Астарта. Большая игра - Ольга Белышева

главных богов-олимпийцев, вместе с Зевсом и Аидом. Сын титана Кроноса и Реи, брат Зевса, Аида, Геры, Деметры и Гестии, — сказал громко Ясный, широко улыбаясь.

— Ясный, тебе обязательно было напоминать мне о том, что я не един⁈ Ну ладно, — ответил, улыбнувшись, Посейдон и продолжил, глядя на меня: — Что, нравятся штанишки?

— Ой, простите, загляделась. Очень… необычный покрой, — сказала я тихо и засмущалась.

— Астарта, а ты изменилась. Еще и на «вы» ко мне, оригинально, — продолжил он, разглядывая меня удивленно.

— Это ее новое воплощение. Так что не трудись, она тебя не вспомнит. Возможно, позже, — вклинился в разговор Ясный.

— Хорошо! — ответил Посейдон. — Давайте разберемся, что за бардак тут. Спасибо, Ясный что позвал меня, я давно здесь не был, и когда ты сказал, что это единственное место, в которое я могу безболезненно прийти и оно отгорожено от всех глаз, честно, были сомнения. Но ты не обманул. — далее Посейдон посмотрел пристально на меня, — Дина, теперь так тебя зовут?

— Ага, — с трудом сдерживая восхищение, сказала я. Ведь передо мной стоял сам Посейдон!

— Я уже поговорил с Машей и со старцами, узнал о всех шалостях народа моего. Мне нужно было как можно быстрей увидеть всю ситуацию. И вот что я скажу, я согласен с решением Алтаря лишить этот народ милости божьей. Но Дина попросила за них и прошла достойно мое пламя чистоты. Поэтому я должен выполнить ее просьбу. Мой храм откроется для этих послушников, но при одном условии: они будут почитать Богиню Дину и ее послушницу Машу. Также назначаю святыми прислужниками от моего имени трех старцев, которые прошли мое пламя. Подойдите ко мне, — Посейдон позвал старцев.

Они подошли и поклонились. Он взмахнул своим трезубцем, и у старцев на лбу возник отпечаток золотого трезубца. И тут я увидела Машу, она шла в струящемся белом этническом греческом платье в пол. Через одно плечо была перекинута ткань, широкий пояс золотого цвета, на голове венок. Она поклонилась мне и сказала:

— Прости меня еще раз. Я рада, что смогла в конце своего пути познать истину и принять грядущее.

— Не поняла? — я посмотрела сурово на Посейдона.

— Она принесла себя в жертву, и так как жертва была искренняя, то я дал выбор: смерть в этом мире и жизнь в ее или стать послушницей и заслужить плоть путем искупления своих грехов и в этом мире. Я честно сказал, что на это могут уйти века службы, — ответил Посейдон, немного опешив от моего сурового взгляда. Интересно, а что нас раньше с ним связывало? Ну да ладно, об этом потом.

— Дина, пламя ее уничтожило бы, так как она была нечиста, и только ее жертва остановила этот процесс и дала Посейдону поговорить с ней перед смертью, — сказал Ясный и ткнул меня локтем, дабы я сменила гнев на милость. Да не злилась я, просто уточняла детали. Это им все тут понятно было, а мне нет.

— Я выбрала этот путь, потому что раскаиваюсь в содеянном, — ответила тихо Маша.

Я протянула к ней руку, но рука прошла сквозь нее. У меня на глазах появились слезы. Наверное, я не могла принять такой жертвы и мне было бы легче, знай я, что она в нашем мире просто живет дальше. Но тут она закована обещанием расплаты за содеянное быть вечной послушницей и ждать, когда Боги над ней смилуются и дадут плоть.

— Мое место теперь в этом храме, дальше него я не могу уходить, разве только если тебе понадоблюсь, только позови — я появлюсь рядом. Чуть позже меня наградят небольшими силами, и я смогу помогать народу этого острова и тебе. Также я связующее звено между тобой и Посейдоном.

В этот момент Посейдон широко улыбнулся мне и протянул свою руку. Так-с, нас явно что-то связывало.

— Ну не куксись, моя лапонька, я не мог иначе. И я скучаю по тебе. Помнишь, как именно тебе, а не мне, молились моряки, чтобы наслать штормы на врагов, сулившие гибель их кораблям? Я помог тебе произвести на них впечатление, куш мы поделили на двоих и, по-моему, на недели две устроили бурную вечеринку с вином в честь этого! Перестать надувать губки, все честно.

В этот момент Посейдон поднял свой трезубец на Машу.

— Если наложить две крестообразных звезды друг на друга, то мы получим заветный знак Астарты. Это та самая восьмиконечная звезда, что позднее стала священной для семитских народов. Помнишь? — опять проговорил таинственно Посейдон.

На лбу у Маши появилась золотая восьмиконечная звезда. На правой руке золотой трезубец. Потом они исчезли, как бы войдя в плоть.

— Теперь все по чесноку. Все служители моего храма знают, что делать и как распространять мое и твое слово. Ну все, мне пора. Остров будет так же скрыт ото всех, но будут ворота, которые народ этого острова по своему желанию сможет открывать для себя и странствующих, они смогут теперь покинуть, если захотят, остров через эти ворота. Это будет на усмотрение старцев и Маши. Через тридцать минут остров будет виден всевидящему Алтарю и другим смотрителям. Поэтому мне пора убегать, иначе получу штрафные санкции, — сказав это, Посейдон немного скривился, наверное от каких-то воспоминаний.

— Все настолько серьезно? — удивилась я.

— О да, там прямо гадюки одни на небесах сейчас. Дина, ты забегай к нам, когда станешь полноценной Богиней! — сказал Посейдон и исчез. Ну вот, опять обозвали.

Я посмотрела на Ясного сурово.

— Я просто помолился ему, когда увидел его храм, и сомневался до последнего, что он поверит и спустится. Ведь ты знаешь, что Богам тут нельзя быть. Но он поверил и помог в итоге.

— Вот это да! — наконец я услышала голос Эрдана.

Проснулся! Но сейчас мне было интересно только одно.

— Как вам удалось меня найти? Ведь, находясь на этом острове, я была скрыта от всего мира? — спросила я.

— Ну во-первых, панику поднял Эрдан, когда ты не пришла на тренировку. Что он говорил, я умолчу, — сказал Ясный и посмотрел с улыбкой на смущенного Эрдана.

— Во-вторых? — уточнила я.

— Ну я возмутился, — начал Эрдан оправдываться, — почему наш командир опаздывает. Но потом понял, что ты просто так ничего не делаешь, и