой периметр. Я слышала, что Платон и Иван в их числе. Они нам должны за спасение от проклятия Сфинги, — задумчиво сказала я, усмиряя разгоревшийся спор. Так как пока я размышляла, все активно спорили в этот момент.

— Вот те на, — ухмыльнулся Монти.

— И как давно у тебя эта информация? — спросил Эрдан укоризненно.

— Давно, просто не люблю такими вещами заниматься. Ребята, может, и должны нам, но точно не ценой своей репутации и должности. Так как они довольно многое прошли, чтобы их опять восстановили, — отмахнулась я и грустно посмотрела на всех.

— Ты права, но попытаться стоит. Может, есть вариант их не впутывать, и они нам подскажут его? — сказал Дохляк и, почесав свой затылок, глянул с сочувствием на играющего Костика. — Ребенка жалко, без мамы он и даже не знает, что с ней случилось. Мы не за себя, мы за ребенка просить будем.

— Согласна. Тогда мы с Эрданом пойдем поговорить с ребятами, а ты, Дохляк, узнай способ вернуть нам память, чтобы, выйдя из леса, мы все помнили. — Потом я посмотрела на Монти и спросила: — Что там с Туманным лесом? Ты вчера говорил, что вроде уже готов отчет по нему.

— Лес как лес, — злобно отреагировал он. Думаю, подчинение мне его до сих пор смущало. И поэтому он резко перепрыгнул на другую тему: — Ты думаешь, есть волшебная пилюля памяти? То есть Генерал не может ее найти, а он тут давно, а мы найдем? — возмутился Монти.

— Ты, мне кажется, слишком много знаешь о Генерале? — подняв бровки свои, огрызнулась я.

— Я знаю многое о лесе и о ситуации вокруг него. — Монти немного оскалился, потом махнул рукой и продолжил: — Да ну тебя, Дина, хватит так смотреть на меня. Иди, Дохляк, займись бесполезными поисками. Удачи! Командир же настаивает, — злобно прорычал он и отвернулся от нас.

— Ну вот и первая ссора! — грустно подытожил Дохляк. — Я знаю одно: что лишние поиски не помешают. Генерал одними пользуется источниками, я — своими. Они разные, и, может, у меня что и получится.

— Монти, рассказывай про лес, и хватит так реагировать болезненно, — сказал Эрдан.

— Действительно, каждый раз, как про лес и Генерала заходит речь, ты как с цепи срываешься, — добавил Дохляк.

Я продолжала грозно смотреть на Монти. Он повернулся к нам и, немного опустив глаза, сказал:

— Туманный