Сирийский гамбит. Операция «Мертвая рука» - Александр Полюхов

– Публичный скандал воспрещен, сами понимаете, КЕМ. Тем не менее, следует добиться правильного исхода, при котором вы получите игровое преимущество, – и Алехин поделился экспромтом. – Окажете техническое содействие?

– Не вопрос.

– И мне нужен пистолет, лучше бы не проходящий по учетам и пулегильзотекам. А то ведь пришлось некоторых огорчить на родине и за рубежом. У них могут быть претензии ко мне, личного характера.

– Понимаю. Вам доставят. Какой предпочитаете?

– ПСМ и патронов несколько пачек, чтобы пристрелять ствол.

– Говорят, у него малая останавливающая способность, – блеснуло боевым жаргоном гражданское лицо.

– Годится для скрытого ношения, высокая точность, – поддержал треп о ТТХ отставник. – И потом он нужен как второе оружие.

– А какое у вас первое?

– Вот это, – полковник постучал пальцем по лбу.

– Кстати, Матвей Александрович, израильские партнеры передают пламенный привет и массу информации, полученной от Анвара.

– Живого или мертвого?

– Будем исходить из того, что тот уже в могиле. Одной ногой или двумя.

– Туда ему и дорога.

– Еще остался незакрытым вопрос о вашем награждении за операцию «Квитанция», – запустил зонд Директор, хотя уже знал ответ.

– Забудьте. Эта тема похоронена в кремлевской стене, за Мавзолеем.

Руководитель разведки понимающе поднял бровь, хотя и не уловил юмора. Или тов. Григ не шутил? Смысл его слов порой не понятен, но всегда есть. Неплохой мужик, дело свое туго знает. Еще и в винах разбирается: надо бы с ним как-нибудь выпить без повестки дня. Правда, нынче политически чревато, а жаль.

Тело Жданова при подрыве первичного заряда внутри имитатора ракеты пострадало мало – подброшенное вверх и в сторону оно пролетело по воздуху и рухнуло вводу. Воздействие взрывной волны многообразно: разрывы и поражения кожи и тканей заметны внешне, внутренние повреждения – нет. Вторичная детонация – от прикрепленных к днищу «подарков» от Доктора – настигла чекиста уже в водной среде, где ударная волна распространяется быстрее, а её воздействие более разрушительно. Моментально вытеснило воздух из легких, плавучесть трупа стала отрицательной. Обычно утопленник позже всплывает, этот пошел на дно вместе с обломками причала, где и нашел покой.

Когда через несколько дней «Лада» ушла на базу, USS Jimmy Carter выпустила необитаемый подводный Stingray для обследования места катастрофы. Картинка поступала отличная – на Кипре нет рек, а, значит, в море нет ила и мути в близлежащих водах – и скучная. Когда среди кусков темного бетона вдруг мелькнуло белесое пятно, оператор скорректировал аппарат и вздрогнул: в объектив «смотрело» безглазое лицо, уже расплывшееся от начавшегося разложения и отслоившихся остатков кожи. Вокруг роились рачки, пожиравшие плоть. «Жуткая смерть», – изрек матрос-латиноамериканец и истово перекрестился, как и полагается католику. В кают-компании по секрету поделился увиденным с товарищем, того едва не вырвало прямо на поднос с со стейком и картошкой фри. Но потом тот доел обед – в начале похода аппетит у подводников хороший, портится только к концу «автономки».

Кабинет в Ново-Огарево тот же, участники прежние, настроение иное.

– Движение влево сейчас неактуально, – философствовал САМ, – экономическая ситуация требует болезненных реформ и экономии на социальных программах. Поэтому «алмазную дубину» пока не станем пускать в ход, если коммунисты не сольются с непарламентской оппозицией, чтобы отравить жизнь общества.

– Вы правы: данный вариант целесообразно держать про запас, – согласился Администратор. – Как с мешками? Передадим в Гохран – попадут в распоряжение правительства, а там их распатронят. Лучше, оставить у нас, в Управлении делами, для особо важных нужд страны или зарубежных проектов, – поспешил предложить приближенный, руководствуясь самыми благими, конечно, намерениями.

Франсуа де Ларошфуко, знавший цену благости царедворцев, в тот момент не преминул бы ввернуть максиму: «Лицемерие – та цена, которую порок платит добродетели». Присутствуй француз при разговоре, убедился бы, что за три с половиной века нравы изменились мало.

– Пусть отлежатся в УД, позже решим, как их использовать, – вместо сочинителя-моралиста изрек № 1. – Развертывание общенародного фронта потребует серьезных финансов. И другие потребности могут возникнуть ближе к очередным выборам. Прибережем эту информационную «бомбу» для особого случая. СМИ сойдут с ума, если надумаем показать клад. Представляешь ТВ-картинку?

– Но если до этого произойдет утечка, то придется объяснять, почему находку скрывали, – опасливо напомнил подчиненный.

– Документы по «Шиа» где находятся?

– Их не существует. Приказы отдавались устно. Кроме нас, полные итоги известны только Чудову и Алехину, – заверил чиновник.

– Чудов, заняв место в штабе фронта, будет молчать и проследит, чтобы Алехин не проболтался. Они же на ножах, после убийства в Милане. Как считаешь, ветеран не станет трепать языком? – засомневался Президент.

– Нет, понимает, что на нем висит убийство.

– Как это?

– Мне тут неофициально стали известны кое-какие подробности, – Администратор умолк, ожидая реакции босса – хочет тот узнать о преступлении или нет.

– Не тяни кота за хвост, выкладывай!

– Если помните, недавно в недостроенной больнице спецназ ФСБ обнаружил труп бандита с полуотрезанной головой. По документам его списали на разборки внутри ОПГ. Но, как выяснилось, минутой раньше оттуда вышел Матвей Александрович, весь в крови и с девушкой, что была похищена… Ну, вы понимаете.

– Так полковник его лично. Да, ему языком трепать – не резон.

– Алехин – могила. С самого начала был не рад, что мы его вынудили провернуть «Шиа». Надо признать, провел операцию виртуозно, только в конце явно сломался: пришел сюда поддатым, нес какую-то чушь про алмазы, не принял ваше щедрое предложение. Свалил на Кипр.

– Оно и к лучшему: не командный игрок, не вписался бы. О Данилине так стенал, будто прокурор на процессе. Пусть отдохнет в кипрском болоте. Выплатишь ему компенсацию за труды?

– Он сотрудничал с Администрацией по временной схеме, без надлежащего оформления, то есть не является сотрудником в полном смысле слова, – намекнул подчиненный, подняв по-собачьи понятливые глаза на начальника.

– Если попросит, определи ему выходное пособие, – изрек тот.

– Матвей просить не станет – гордый. Не бедный – обойдется.

– Ладно, проехали. Кстати, когда уволишь Данилина?

– Через неделю. Готовим документы.

– Вот и хорошо. Так и похороним историю с кладом Адмирала.

Адвокат обрадовался приглашению в Ларнаку – понимал, речь об имуществе Шмутко. Снимать номер в отеле не потребовалось: переоделся в плавки, искупался с Алехиным, принял душ и вернулся в Москву. Утром добрался до дома Кагановича и набрал номер, полученный на Кипре: «Доброе утро, Тамара. Говорит адвокат, знакомый Бориса. Хотел бы встретиться накоротке. Вопрос срочный, конфиденциальный и важный для вас лично. Жду в сквере у подъезда».

Любовница Данилина сообразила, от кого прибыл юрист, и поспешила вниз. Мужчина выглядел пристойно: отличный костюм и часы, модная стрижка, уверенные манеры. «Раздобрел на сидячей работе, – оценила физическую форму, – однако еще ничего, легко мог бы подкачаться на тренажерах». Приняв боевую стойку – бедро вперед, игривая улыбка, йорк Нафаня на руках – шагнула навстречу новой жизни, точнее – жизни после смерти. Из припаркованной машины за ней следили видеокамера и микрофон направленного действия.

– Господин Данилин уже уехал на работу?

– Да.

– Вы ему не сообщали о моем звонке?

– Нет.

– Отлично. Видите ли, ваш любовник будет в ближайшие дни арестован по обвинению в шпионаже и коррупции. После его допроса неизбежно привлекут и вас, поскольку именно через вас поддерживалась связь с Лондоном.

Женские руки разжались, чтобы спрятать лицо. Нафаня упал на землю, но не расстроился, а отправился метить сквер брызгами мочи.

– Знайте, в подобных случаях имущество подлежит конфискации, включая квартиру, автомобиль, банковские вклады, драгоценности. Из Лондона советуют: проблема не возникнет, если Данилин избежит ареста.

– Каким образом? – Тамара широко открыла глаза, наполненные не жалостью, а ненавистью к ранее надоевшему и ныне опасному сожителю.

– У него шалит сердце, он пьет много: Glenrothes Single Speyside Malt?

– Точно, – уже с пониманием ответила женщина. – И?

– Вы готовы защитить свое будущее? – Адвокат задал главный вопрос.

– Бедная женщина должна себя защищать. Что делать-то?

– Просто следуйте моим инструкциям, только досконально.

Данилин вернулся с работы с высоким артериальным давлением. Принял бета-блокаторы – не помогло: переживал, что сгущаются мрачные тучи в Кремле.