Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Том 1 - Пантелеймон Кулиш

2

"Христос воскресе!

Твои чувства, временами тобою ощущаемые, довольно верны, милая сестра Анна. Что тебе кажется, будто ты здесь мимоездом, это так. Мы все здесь мимоездом, и все не долго пробудем. Но дело в том, что мы здесь мимоездом не по своенравному случаю, не для какого-либо пустяка. У Бога нет пустяков. Мы присланы сюда затем, чтобы исполнить порученье, возложенное на нас Пославшим, без чего не можем получить ни награды, ни права на будущую жизнь. Только на слова твои, что тебе не хочется даже выкладываться, замечу, что это даже не в нашей воле. И хотел бы выложить все из своего дорожного экипажа, но как это сделать, когда и сам не знаешь, что в тебе положено и где. Несчастия, скорби, потрясенья, удары всякого рода, вот что заставляет иногда выступить из нас то, что дремлет в душевном хранилище нашем. На них, как на оселке, мы пробуемся, испытываемся, обнаруживаем себя самим себе и наконец узнаем, что лежит в нас. Но блажен тот, кто, не дожидаясь скорбей (и) испытаний, исполняет просто заповедь, данную Богом по изгнаньи из рая: в труде и в поте снесть хлеб свой. Его от многого спасет эта заповедь. Его силы укрепятся, его способности разовьются. Деятельность покажет ему, что действительно лежит в нем; ибо только на деле может узнать человек свои действительные силы. Без него и мысли о самом себе мечтательны и ошибочны. Воображение же так любит поддевать нас!... Что тебе жаль самой себя, это так же понятно, равно как и хотенье быть счастливой. Мы все должны хотеть этого. Счастье от нас. Нас Бог зовет к счастью ежеминутно, но мы сами счастье отталкиваем. Вот мой совет. Молись Ему о том, чтоб Он сам внушил тебе совет. Он милосерд; Он сказал: "Толците, и отверзется вам". А покуда, займись огородом. В приложенной книжке найдешь полное наставленье для всякой зелени порознь. Учись всякую порученность исполнять добросовестно и честно, даже самую ничтожную, так как бы на тебя возложил ее сам Бог и ты Ему должна дать ответ. Тогда и большие обязанности станут тебе легки и удобоисполнительны. Помни, что для твоего здоровья нужно быть беспрестанно на воздухе. Прогулка еще не так полезна, как занятье на воздухе, особенно руками. От этого кровь обращается правильней и в теле устанавливается равновесие. Приучайся понемногу копать заступом легеньким на рыхлой земле, чтоб не очень уставать. Земля, которая идет у вас под огород, в местах, где были прежде скотный двор и конюшня, слишком жирна от множества навозу. Понемножку можно подмешивать песку, но очень немного. Не забывай сама с лейкой, до восхожденья солнца и по захожденьи его, ходить к пруду за водой и поливать. В это время можешь прочитать свои утренние и вечерние молитвы. Бог как-то особенно любит молитвы во время труда, и потому особенно успевается во всем и удается, кто во всяком деле ограждает себя крестом и говорит внутренно: "Господи, помоги!" Но довольно с тебя. Гони прочь уныние, которое есть грех, и будь весела".

3

"Франкфурт. 16 июня.

Кураж! вперед! и никак не терять присутствия духа! Письмо твое - добрый знак. Прежде всего ты должна поблагодарить Бога за ту тоску, которая на тебя находит. Это предвестник скорого прихода веселья в душу твою. Тоска эта - следствие пустоты, следствие бесплодности твоего прежнего веселья. Веселье лучшее, веселье полное, вовсе незнакомое тебе доселе, ждет тебя. Письма твои будут выражать теперь всю твою душу, и все, что хотело прежде высказаться и не умело, изольется теперь свободно. Я думаю, ты уже прочла и вникнула в длинное письмо мое, которое я послал вам три дни тому назад. Пойми его хорошенько. Если ты поймешь его, то бодрость почувствуешь в душе. Если не поймешь, то предашься унынию, и в таком случае сильно согрешишь; потому что более всего грешит пред Богом тот, кто предается унынию: он, значит, не верит ни милосердию Божию, ни любви Его, ни самому Богу. И потому веселей и отважней за дело! Брось все те занятия, которые заставляют тебя сидеть на месте и в комнате. Это занятия мертвые. Они еще более способны усилить только скучное расположение духа. Замени их занятиями живыми. Делай частые прогулки, но старайся, чтобы им назначить какую-нибудь цель. Без того они наскучат тебе и будут похожи на что-нибудь заказное и принужденное. Употребляй пиение воды, но только прежде ходьбы, а не после. Не пренебрегай даже и прежними увеселениями, но взгляни на них с лучшей точки. Старайся как их, так и все, что ни делаешь, обратить в какую-нибудь пользу, потому что все создано на то, чтоб употреблять его в пользу. Заведи так, чтоб в разных местах были у тебя дела, чтобы нужно было проходить большие расстояния, чтобы живо и деятельно от одного дела приниматься за другое. Займись хозяйством не вещественным, но хозяйством души человеческой. Там только найдешь счастие. Но ты не без ума и смекнешь сама собою многое. В письме твоем я вижу счастливые признаки и повторяю тебе вновь: Вперед! все будет хорошо.

Олиньке скажи, чтоб она написала мне, что такое в самом деле есть дочь Катерины Ивановны, Марья Николаевна - каких качеств. Пусть она также напишет, как проводила у нее время всякой день, каков ее муж и как вообще идут у них дела хозяйственные и всякие. Прибавь к этому и свое мнение. Если ей чрез-чур хочется иметь какое-нибудь мое письмо, то отдайте ей то, где я вам писал, что нужно повсюду вносить примирение? Если ж вам оно будет почему-либо нужно, то можете для себя оставить с него копию. С тем, однако ж, ей отдайте, чтоб она никому его не показывала".

Помещу теперь девять писем Гоголя к Н.Н. Ш<ереметевой>, старушке, отличавшейся высоким христианским благочестием. Так как она перешла уже в иную жизнь, то мы можем, не оскорбляя ее добродетельной скромности, обнаружить перед светом ее духовное общение с автором "Мертвых душ". Эти письма не нуждаются в объяснениях: содержание их составляют чувства и помыслы, обнявшие душу Гоголя после происшедшего с ним таинственного пересоздания, о котором он ни одному из друзей своих не мог рассказать вполне удовлетворительно. Предварю только читателя, что в них он должен видеть не только Гоголя, но и его корреспондентку. Да не сольет читатель этих двух личностей в одну и не примет Гоголя в частности за Гоголя вообще. Он и сам иногда, кажется, этого опасался и просил некоторых из искреннейших друзей своих не показывать его писем никому. "Они будут чужды для всякого (говорил он), ибо писаны на языке того, к кому относятся". Замечу еще, что, независимо от влечения доброй и благочестивой души к другой подобной душе, Гоголю нужны были короткие отношения со всякого рода людьми, имеющими нравственное влияние на общество, как это он и сам обнаруживает в просьбах своих к Н.Н. Ш<ереметевой> - извещать его о всех христианских подвигах, кем бы они ни были совершены. Кроме того - и это, может быть, было главною причиной сближения поэта с благочестивой старушкой - известно, что Гоголь участвовал денежными пожертвованиями в христианских попечениях покойной Ш<ереметевой> о бедных и нуждающихся. В письмах его к ней об этом не упоминается, но я слыхал от людей, достойных веры, что он не раз вверял в ее распоряжение деньги, откладываемые им для помощи бедным.