Век Наполеона - Уильям Джеймс Дюрант

противоречивые чувства, ведь Моро был любимым кандидатом как роялистов, так и якобинцев, чтобы сменить Наполеона на посту главы государства.

Заговоры против жизни Бонапарта не прекращались. В начале 1800 года на его столе в Мальмезоне была найдена табакерка, очень похожая на ту, которой обычно пользовался первый консул; в ней среди табака был яд.50 14 сентября и 10 октября были арестованы несколько якобинцев, обвиненных в заговоре с целью убийства Наполеона. 24 декабря трое шуанов, посланных из Бретани Жоржем Кадудалем, направили «адскую машину», начиненную взрывчаткой, против группы, которая везла консула и его семью в оперу. Двадцать два человека были убиты, пятьдесят шесть ранены — никто из свиты Наполеона. Он с видимым спокойствием отправился в оперу, но по возвращении в Тюильри приказал провести тщательное расследование, казнить заключенных якобинцев и интернировать или депортировать еще 130 человек, арестованных по подозрению. Фуше, который считал, что преступниками были роялисты, а не якобинцы, задержал сотню из них и двух из них гильотинировал (1 апреля 1801 года). Наполеон перестарался и на закон, но он чувствовал, что ведет войну и должен вселить ужас в сердца людей, которые сами презирают закон. Он все больше враждовал с якобинцами и был снисходителен к роялистам.

20 октября 1800 года он предложил своим помощникам исключить из списка эмигрантов имена тех, кому будет разрешено вернуться во Францию, и получить те конфискованные вещи, которые не были проданы государством или присвоены для государственных нужд. В настоящее время насчитывалось около 100 000 эмигрантов, и многие из них просили разрешения вернуться. В ответ на протесты обеспокоенных покупателей конфискованного имущества Наполеон приказал «стереть» 49 000 имен, то есть 49 000 эмигрантов было разрешено вернуться. Время от времени должны были проводиться новые «вычеркивания», в надежде, что это уменьшит внешнюю враждебность к Франции и будет способствовать общему умиротворению Европы. Роялисты ликовали, якобинцы скорбели.

Главным шагом в реализации этой мирной программы стала встреча французских и австрийских переговорщиков в Люневиле (близ Нанси). Наполеон послал туда не Талейрана, а своего родного брата Жозефа, чтобы тот аргументировал французскую позицию; и Жозеф прекрасно справился со своей миссией. На каждом шагу его поддерживал неумолимый консул, который расширял свои требования с каждой австрийской задержкой. Наконец, видя, что армии Франции поглощают почти всю Италию и стучатся в ворота Вены, австрийцы уступили и подписали то, что они по понятным причинам назвали «ужасным» Люневильским миром (9 февраля 1801 года). Австрия признавала французской территорией Бельгию, Люксембург и местность вдоль левого берега Рейна от Северного моря до Базеля; подтверждала Кампоформийский договор; признавала сюзеренитет Франции над Италией между Альпами и Неаполем и между Адидже и Ниццей, а также протекторат Франции над Батавской республикой (Голландия) и Гельветической республикой (Швейцария). «С Австрией покончено, — писал прусский министр Хаугвиц, — теперь только Франция должна установить мир в Европе».51 Парижская биржа за день поднялась на двадцать пунктов, а парижские рабочие, предпочитая победы голосам, с криками «Да здравствует Бонапарт!» праздновали достижения Наполеона как в дипломатии, так и в войне. Возможно, однако, что Люневиль был скорее войной, чем дипломатией; это был триумф гордости над благоразумием, ибо в нем лежали семена многих войн, закончившихся Ватерлоо.

Другие переговоры принесли больше власти. По договору с Испанией (1 октября 1800 года) Луизиана перешла к Франции. Флорентийский договор (18 марта 1801 года) с королем Неаполя передал Франции остров Эльба и владения Неаполя в центральной Италии, а также закрыл неаполитанские порты для английской и турецкой торговли. Старые французские притязания на Сен-Домингу — западную часть Испаньолы — привели Наполеона к конфликту с человеком, который почти соперничал с ним по силе характера. Франсуа-Доминик Туссен, прозванный Л'Овертюром, родился негром-рабом в 1743 году. В сорок восемь лет он возглавил успешное восстание рабов Сен-Домингю и взял под контроль сначала французскую, а затем испанскую часть острова. Он умело управлял страной, но ему было трудно восстановить производственный порядок среди освобожденных негров, которые предпочитали неторопливый образ жизни, который, казалось, диктовался жарой. Туссен позволил многим бывшим владельцам вернуться на свои плантации и установить трудовую дисциплину, граничащую с рабством. Теоретически он признал французский суверенитет над Сен-Домингом, но фактически присвоил себе пожизненный титул генерал-губернатора с правом назначать своего преемника — совсем как Наполеон, которому вскоре предстояло сделать это во Франции. В 1801 году Первый консул отправил двадцатитысячную армию под командованием генерала Шарля Леклерка, чтобы восстановить французскую власть в Сен-Домингю. Туссен доблестно сражался, был побежден и умер в тюрьме во Франции (1803). В 1803 году весь остров перешел к англичанам.

Британский флот, опирающийся на мощь британской торговли, промышленности и характера, оставался главным препятствием на пути Наполеона к успеху на протяжении всех двух лет его правления. Защищенная Ла-Маншем от прямого воздействия войны, обогащенная своей непревзойденной морской торговлей, своими колониальными приобретениями и доходами, а также своим приоритетом в промышленной революции, Англия могла позволить себе финансировать армии своих континентальных союзников в неоднократных попытках свергнуть Наполеона. Купцы и промышленники были согласны с Георгом III, тори, эмигрантами и Эдмундом Берком в том, что восстановление Бурбонов на троне Франции было лучшим средством для восстановления комфортной стабильности Старого режима. Тем не менее сильное меньшинство в Англии, возглавляемое Чарльзом Джеймсом Фоксом, либеральными вигами, радикальными рабочими и красноречивыми литераторами, возражало, что продолжение войны приведет к распространению нищеты и подстрекательству к революции, что Наполеон уже стал свершившимся фактом и что пришло время найти modus vivendi с этим непобедимым кондотьером.

Более того, утверждали они, поведение Британии как владычицы морей создавало ей врагов, а Франции — друзей. Британские адмиралы утверждали, что блокада Франции требует, чтобы британские экипажи имели право брать на абордаж и обыскивать нейтральные суда и конфисковывать товары, направляющиеся во Францию. Возмущенные такой практикой как посягательством на их суверенитет, Россия, Швеция, Дания и Пруссия образовали (в декабре 1800 года) Вторую лигу вооруженного нейтралитета и предложили противостоять любому дальнейшему вторжению Великобритании на их суда. По мере того как накалялись трения, датчане захватили Гамбург (ставший для Британии главным выходом на рынки Центральной Европы), а пруссаки — Ганновер Георга Илла. Половина континента, недавно объединившаяся против Франции, теперь была враждебна Англии. Поскольку Франция уже контролировала устья и левый берег Рейна, английские товары были в значительной степени закрыты от рынков Франции, Бельгии, Голландии, Германии, Дании, Балтийских стран и России. Италия закрывала свои порты для английской торговли, Испания претендовала на