Тысячелетний сокол - Джеймс Лусено

— Может быть, — как-то отстраненно ответил Соло. — Я не уверен. Наше маленькое семейное приключение стало принимать все более причудливые формы. — Он поднял взгляд на Джадака. — А что, Фаргил? У вас есть какие-то мысли?

— Не хочу показаться навязчивым, но не забросите ли нас по пути на Топраву?

Хан ждал, когда тот скажет больше.

— Нам на ферме надобны запчасти для машин, — продолжил Джадак. — Если сделаем заказ отсюда, их привезут через недели, а то и месяцы. Нельзя, чтоб работа простаивала так долго, это нам не по карману.

— Понимаю. — Кореллианин потер подбородок. — Топрава, значит? Ладно, почему бы и нет. Крюк небольшой. Будем считать это благодарностью за все то, что вы нам рассказали. — Он перевел взгляд на Поста. — И что сообщили о взлете «Сокола».

— Без проблем, капитан.

— Вам нужно время, чтобы собраться, я так понимаю?

Джадак указал на вещмешки:

— Все свое носим с собой.

— Ладно. — Хан повел рукой в сторону трапа. — Прошу на борт.

Поднявшись и пройдя по коридору, они встретили Лею и Аллану, которые стояли у деактивированного протокольного дроида.

— Мы подбросим Квипа и Мэга до Топравы, — объявил Хан.

Лея отвернулась к дроиду в попытке скрыть удивление.

— Мы не хотели включать его, пока ты не вернешься, — сообщила Аллана.

Хан наигранно покачал головой:

— Вы только гляньте на это! В последний раз оставляю Золотника за старшего. — Просунув руку под затылок дроида, он щелкнул тумблером активации.

— Что? Кто вы такой? И что делаете на корабле? — воскликнул Ц-3ПО. — Где я? Что случилось?

— Ты отключился — вот что случилось, — ответил Хан. — Почему не вызвал меня, когда система охраны вырубилась?

— Я пытался, капитан Соло. Но кто-то… аааххх!

Пост попытался скрыться за спиной Джадака, но было поздно.

— Полегче, Трипио, это наши пассажиры. А ты просто комок нервов.

— Но, капитан…

— Понимаю, ты не хочешь работать сверх нормы, но они здесь только до Топравы. И вообще, у всех нас полно дел.

— Но, капитан Соло…

— Ни слова больше, Трипио. — Хан поднял указательный палец. — Я не шучу.

Ц-3ПО распрямился.

— Трипио, пойдем, поможешь нам подготовить «Сокола» к полету, — предложила Аллана.

— Хорошо, госпожа Соло, — пробурчал дроид, удаляясь вместе с Леей и Алланой. — Все равно меня никто не желает слушать.

Подтолкнув Поста под ребра, Джадак шагнул в кают-компанию и ахнул в неподдельном изумлении:

— Если б я не знал, что корабль тот же, не поверил бы. — Он осмотрел лестницу, ведущую в орудийную башню, и провел рукой по инженерному пульту. — Вы здесь проделали огромную работу, капитан. Даже голографический столик поставили.

Хан огляделся по сторонам:

— Большинство моих доработок не видно невооруженному глазу — их надо прочувствовать. А столик для дежарика — далеко не первый на «Соколе». Первый стоял здесь, когда корабль перевозил бродячий цирк.

Джадак прыснул со смеху:

— Цирк?

— Парлей Торп продала корабль цирку Молпола, а на полученные кредиты открыла исследовательский центр. Вам стоит как-нибудь поболтать с ней. Она работает в медцентре «Аврора».

Джадак нервно сглотнул, но тут же обрел голос:

— «Аврора»?

— Владелец цирка продал «Сокола» заядлому игроку, — продолжал Хан, — который проиграл его в карты… хм, другому игроку — Лэндо Калриссиану.

— Генералу Калриссиану? — переспросил Пост.

Хан ухмыльнулся:

— В те годы Лэндо так не величали. Но да, генералу Калриссиану. — Кореллианин указал на округлую скамейку у столика. — Располагайтесь. А я пойду двигатели прогрею.

Дождавшись, когда капитан уйдет, Пост повернулся к Джадаку.

— Дроида-взломщика нигде не видно, — тихо пожаловался он.

— Может, он ушел, когда за тобой гонялись громилы Оксика.

Пост огляделся по сторонам, посмотрел под креслом…

— Может…

— Слушай сюда, — велел ему Джадак. — После взлета ты должен выманить Соло из рубки, чтобы я мог посидеть там какое-то время один.

— Как, интересно знать, я это сделаю?

— Разговори его. Пусть болтает о модификациях, которые он проделал с кораблем: о гиперприводе класса 0.5, турболазерах… обо всем, что на ум придет. Уверен, Соло не упустит случая покрасоваться.

— Терпеть не могу, когда кто-то садится в мое кресло, — заявил Хан, когда Лея вошла в кабину и устроилась на сидении второго пилота. — Ты не в счет, конечно.

— Конечно.

Хан повозился с настройками кресла:

— Представляешь, только подогнал его под себя, а тут кто-то приходит и все портит.

— Жизнь — штука сложная, — подтвердила Лея.

Бросив хмурый взгляд на жену, он мотнул подбородком в сторону приборной панели:

— Взлетать можем?

— Вполне.

Кореллианин запустил репульсоры и плавно вывел корабль из ангара. С каждой секундой космопорт под ними уменьшался в размерах.

— Где Аллана?

— Показывает пассажирам свои любимые игрушки. — Лея оглянулась через плечо. — Ты им доверяешь?

Хан покосился на нее:

— Стало быть, ты нет.

Лея не сводила глаз с иллюминатора. По мере того как корабль поднимался ввысь, голубое небо Вейседа темнело, и очень скоро на нем проступили звезды.

— С Мэгом все в порядке — хотя он чем-то напоминает рыбу, которую выбросило из воды. Но Квип… с ним что-то не сходится.

— В его рассказе много лжи?

— Вовсе нет. В сущности, каждое его слово звучало слишком уж правдиво — даже когда он упомянул Бейла. У меня сильное подозрение, что они и вправду были знакомы.

— Ну, они оба присутствовали при зарождении Альянса. Вполне могли где-то пересечься и иметь какие-то общие дела. Фактически он так и сказал.

— Но это не все, что я почувствовала. Было и другое. Когда он говорил о том, что влюбился в «Сокола», за его словами ощущалось душевное волнение. Но когда он перешел к операции на Билбринджи и поведал про перелом в своих чувствах, он явно что-то недоговаривал, какую-то важную деталь.

— То есть все произошло не так, как он сказал?

— Не уверена. Я не чувствовала в нем угрызений совести. Да, он расстроен произошедшим, но как будто отстранился от событий. Или пересказал эту историю с чужих слов.

— Отстранился — это вполне понятно. Прошло уже больше полувека. Если я заговорю о том, что натворил на Илизии[27], кому-то тоже покажется, что я не сожалею, но это не так.

Лея вздохнула:

— Ты прав. Наверное, я стала сверх меры подозрительной после того, что произошло на Тарисе.

— А теперь еще кто-то пытается стибрить у нас «Сокола».