Месть нибелунгов - Вольфганг Хольбайн

Ксандрия не могла думать о своей любви к Зигфриду. Еще никогда в жизни день не начинался с такого хаоса, со стольких голосов, которые она должна была слушать, и стольких ушей, ожидавших ее решений.

Король мертв.

Страна ведет войну.

И она должна сама все решать.

Принцесса приказала бросить подлого убийцу в тюрьму. Его смерть — дело решенное, и о ней даже не надо было объявлять. Во всяком случае она займется этим позже. Насущные проблемы не давали времени на траур. Кроме того, Ксандрия не знала, следует ли ей этот траур объявлять.

Война не терпела промедления. Военачальники осаждали ее со всех сторон, пространно рассуждая о судьбе, и фактически умоляли ее не позволить врагу воспользоваться суматохой при дворе и провести массированную атаку, которая окончательно сломит Ксантен. Лишь самый узкий крут людей знал о том, что произошло, и только поэтому удалось удержать эту новость в замке. Как там сказал Хенк? «Передайте новость о смерти Вульфгара врагу, и Ксантен всего за несколько часов падет».

За кого теперь драться солдатам? Некоторые из генералов предложили противоположную стратегию — внезапное нападение на врага по всем фронтам, прежде чем Зигфрид узнает, что Вульфгар мертв. Может, благодаря этому последнему отчаянному нападению войну удастся выиграть?

Они обсуждали все это, не обращая внимания на присутствие принцессы, пока она в ярости не вонзила меч своего отца в стол.

— Со смертью Вульфгара управление государством переходит ко мне, и я не думаю, что вам следует игнорировать этот факт! — заявила Ксандрия.

Она приказала оставить войска в казармах и в спешном порядке приготовиться к передаче королевской власти. Для этого нужно было сказать народу правду и представить нового короля. Вернее, королеву.

Печать ее отца была сломана этим утром сообразно обычаю, и золотых дел мастер уже приступил к работе над новой печатью — для королевы. Обычно передача власти длилась от одной недели до месяца: с того момента, как умер старый король, и до того, как будет помазан на царство новый. Все это было связано с религией, протоколом и наследием. В Саксонии эта процедура длилась уже шесть месяцев.

— Идет война, и Ксантен не должен оставаться без правителя ни на один час, — сказал генерал Альбан.

— Ксантен ни на один час не должен продлевать эту никому не нужную войну, — возразила Ксандрия. — Пошлите гонца предводителю вражеского войска, Зигфриду. Он должен приехать ко двору немедленно.

Даже умудренные опытом военачальники умолкли, услышав этот невероятный приказ. Все считали, что именно Зигфрид приказал убить Вульфгара. А раз он отдал этот приказ, значит, его следует считать убийцей короля. И Ксандрия хочет, чтобы убийца короля прибыл ко двору?

Но тут слово взял Хенк.

— А ведь это очень умная стратегия! — воскликнул он. — Зигфрид считает, что после смерти Вульфгара Ксантен падет перед ним на колени! Но его прибытие сюда позволяет нам отомстить ему и позаботиться о том, чтобы он не дожил до завтрашнего дня.

Военачальники одобрительно закивали, и в их головах уже начали зреть новые планы.

— Нет! — в ярости прошипела Ксандрия. — Больше никакой мести! Перед нами стоит более важная цель! Мой отец не воскреснет, если мы положим рядом с ним труп его врага.

Некоторые генералы решили, что принцесса спятила от горя. Другие и не ждали от женщины разумных суждений, касающихся ведения войны. Но Ксандрия никому не позволила сомневаться в том, что она намерена выполнить свое решение.

— Итак, я приказываю отослать к Зигфриду гонца! И позаботьтесь о том, чтобы он вез с собой приглашение, а не приказ.

Новую жизнь в Ксандрию вдохнула не только любовь к Зигфриду. Она не печалилась по поводу смерти отца. Наоборот, с ее души наконец-то свалился груз, который она тащила шестнадцать лет. Ее сила, ум и решимость, которые раньше подавляли и высмеивали, теперь были нужны как никогда. Тот, кто в эти часы смотрел ей в глаза, не видел в них и тени сомнения.

У Ксандрии на голове еще не было короны, но она уже правила страной как королева.

В полдень зазвонили церковные колокола, и их звон разнесся по всей стране. Три раза, с перерывами. Колокола возвестили о смерти монарха и одновременно о всеобщем народном сборе. Все, кто мог, взяли узелки и отправились к замку. Кроме солдат. Ксандрия не хотела оставлять границы государства без защиты, прежде чем она поговорит с Зигфридом.

Зигфрид. Сейчас она хотела бы видеть его рядом с собой.

Солнце стояло высоко, когда Ксандрия вышла на балкон, чтобы выступить перед народом. На ней было простое платье, но украшенный драгоценностями пояс свидетельствовал о ее новом статусе. Двор замка до отказа был заполнен людьми, и они толкали друг друга, словно ожидали, что сейчас с неба пойдет золотой дождь. За воротами замка тоже собрались ксантенские граждане, которые пришли, чтобы из первых рук получить новости.

Находясь совсем близко к народу, Ксандрия не видела печали в глазах людей — одно только любопытство. Люди ненавидели Вульфгара, и это было очевидно. Они не хотели оплакивать старого короля и собирались ликовать по поводу нового. На мгновение Ксандрия подумала, что отец, возможно, был прав, когда говорил, что народ не любит ее так же, как и его. Она стояла в тени возле двери, ведущей на балкон.

Первым к народу вышел Альбан и сделал официальное заявление о смерти короля.

— Слушайте, граждане Ксантена! — воскликнул он. — Сегодня ночью король отправился на небеса. В тяжких предсмертных страданиях он думал о своем любимом народе.

Люди зашептались, но никто не решился на открытую насмешку.

— Враг стоит у наших границ, и, хотя мы мужественно обороняем их, стране нужен новый правитель. Как того требует закон и право наследования, сегодня корона переходит к… Ксандрии Ксантенской!

Ксандрия вышла вперед, и ей сразу стало легче на сердце, когда она увидела, что люди ликуют — сперва сдержанно, но потом с все большим воодушевлением. В воздух взвились чьи-то руки, сотни ртов стали выкрикивать ее имя. Некоторые горожане махали ей платками.

Хенк, стоявший сзади, передал Альбану корону, которую пришлось чуть-чуть подправить, чтобы она не сползала Ксандрии на нос. Альбан взял корону, и принцесса почтительно склонила голову. Когда золото коснулось ее лба, ликующие возгласы стали еще громче.

— С сегодняшнего дня вы уже не принцесса, а королева Ксандрия, — сказал Альбан, завершая торжественный ритуал.

Королева Ксандрия.

Так и было в пророчестве.

Сначала сирота.

Затем королева.

Ксандрия помахала собравшимся перед балконом людям, которые теперь были ее подданными, а потом увидела Зигфрида, въезжавшего на коне в ворота замка.