Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений - Александр Черницкий

Тем временем чеченцы, свободные от несения «службы» в охранении, развлекали себя экстренными телепередачами, которые велись с места теракта. Поначалу в эфире свирепствовала свобода слова: корреспонденты озвучивали и старались показать каждый шаг «силовиков». Террористы знали и то, сколько вокруг здания боевых машин пехоты, и то, что прибыли бойцы дивизии имени Дзержинского…

С особым интересом чеченцы выслушали в прямом эфире генерального продюсера мюзикла «Норд-Ост». Александр/ Цекало зачем-то подробно рассказал, каким образом можно незаметно для террористов проникнуть внутрь здания бывшего ДК. После этого интервью несколько боевиков бросились баррикадировать и минировать указанные им направления.

Ближе к полуночи Георгий Васильев предложил использовать в качестве туалета сцену с опущенным занавесом, но террористы отказались от этой идеи. Сцена была слишком велика и темна: заложники могли затеять там бунт или побег. Несколько человек, не дождавшись окончания дискуссии, успели обмочиться. Наконец захватчики одобрили устройство туалета в оркестровой яме, где даже имелась подсветка — маленькие лампочки на нотных пюпитрах.

Пользоваться «удобствами» следовало так. Подойдя к парапету оркестровой ямы, желающий подпрыгивал и отжимался на руках. Затем, усевшись на парапете, предстояло перекинуть ноги на стул, который стоял внизу. Со стула уже можно было спуститься на пол ямы и выбрать наименее загаженное местечко. Естественно, малышам и пожилым людям эта процедура была не по силам. Вдобавок чеченские вдовы приказали подходить к яме по одному и разрешали забраться в нее следующему только после того, как предыдущий заложник занимал свое место в зале.

Никакие доводы разума, никакая арифметика не действовали — дескать, если на каждого из 750 человек отвести хотя бы минуту пребывания в яме, то потребуются 12,5 часов, чтобы все однократно сходили в туалет. Между тем кое-кого подпирало не только по-маленькому, но и по-большому. Кое-кто не выдерживал и бросался справлять нужду к ближайшей стенке, рискуя получить пулю. Потом, сгорая со стыда, люди возвращались на свои места, а вскоре в подобной ситуации оказывались их соседи.

Когда по залу пополз запах испражнений, чеченки разрешили заложникам лазать в оркестровую яму столько, сколько заблагорассудится. Потянулась чудовищная ночь. В конце концов моча просочилась из ямы на электропроводку, произошло короткое замыкание, и загорелась изоляция. Продюсер Васильев и начальник осветителей Федякин отсекли силовой кабель, а затем погасили пламя огнетушителем.

В это время снаружи здания несколько поддатых тинэйджеров размахивали рукописным плакатом: «Русские мужчины, заменим собой заложниц». Ломились через милицейские кордоны молодые парни:

— Разрешите пройти, мы обменяем себя на заложников!

Пока ОМОН оттеснял зевак и телевизионщиков, никто не заметил Ольги Романовой. Эта 26-летняя женщина с внешностью кинозвезды жила неподалеку с родителями. Входы и выходы бывшего ДК она знала назубок с детства. Ольгу проморгали все — и ОМОН, и спецназ, и МЧС, и медики, и войска. Неожиданно красавица влетела в зрительный зал и плюхнулась в свободное кресло.

— А ну встать! — боевик в маске ошарашенно повел стволом. — Ты откуда?

— Да вы что, ребята? Я всю жизнь в этот ДК еще со школы хожу!

— Как же ты сюда прошла? Конкретно!

— Как все люди ходят, через двери! — ответила бесстрашная девушка и попросила: — Ребят, хватит играть в игрушки. Давайте договоримся, отпустите хотя бы детей!

Чеченцы насторожились. От красавицы пахло спиртным, но это ничего не объясняло, от федералов в Чечне тоже частенько попахивало алкоголем.

— Может, разведчица? — сказал один боевик напарнику по-чеченски. — Мы же видели по телевизору, что менты сюда никого не пускают!

— Похоже, ее заслала ФСБ, — озабоченно кивнул второй. — Хотят отвлечь наше внимание перед началом штурма…

Тут перед Ольгой появился молодой предводитель террористов — единственный мужчина, не носивший маски. Глаза его мгновенно налились кровью. Вцепившись девушке в плечи, он поволок ее в вестибюль с криком:

— Нам эти штучки известны еще со времен Буденновска!

В то, что девушка действовала по собственной инициативе, опытные убийцы поверить отказались. Раздались два хлопка сдвоенных выстрелов. Лишь сейчас многие заложники окончательно осознали, в какую страшную историю они вляпались. Война пришла в Москву, и в зале стало тихо-тихо.

Тем временем заместитель командира чеченского ОМОНа Бувади Дахиев назвал имя главаря террористов. Им оказался никому не ведомый Мовсар Бараев. «У него в подчинении полные „отморозки“, — мрачно добавил Дахиев. — Если в театре действительно они, ничего хорошего от развития событий я не жду».

Чтобы хоть как-то скоротать время, заложники пытались уснуть, но без привычки спать сидя это удавалось немногим. Кое-кто от усталости махнул рукой и улегся прямо на грязный пол в проходы между креслами. Другие стали составлять список заложников.

В эти минуты спецназовцы по пожарной лестнице проникли на крышу бывшего ДК, стали искать вход внутрь. Спустя несколько часов стало ясно, что отсюда пробраться в захваченное здание не удастся, да и высокое начальство отказалось от идеи безотлагательного штурма.

К утру 24 октября из здания с поднятыми руками вышли две женщины. Спецназовцы передали их на руки медикам, а те увели в ПТУ на Мельникова, 2, — там был развернут центр реабилитации. Обе женщины — беременные, и «упражнения» с посещением оркестровой ямы могли очень плохо кончиться, особенно для одной, с семимесячным сроком. Ее муж и отец будущего ребенка остался в заложниках.

Лишь специалисты по контртеррору могли догадываться, что за ночь работники московской мэрии подобрали по просьбе ФСБ здание другого бывшего ДК, выстроенное по аналогичному проекту, что и захваченный театр. Утром в культурный центр «Меридиан» на Профсоюзной улице прибыли офицеры групп «Альфа» и «Вымпел», которые формально именуются управлениями «А» и «Б» Центра специального назначения ФСБ РФ.

Планировка «Меридиана» очень незначительно отличалась от ДК на Дубровке. В обстановке строжайшей секретности спецназовцы час за часом исследовали ДК «Меридиан», уясняя себе реальное взаимное расположение террористов и заложников, взрывчатки и входов. Сюда же, на Профсоюзную, 61, стекались показания почти 80 заложников, которым удалось так или иначе самостоятельно вырваться из «Норд-Оста».

И все же большую часть информации сотрудники ФСБ добывали сами. Сориентировавшись на первом, техническом этаже «Меридиана», спецгруппа вернулась на Дубровку и незаметно для боевиков проникла на тот же этаж захваченного театра. Террористы не появлялись здесь из-за высоких, в человеческий рост, окон: боялись снайперов. Офицеры аккуратно расковыряли маленькие дырочки в стенах и перегородках и закрепили портативные видеокамеры и сверхчувствительные микрофоны. Телефонные переговоры террористов контролировались средствами радиоперехвата при помощи операторов сотовой связи.

Скоро рассказы бывших заложников подтвердились: боевики с автоматами торчали на сцене, а в свободное от несения «службы» время укрывались в театральном буфете. Главную опасность представляли собой чеченские смертницы: они расположились в зале так, чтобы при взрыве поясов детонация вызвала взрывы зарядов под несущими конструкциями. Снайперы разглядели через свою оптику, что периодически боевики делают женщинам уколы — вероятно, для поддержания высокого уровня тревожности.

Особое внимание спецназ уделил вентиляционным трубам. В здание провели двоих докторов наук, переодетых в рабочие спецовки. Идею применения психохимического газа ученые одобрили: тяга в системе вентиляции была отменной.

ПЕРЕГОВОРЫ

Думский депутат от Чечни Асланбек Аслаханов пытался начать переговоры еще ночью, когда предложил явиться в театр в обмен на освобождение десятерых человек. Некоторые другие депутаты также выдвинули подобные предложения, но они были отвергнуты. Зато в обмен на главу промосковской администрации Чечни Ахмата Кадырова террористы согласились выпустить даже 50 человек.

Кадыров, на свою беду, находился в Москве. Теперь ему ничего не оставалось делать, кроме как отказаться от посещения захваченного «Норд-Оста». Чеченское сопротивление давно приговорило бывшего муфтия к смерти, а исполнение этого приговора почти в центре Москвы стало бы крупным успехом террористов.

Тем не менее захватчики подготовились к переговорам: привязали к балкону толстую веревку. Один вид ее должен был не только измучить заложников мыслями о показательных повешениях, но и сделать более сговорчивыми представителей властей. Первыми, кто после отважной Ольги Романовой попал в захваченное здание, оказались британский журналист Майкл Франкети и представители Красного Креста.