Тот, кто сидит в пруду - Сергей Смирнов

«Дорогой друг Виктор свет Александрович!

Представляю твое удавление по получении сего письма. Ведь вы меня уже похоронили. Впрочем, это не так уж далеко от истины. Но по порядку, хотя, находясь в растрепанных чувствах и на волоске от гибели, сложно излагать свои мысли логично и последовательно. Все же попытаюсь, иначе это послание теряет всякий смысл.

Сейчас мне почему-то все чаще вспоминаются годы учебы в универе. Эх, золотое было времечко! Смотрю на студенческие фотографии, на своих однокурсников. Какими мы все-таки были молодыми, талантливыми, честолюбивыми и… наивными. Где теперь все наши? Как они? Как говорятся, иных уж нет, а тех долечат… Разнесла-разметала нас жизнь по просторам нашей необъятной родины, а кого и того подальше. По смутным сведениям, время от времени просачивающимся в мою скорбную обитель, знаю следующее: Лёвка уехал в Штаты, преподает там в университете; Борис защитил докторскую, занимает важный пост в Академии наук; Генка спился и сошел с круга; Ванька и Толян померли, да будет земля им пухом; ты вот учительствуешь в глубинке… Извини, старик, что впал в слезливо-сентиментально-ностальгический тон, сам не люблю всех этих соплей. Да, стареем, брат, стареем! Такое вот длинное предисловие получилось, но непросто, ох как непросто перейти к сути, поведать тебе повесть, печальней которой нет на свете. Ну вот, опять вырвалась какая-то редкостная дребедень. Извини, дружище…

Итак, о себе. После универа и практики в Пермской губернии вернулся я в родное Подмосковье. И угодил, молодой идиот, в любезно распахнутые объятия военного ведомства, ВПК. Тогда-то я считал, что не грех поработать на благо укрепления обороноспособности отечества. Тем паче что в «оборонке» — финансирование, оборудование, перспективы. Сам понимаешь! А особливо хотел осуществить я на практике одну любопытную идейку. Ну и осуществил на свою голову! Молодой был, глупый. И вот за тридцать лет верного служения родному государству чего добился… Жутко засекречен, потерял семью, лишился всяческих связей с внешним миром. Захоронен, захоронен в прямом и переносном смысле.

Конечно, здесь, в нашем «почтовом ящике», все условия для работы, грех жаловаться. Но что это за адский труд, направленный лишь на смерть и разрушение! Под моим чутким руководством создано оружие совершенно нового типа. Пока не буду вдаваться в подробности, все выкладки найдешь в приложении, сообщу лишь , что это биологическое оружие, и активизируется оно, попав в водную среду. Последствия для противника катастрофические! И эти идиоты, эти маньяки решили испытать его в полевых условиях! На собственной территории! На полигоне в Поплесецке! О, они даже не представляют себе, какого джинна выпускают из бутылки. Я их отговаривал как мог, писал в доступные мне инстанции, своему непосредственному руководителю, ссылаясь на то, что исследования еще далеки от завершения и невозможно предсказать результат. Но что для них моя слава? Звук пустой. Наши генералы жуть как спешили отрапортовать начальству и получить очередную побрякушку на грудь. Да, мечтали мы, прекраснодушные романтики, о мирном атоме и о мирной науке. Но… человек предполагает, а ВПК располагает. Казалось бы, холодная война, железный занавес, гонка вооружений , противостояние с Западом, — все это в прошлом. Как бы ни так! И у нас, и у них всегда найдется генерал, метящий в маршалы, спящий и видящий в сладких грезах третью мировую. Война для них — серьезный бизнес, огромные деньги. Куда уж там!

Дело осложняется тем, что в процессе исследований «икс-два», так неоригинально, но таинственно называется новое оружие, выявлен неожиданный фактор. В определенных условиях «икс-два» начинает функционировать как своего рода органический компьютер, способный на самонастройку и саморазвитие. Да-да, пусть это звучит как фантастика, но это самая что ни на есть чистая правда! Часть опытов дала именно такие результаты. Так сказать, побочный эффект. Я сам еще до конца не разобрался, а теперь это уже, видимо, и невозможно. В любом случае это вещь пострашнее сибирской язвы!

Витя! Дорогой мой Витя! Ты — единственный человек, которому я могу доверить эту страшную тайну. Я долго и мучительно размышлял и пришёл к такому решению. Осознавая всю степень ответственности за содеянное, я решил уйти из жизни. Теперь уж по-настоящему , окончательно и бесповоротно. Нет-нет, не нужно меня отговаривать. Это единственный выход. Разумеется, я сделал все необходимые приготовления. Запомни хорошенько. Я по мере возможности уничтожил все следы преступления: стер компьютерные файлы с результатами опытов, нейтрализовал биологический материал в лаборатории. К сожалению, ничего не могу поделать с пробной партией «икс-два». Но она — единственная. Мои помощники не владеют в полной мере информацией , так что восстановить исходный материал будет практически невозможно. Теперь все результаты исследований — в этой вот тетрадке. Возможно, я возлагаю на тебя непосильную ношу, но отныне ты — единственный хранитель моего открытия. Наверное, во мне говорит эгоизм ученого, но я не могу уничтожить результаты многолетнего труда раз и навсегда. Оцени хотя бы изящество исполнения , а потом делай что хочешь! Желательно впоследствии эту тетрадочку все же уничтожить. Так сказать, во избежание. Если все пойдет, как я спланировал, то ты получишь ее от надежного человека.

Все это весьма прискорбно, но ничего не поделаешь, мой милый друг, мои невольный душеприказчик.

Прости за все — и прощай. На этом свете мы больше не увидимся. Эх, Витька , Витька… Не поминай лихом.

Твой бывший однокурсник Эдуард.

пос. Прудва-17,

24 января 1989 г.»

Горелов тяжко повздыхал, поворочался, поудобнее устраивая протез, и вскоре тоже уснул. Рядовой Хакимов на соседнем топчане то раскатисто храпел, выводя разбитым носом замысловатые рулады, то тревожно вскрикивал во сне, вскакивал и бессмысленно поводил подбитыми глазами, утратившими былой блеск. Потом успокаивался и снова затихал.

Ночь перевалила за половину, а Андрей с Ксенией все так же тихо беседовали, держась за руки, и казалось, что через это рукопожатие перетекают силы оттуда, где их избыток, туда, где их недостаток. А еще казалось, что знают они друг друга давным-давно, всю жизнь.

Андрей поделился с девушкой подробностями своей небогатой событиями биография, к своему собственному удивлению, рассказал и о самом заветном: о первой любви, закончившейся полным я безоговорочным фиаско, об увлечении рок-музыкой и поэзией. Осмелился даже прочесть пару казавшихся ему самому удачными стихотворении, за что получил одобрительный кивок и понимающую улыбку, что для него было дороже самых восторженных рецензий и даже публикации в газете. Дальше пошли события, связанные с Существом, на которых Ксения просила остановиться подробнее. Конечно, она уже слышала версию происшедшего из уст Юрки, и теперь сравнивала, выспрашивала нюансы, детали, впечатления.