Конан и Властелин Огня - Алексей Матвеев

Глава XV Часовой

Утомленное за день солнце прощалось с морем до утра, даруя его бескрайним просторам последние предзакатные лучи, освещающие дорогу одинокому кораблю. С гордостью выполнив, данные пред богами обязательства, дневное светило, уступая место сестре луне и детям ночи — звездам, готовилось ко сну, пряча свое румяное лицо за опоясанную вуалью редких облаков линию горизонта. Свой четвертый закат встречал «Гром», с тех пор как снова встал под паруса после трех долгих дней томительного ожидания, проведенного им в починке. Теперь же корабль-богатырь шел гордо задрав нос, рассекая волнорезом слегка взволнованную морскую гладь. Ему сопутствовала удача, за много дней ветер не переменился и нёс галеон, неумолимо приближая к затерянному где-то в бескрайней водной пустыне таинственному архипелагу.

Команда, подгоняемая нетерпеливым и суровым начальством, за время возобновившегося рейда поработала на славу, и придирчивому глазу капитана ничто более не напоминало о случившемся на корабле пожаре.

Конан вышел на палубу полюбоваться видами морского заката. Что-то таинственное было в закате, и в то же время величественное, оттого так глубоко и впечатляло его, не успев ещё стать обыденностью. Варвар быстро поправлялся. Полученные в коротком сражении раны и ожоги при пожаре на корабле уже успели затянуться, добавив новых штрихов к общей картине шрамов на его многострадальном теле, наглядно повествующих о боевых подвигах и приключениях.

Конан проводил прощальным взором небесное светило, тихо утонувшее в морской пучине. Глаз варвара порадовало кроваво-красным отблеском его лучей, украдкой пробежавших по гребням волн. Окружающий мир погрузился во тьму, так похожую на жуткий кошмар. Чем дальше уносил его корабль от знакомых берегов, тем сильнее сковывало грудь довлевшее над ним предчувствие скорой беды и Конан, привыкший доверять своим чувствам, не находил себе покоя. Всё должно было разрешиться в ближайшие дни. Варвар откуда-то знал это, и знания таковые пугали его.

Ещё в самом начале истории, когда варвар впутался в сомнительную сделку, повеяло опасностью. Он знал, что такой запах, а вернее смрад могло источать только одно, увы, хорошо знакомое ему явление — колдовство, присутствие которого он мог почувствовать хоть за сотню лиг. Запах колдовства исходил от его будущих партнёров: широкоплечего воина в черном и его спутника — коротышки в броской одежде красного цвета, но за те немалые деньги, обещанные ему в случае удачи, варвар подумал, что стоит рискнуть, и не отступился, когда перед ним встал выбор. Блеск золота сыграл свою роль, и дороги назад теперь уже не было.

Конан в ярости ударил в борт кулаком, и беззвучно выругался. Грубо, но от всей души он произнес длинную тираду заковыристых словечек в адрес демонов и богов за то, что Вечные вершители судеб в своё время не умерили его страсть к желтоватому металлу. Брань вышла столь витиеватой, что не только пьяный сапожник мог бы долго восхищаться её виртуозностью, но и истоптавший весь белый свет словоохотливый бард.

Вахтенный рулевой вздрогнул от неожиданно раздавшегося в тишине ночи глухого удара и последовавшего за ним треска ломающейся древесины. Матрос оторвал свой каменный взор от созерцания темнеющей дали и с опаской посмотрел на разъяренного варвара. Конана, не смотря на столь юный возраст, на корабле уважали, но и побаивались его неукротимого дикарского нрава. С облегченьем проводив глазами его скрывшуюся в дверном проеме широкую спину, моряк шумно выдохнул и вновь вернулся к своему прежнему занятию.

— Никогда не знаешь, чего можно ожидать от варвара. — проворчал рулевой себе под нос, как только дверь захлопнулась.

Так минула целая седмица — скучная и однообразная. Угрюмые матросы в положенное им временя сменяли друг друга, строго выполняя свою рутинную работу, а в свободное от вахты время пили и играли в кости, собираясь в трюме. Оставшиеся в живых наемники тоже коротали время на свой лад, пьянствуя и просаживая монеты за азартными играми. Лишь иногда, щедро одариваемый сердитым ропотом, Конан отрывал загулявших вояк от их излюбленных занятий и выгонял на палубу, чтобы заставить поразмять кости после очередной попойки, да до семи потов потрудиться со сталью в руках.

— Держать себя в форме, дармоеды! Какие из вас — к Нергалу! — вояки, коли из пасти разит, как из пивной бочки, а меч в руке пляшет не хуже шадизарской танцовщицы?! — ревел варвар на ленивых до разминок наёмников.

Помимо понукания нерадивых вояк, единственным развлечением варвара были беседы с Ферухом или Тормом, которые также целыми днями пропадали со скуки. Похоже, думал варвар, дальнее плавание не такое уж и развесёлое мероприятие, как ему представлялось до выхода «Грома» в свой первый морской рейд. Лейла, стоило ему поправиться, будто нарочно, стала редко покидать свою каюту, заглядывая в кают-компанию только для того, чтобы принять пищу, а ведь Конану так и не представилось случая лично отблагодарить её за уход за собой во время болезни. Маул и Саркул с каждым днём становились всё более хмурыми и замкнутыми, в тайне сгорая от нетерпения поскорее увидеть вожделенную землю, от того и не высовывались из своих кают, часами просиживая в полном молчании и лишь изредка обмениваясь фразами на неизвестном Конану языке.

Рано утром двенадцатого дня путешествия «Грома» впередсмотрящий, вне себя от радости и восторга, звучно заорал со своего места на мачте:

— Земля! Земля! Капитан! Капитан, скорее сюда! Вижу землю! Земля!

На зов впередсмотрящего сбежалась вся команда корабля. Люди застыли в созерцании неясных очертаний островов, едва проглядывавших сквозь густую пелену утреннего тумана. Если верить карте, то острова и являлись той самой долгожданной землей, названной древним картографом архипелагом «Земля Призраков».

К полудню «Гром» бросил якоря в полулиге от береговой линии острова, обозначенного на старой карте как «о. Забвения». Команда начала поспешные приготовления к спуску шлюпок на воду и к последующей высадке на берег, а также приступила к сбору снаряжения и провианта для назначенных компаньонами участников экспедиции в глубь неизведанных земель.

Конан не знал, радоваться ему или нет. Хоть цель длительного морского перехода и была достигнута, но на душе легче не стало. От острова веяло чем-то таинственным, необъяснимым, давно забытым — тем, что тревожить совсем не хотелось.

— Чего застыл, как ледяная глыба? — Гарт, подойдя сзади, дружески хлопнул варвара по плечу. — Может кого знакомого увидел, или был здесь когда?

— Мне не до шуток. — проворчал Конан в ответ. — Не нравиться мне этот остров.