100 великих путешественников - Игорь Муромов

Санников вновь посетил зимовье на Котельном острове. Он со своими спутниками открыл могилу. В ней был деревянный сруб, в котором находились топор, пила, 17 железных стрел, колбы для литья пуль, обитый кремень, огниво, костяной гребень и истлевшие остатки шкур песца, оленя, куски овчины и другие вещи. Вблизи зимовья обнаружили топор, медную кастрюлю и перерубленную лыжу.

Во время этой поездки Санников обнаружил "многие признаки" жилищ юкагиров, которые, согласно преданию, удалились на острова от эпидемии оспы лет 150 назад. В устье реки Царевой он нашел ветхое днище судна, сделанное из соснового и кедрового дерева. Швы его были проконопачены смоленой мочалой. На западном берегу путешественники встретили китовые кости. Это, как писал Геденштром, доказывало, что "от Котельного острова к северу простирается беспрепятственно обширный Ледовитый океан, не покрывающийся льдом, как Ледовитое море при матерой земле Сибири, где никогда китов или костей их не видывали". Обо всех этих находках поведано в "Журнале личных обсказаний мещанина Санникова, унтер-офицера Решетникова и записках, веденных ими во время обозрения и летования на острове Котельном..."

Каменных гор земли Санников не увидел ни весной, ни летом. Она словно растворилась в океане.

4 октября неутомимый путешественник отправился на остров Фаддеевский, где вел исследования геодезист Пшеницын. К приезду Санникова у Пшеницына осталась в живых только половина собак, остальные же гибли из-за недостатка корма. Длительный голод изнурил и людей.

Приезд Санникова оказался спасением для экспедиции геодезиста. Санников перевез Пшеницына и его товарищей на остров Котельный в свое становище. Обильная свежая пища вскоре восстановила силы путешественников. Пшеницын по описаниям и рассказам Санникова составил карту Котельного острова.

27 октября совместная экспедиция двинулась в путь, и через 15 дней среди бесконечных снежных просторов тундры путешественники увидели белые столбы дыма, державшиеся над Усть-Янском.

15 января 1812 года Яков Санников и унтер-офицер Решетников прибыли в Иркутск. На этом завершились первые поиски Северного континента, предпринятые Россией в начале XIX века. Земли обрели свой настоящий облик. Четыре из них открыл Яков Санников: это острова Столбовой, Фаддеевский, Новая Сибирь и Земля Бунге. Но, волею судьбы, имя его получило большую известность благодаря землям, которые он видел издали в Северном Ледовитом океане. Не получая ничего за свои труды, кроме права на сбор мамонтовой кости, Санников исследовал на собаках все крупные Новосибирские острова. Он не боялся ни одиночества, ни пурги, ни морозов Порой среди снежной пустыни гибли одна за другой его собаки. Бывали дни, когда путешественник не имел ничего, кроме случайно подстреленной дичи, но он шел к неведомым берегам, речкам, заливам, гонимый жаждой открытий.

Две из трех земель, виденных Санниковым в различных местах Северного Ледовитого океана, появились на карте. Одна, в виде части огромной суши с гористыми берегами, была нанесена к северо-западу от острова Котельного; другая была показана в виде гористых островов, протянувшихся от меридиана восточного берега острова Фадееевского до меридиана мыса Высокого на Новой Сибири, и названа его именем. Что касается земли к северо-востоку от Новой Сибири, то на месте предполагаемого ее местонахождения был поставлен знак, которым обозначают приблизительную величину. Впоследствии здесь были открыты острова Жохова и Вилькицкого.

Таким образом, Яков Санников видел в трех различных местах Северного Ледовитого океана неведомые земли, которым затем на протяжении десятилетий занимали умы географов всего мира. Всем было известно, что Яковом Санниковым еще раньше были сделаны крупные географические открытия, что придавало его сообщениям большую убедительность. Он сам был убежден в их существовании. Как явствует из письма И. Б. Пестеля Н. П. Румянцеву, путешественник был намерен "продолжить открытие новых островов, и, прежде всего, той земли, которую видел он на север от Котельного и Фаддеевских островов", и просил отдать ему на два-три года каждый из этих островов.

Пестель находил предложение Санникова "весьма выгодным для правительства". Той же точки зрения придерживался и Румянцев, по указанию которого был подготовлен доклад об утверждении этой просьбы. В архивном деле нет записей, было ли принято предложение Санникова.

"Землю Санникова" напрасно искали более ста лет, пока советские моряки и летчики в 1937-1938 годах не доказали окончательно, что такой земли нет. Вероятно, Санников видел "ледяной остров".

Буркхардт Людвиг

(1784 - 1817)

Швейцарский путешественник. Положил начало исследованию Нубии. Путешествовал по заданию британской "Африканской ассоциации". В 1813- 1814 годах совершил две поездки на юг от Асуана, ознакомился с долиной Нила и караванными дорогами через Нубийскую пустыню между Асуаном и Шенди (выше устья Атбары, правого притока Нила). Во втором путешествии проехал от Шенди до Суакина на Красном море, обследовав по пути нижнее течение Атбары. Умер в Каире от дизентерии. Дневники его в частности, "Путешествия по Нубии", изданы после его смерти.

Хотя Иоганн Людвиг Буркхардт родился в Лозанне и не был англичанином, его все-таки надо причислить к английским путешественникам. В самом деле, благодаря своим родственным связям с сэром Джозефом Бэнксом, естествоиспытателем и спутником Кука, а также с Гамильтоном, секретарем Африканского общества, и благодаря их дружескому содействию Буркхардт мог осуществить свои поездки с пользой для науки. Он занимался в университетах Лейпцига и Гёттингена, где слушал лекции Блуменбаха. Затем продолжил свои занятия в Кембридже и изучал там арабский язык. В 1809 году он отплыл на Восток.

Буркхардт изучает химию, медицину. Чтобы подготовиться к тяготам жизни путешественника, он совершает долгие пешие прогулки под солнцем, с непокрытой головой, спит на твердом, питается только овощами и пьет только воду.

В марте 1809 года Буркхардт покидает Англию и отправляется в Сирию, чтобы посетить пограничные с Аравией области, собрать сведения о бедуинах и отправиться на розыски древнего города Петры. Благодаря прекрасному знанию Корана и комментариев к нему, написанных крупнейшими учеными ислама, он легко выдавал себя не только за мусульманина (индуса), но и за мусульманского богослова.

Буркхардт принял имя Ибрагима-ибн-Абдаллаха. Чтобы заставить поверить в этот маскарад, путешественник часто должен был прибегать к разным хитростям. В некрологе, напечатанном в "Анналах путешествий", рассказывается, что когда Буркхардта просили поговорить по-индусски, он, не задумываясь, начинал изъясняться по-немецки. Один переводчик итальянец, подозревавший в нем "гяура" - европейца, потянул его за бороду, то есть нанес самое тяжелое для мусульманина оскорбление. Буркхардт настолько вошел в свою новую роль, что немедленно отбросил обидчика ударом кулака. Зрители разразились смехом и, вполне убедясь, что путешественник был тем, за кого себя выдавал, перешли на его сторону.

С сентября 1809 года по февраль 1812 года Буркхардт оставался в Халебе и только раз прервал изучение языка и нравов сирийцев для того, чтобы съездить в Дамаск, Пальмиру и Хауран - места, где до него побывал лишь Зетцен.

Буркхардт повидал Пальмиру и Баальбек, склоны Ливана и долину Оронт, озеро Хула и истоки Иордана. Он сообщил первые сведения о многих древних городах. Именно благодаря его указаниям удалось точно определить местоположение прославленной Апамеи, хотя он сам и его ученый издатель сделали из своих данных ошибочные выводы. Наконец, его путешествия в Аурантис тоже дали ценные географические и археологические сведения, помогающие уяснить состояние страны в настоящее время.

В течение двух лет Буркхардт собирал сведения о кочевниках. Уже в конце своего путешествия по Аравии, возвращаясь в Каир, он вынужден будет искать убежище на Синае, так как повсюду в Египте в это время свирепствовала чума. Там, живя среди бедуинов, Буркхардт приобщается к их нравам. На основе своих наблюдений он создает труд, скромно озаглавленный "Заметки о бедуинах и ваххабитах".

Но, употребляя все свои старания для наблюдения за жизнью бедуинов, Буркхардт не забывал и о мертвых городах и их влекущей к себе тайне.

В 1812 году Буркхардт покидает Дамаск, посещает берега Мертвого моря, долину Ахаба и древний порт Азионгабер, куда в те времена можно было попасть, лишь рискуя жизнью. В одной из боковых долин путешественник обнаружил внушительные развалины Петры, древней столицы Петрейской (то есть Каменистой) Аравии.

Долина, где лежат развалины Петры, называется Вади Муса (то есть долина Моисея), и арабы считали, что на горе Хор, возвышающейся над городом, расположена могила брата Моисея Аарона. Буркхардт заявил, что дал обет принести на вершине горы Хор жертву Аарону. Вскоре он нашел проводника, который должен был помочь ему исполнить обет. И вот, наконец, узкое ущелье между горами открыло Буркхардту, первому из европейцев, свою удивительную тайну. Его глазам предстал дворец, дверь которого выходит под фронтон, опирающийся на четыре колонны и увенчанный тремя павильонами с колоннадой, в которой помещены статуи, все это так прекрасно сохранилось, что казалось только что построенным. Приблизившись, путешественник увидел, что фасад вырублен в скале, а дверь ведет в склеп.